Элемент Водоворота
Шрифт:
– Может быть, вы голодны? Угостить Вас обедом? – похоже, она приняла его за попрошайку.
– О, нет! – Кабуто был окончательно растерян. – В смысле, у меня есть деньги! – он машинально хлопнул ладонью по карманам.
– Ну что ж, тогда… – она пожала плечами и приготовилась уходить.
– Но я бы не отказался от компании, – проговорил он быстро, сжав непослушные пальцы в кулаки.
Девушка окинула его очередным оценивающим взглядом, затем посмотрела на чайный дом, вновь неопределенно пожала плечами и сделала несколько шагов по направлению ко входу, видимо, решив, что в людном месте ей вряд ли что-то угрожает. Кабуто послушно последовал за ней.
Оказавшись под крышей,
Он накинулся на еду, только сейчас осознав, насколько был голоден. Его спутница внимательно наблюдала, как он ловко орудовал палочками, периодически бросая настороженные взгляды по сторонам.
– Похоже, Вы сильно проголодались… – проговорила она, сделав глоток чая и поставив чашечку на стол.
– Да, кажется, вчера я забыл поесть, – Кабуто на секунду замер, задумавшись, – и позавчера тоже, – покончив с лапшой, он приступил к шашлычкам.
– Что же заставило Вас забыть о приеме пищи? – не глядя на него, спросила она.
– Это долгая история, – Кабуто оценивающе посмотрел на нее исподлобья. – Не думаю, что она будет Вам интересна.
Девушка едва заметно дернула плечом и отвернулась к окну, похоже, его слова задели её. Он отложил пустые шпажки и сцепил пальцы в замок.
– Простите, я не хотел Вас обидеть, – выдавил он, с надеждой изучая ее профиль. – Я действительно не думаю, что эта история достойна Вашего внимания. Более того, Вам лучше не знать её вовсе, – продолжил он, опустив глаза.
– Не в моих правилах лезть в чужую жизнь, – она повернулась к нему, скользнув взглядом по его лицу. – У каждого человека есть что-то, о чем вспоминать, а тем более рассказывать, не хочется, – зеленые глаза сверкнули и быстро спрятались под опущенными ресницами.
– Я бы рассказал, – неожиданно продолжил он, – но это может навредить Вам. А это совсем не то, как я хотел бы... – он замолчал, терпеливо ожидая, пока официант заберет пустые тарелки и оставит на столе чайник со свежим чаем и тарелочку с данго.
Кабуто, прищурившись, изучал её, пытаясь понять, что именно удерживает её на месте. После всего, что он успел сказать, как странно он себя вел, любой нормальный человек уже встал бы и ушел. Но она по-прежнему сидела напротив, крутила в маленьких пальчиках чашечку с остывшим чаем, смотрела на него исподлобья внимательным взглядом и совершенно не собиралась уходить. И ему чертовски хотелось, чтобы она осталась, ему было необходимо поговорить. Хоть с кем-то. Нехватка общения, обычного, непосредственного и теплого, сформировалась не за прошедшую неделю, она накопилась за годы скитаний, подпольной деятельности, шпионажа. Когда все его слова, жесты и поступки были тщательно взвешены и просчитаны. Он почти потерялся среди бесчисленных масок, которые примерял и менял десятками за один день. А в лучистых глазах напротив он видел участие, искреннее и ненавязчивое. Такого он не видел в обращенных на него взглядах уже очень давно, с раннего детства. Как оказалось, он так мучительно искал именно его. Тем сильнее было желание продолжать беседу. Но обманывать ее доверие было отчего-то не вариантом.
– Я преступник в розыске, – Кабуто налил себе чаю и откинулся на спинку скамьи, положив безжизненные руки
– Я догадалась, – просто ответила девушка, также откинувшись, скрестив руки на груди.
– Долгое время я был ирьёнином Орочимару, – выпалил он, не видя смысла ходить вокруг да около. Он так устал вечно обманывать и скрываться. – Меня зовут Якуши Кабуто.
Повисло молчание, от которого во рту стало горько, Кабуто пригубил зеленый чай, стараясь не смотреть на неё и мучительно прислушиваясь, не скрипит ли отодвинутый стул, не слышно ли её легких шагов по дощатому полу.
– Ясненько, – задумчиво проговорила она, как будто и в самом деле ей что-то стало понятнее. – Орочимару – довольно известная фигура в мире шиноби. И не сказала бы, что он положительный герой, – она прищурилась, не спуская с него взгляда.
– Все так. Орочимару-сама – фигура одиозная, – Кабуто кивнул, наблюдая за танцем чаинок в собственной чашке. – Сдадите меня властям? – он ухмыльнулся, покрутив в руках чашечку. – Вы ведь шиноби...
– Я в отставке, – бегло ответила она. – Вы здесь по заданию Орочимару? – тон голоса стал более холодным, он ожидал этого и понимал причины, но все равно кольнула обида, хотя в зеленых глазах не было неприязни, только настороженность и внимание.
– Нет, – честно ответил Якуши, вновь откинулся на спинку и грустно посмотрел в окно. – Орочимару-сама больше нет, – он перевел взгляд на неё. – Учиха Саске, его последний ученик, – ответил он на неозвученный вопрос.
– Вы ведь были его правой рукой, – наигранно безразличным тоном продолжала она. – Теперь вся Деревня Скрытого Звука подчиняется Вам. Или Учихе?
Кабуто на секунду остолбенел, осознав, что только что прозвучавший вопрос ни разу даже не пришёл ему в голову. Он не то что не думал воспользоваться положением, за прошедшую неделю он даже банально не вспомнил о Деревне, её обитателях, Учихе Саске и обо всём, что было с ним связано.
– Вы неплохо осведомлены об Орочимару-сама, – хмыкнул он, в ответ она только пожала плечами. – Честно говоря, я не знаю, что стало со Звуком или что с ним будет в дальнейшем. Меня также мало интересует судьба Учихи. Я не хотел бы иметь с ним ничего общего. Я предупреждал Орочимару-сама, что связываться с ним... Впрочем, неважно... – Якуши взволнованно провел ладонями по поверхности стола, затем привычным жестом поправил очки. – Я был рядом с Орочимару-сама, потому что он был моим... сюзереном, – тонкие губы сложились в печальную улыбку. – Продолжать его дело?.. – он немного помолчал, изучая собственные руки. – Я не вижу в этом смысла, – Кабуто вскинул на нее воспаленный взгляд. – По правде сказать, я вообще не вижу во всем этом смысла, – уже тише добавил он, сделав неопределённый жест рукой.
Отчего-то было трудно говорить. Может быть, потому что впервые за долгое время он говорил то, что думал и чувствовал, а не то, что считал правильным, подходящим случаю или соответствующим заранее оговоренному сценарию. Слова шли из глубины, от его собственного давно позабытого и тщательного спрятанного «я». И оттого произносить их приходилось через силу, преодолевая сопротивление.
– Я не собираюсь Вас «сдавать», Кабуто-сан, – заговорила девушка, неслышно наклонившись к столу, и ее голос теперь звучал мягче. – Каждый человек имеет право на ошибку и на шанс ее исправить. И на помощь. К сожалению, власти, как Вы их называете, такой возможности не дают. Но я могла бы помочь Вам, – она сделала ударение на последнем слове и кивнула в ответ на удивленный взгляд собеседника. – Я могу предложить Вам работу.