Элем
Шрифт:
– Я постараюсь успеть до завтра.
Не оглядываясь, неловко выхожу из кабинета.
Плетусь к своему столу. Машинально беру в руки мобильник: пропущенных звонков нет. Вспоминаю о вчерашних незавершённых планах.
– Алло! Тимоха, привет. Извини, что сразу не перезвонил. Да, запарка тут у нас. Хорошо, давай пересечёмся. Когда и где? Лады. Сам как? У меня тоже всё по-старому. Пока.
Алину тревожить преждевременно — её раны, нанесённые мной, слишком свежи. Трубку даже не возьмёт, зато это придаст ей уверенности
Вадим стоит в дверях своего кабинета и смотрит в мою сторону. Делаю вид, что стопроцентно поглощён работой и поэтому не замечаю его. Верит он моим уловкам, или нет, теперь уже наплевать.
Идти в мэрию за пропуском мне не судьба. Сам глава города ловит меня на улице, едва я появляюсь там, доступный для общения.
– Это фурор!
– заявляет он, чем ставит меня в тупик.
– Такого в Элеме ещё не было!
Делаю удивлённое лицо. Хотя оно и так удивлённое без всякого делания.
– Ну, как же!
– понимает моё состояние мэр.
– Ваша идея с заплывами!
Какой же я рассеянный стал и недогадливый!
– Получилось?
– Не то слово! Весь город только об этом и говорит.
– Как ваша дочь?
– Она безмерно счастлива! Заплывы выиграл её любимый! Представляете?
Неопределённо хмыкаю.
– А если бы не он?
– Что значит «если»? Мы с вами являемся свидетелями самого настоящего чуда! А чудеса случайностей не терпят.
– Судьба что ли?
– Ну, можно сказать и так. Однако мы отвлеклись. Постановлением Изящной Комиссии решено проводить теперь заплывы еженедельно. Для этой цели мы построим специальный бассейн на десять тысяч зрительских мест.
– Невесты тоже будут еженедельно раздаваться?
– Безусловно! Нельзя выкидывать из целого ни одной его части.
Мне приятна его искренняя радость. И за демографическую ситуацию в городе я теперь спокоен.
– Скажите, голова, а мне не полагается какое-нибудь вознаграждение? Допустим, в виде пропуска в «Учреждение №322»?
Мэр резко меняется в лице. Лучезарную улыбку будто срезают с него ножом.
– Какое такое заведение?
– восклицает он, блуждая глазами.
– Нет такого заведения!
– Не заведение, а учреждение, - поправляю его со знанием дела.
Он понимает, что спалился, и теперь лихорадочно обдумывает, как с честью выпутаться из этого неловкого положения. Они в мэрии любят тайны. Интриги и заговоры — это у них в крови. Большая политика, однако.
– Ах, вы про это!
– Он банально хлопает себя ладонью по лбу.
– И что, вы хотите сказать, что вас туда не пустили без какой-то там вонючей бумажки?
– Более того: мне угрожали
– Неслыханно!
– И я про тоже. В мэрию, говорят, идите. За пропуском.
– Я этого так не оставлю!
– И я вас поддержу. Желательно «не оставить этого» прямо сейчас.
Мы ловим экипаж и едем к Учреждению. За нами увязываются несколько репортёров и просто зевак, устроившись на облучке. Мэр вслух продолжает браниться и грозиться стереть кого-то абстрактного в порошок.
Достигаем будки и шлагбаума без всяких уловок с его стороны — я грешным делом предполагал какое-нибудь шутовское представление с попаданием в другие места. Такое случается сплошь и рядом.
Солдат по-прежнему на посту и всё так же невозмутим. Он выслушивает гневную речь мэра и снимает с плеча винтовку. Молча передёргивает затвор. Толпа бросается врассыпную. Остаёмся только мы трое.
– Мне бы пропуск, - говорит солдат.
– И хоть сейчас заходите и шляйтесь там до ночи. А без пропуска, ну никак не могу! В мэрию вам нужно.
Многозначительно смотрю на лгунишку и плута мэра. Он — на меня.
– Напомните мне, - наконец, произносит он.
– Зачем вам туда нужно?
– Вы забываетесь, гражданин градоначальник.
– Ах, да!
Он лезет во внутренний карман и достаёт оттуда листок бумаги с гербовой печатью. Оказывается, наглец всё это время носил её с собой. Ничего другого от него и не ожидал. Беру пропуск и протягиваю солдату. Тот радостно хватает его и накалывает на штык, не утруждая себя проверкой документа на подлинность.
Шлагбаум подлетает вверх. Прохожу на территорию учреждения, оставляя мэра на съедение солдату и упрёкам в свой собственный адрес. Осматриваюсь.
Вижу скверик с фонтаном, окружённый с трёх сторон корпусами жёлтого здания. По центру — парадный подъезд с колоннами. К нему я и направляюсь. Тяну на себя кольцо массивной двери. Проскальзываю внутрь через образовавшуюся щель — мне её достаточно.
Мраморная лестница, уходящая на второй этаж. Холл, в котором за небольшим столиком сидит женщина в белом халате и чепчике. Больница? Подхожу к ней. Она увлечена чтением какой-то книги.
– Мне туда?
– Показываю рукой в сторону лестницы.
Она кивает, не отрываясь от своего занятия, и молча кладёт передо мной журнал посетителей. Расписываюсь в нём. Указываю время.
Поднимаюсь неспешно по лестнице на второй этаж без всяких неожиданностей и сюрпризов. Думаю по ходу о том, что в следующий раз нужно подарить женщине шоколадку. Или шампанского.
Несколько коридоров, расходящихся радиально из центра в разные стороны. Выбираю крайний правый. Долго иду по нему, пока не оказываюсь в огромном помещении, заставленном рядами кроватей. Слава богу, не как в казарме, в два яруса. На них спят люди. Сотни и тысячи людей.