Элемент Водоворота

Гениальный Идиот

Убеждал, доказывал и внушал, пока Нагато не проникся идеей мира и не почувствовал себя обязанным воплотить мечты учителя в жизнь. И Нагато воплощал по мере сил, даже когда Джирайя оставил их, вернувшись в Коноху и подарив ему на память книгу о храбром шиноби, который боролся за справедливость и взаимопонимание. На обратной стороне обложки было посвящение ему, ученику, который когда-то поклялся найти мир, схватить и никогда не отпускать. Сказанная в юношеском запале фраза, которую учитель запомнил и сделал эпиграфом.

Постепенно неуёмная энергия Яхико, его умение убеждать, его лидерские качества начали привлекать

к их троице безумцев, вознамерившихся установить мир на всём континенте в разгар Третьей войны шиноби, всё новых и новых сподвижников. Они стали именовать себя Акацки, символизируя рассвет нового мира без войн, унижений, убийств и боли. Нагато был почти счастлив. Он двигался к обозначенной учителем светлой цели, рука об руку с верными друзьями, они одерживали победу за победой, и вскоре почти весь Скрытый Дождь говорил о молодой, набиравшей силу организации.

– Эй, подожди! – воскликнул Наруто. – Так Акацки что, изначально боролись за мир?

– Целью организации всегда была справедливость для всех, а не для отдельно взятой нации. Яхико тяжело переживал унижения и бедствия, которые приходилось тогда терпеть Дождю, оказавшемуся полем битвы Камня, Листа и Песка, – подтвердил Нагато. – Мы должны были стать «мостом к миру». Так говорил Яхико. И в это верили мы все. До тех пор пока… – он хрипло закашлялся.

– До тех пор пока что? Что случилось?

Нагато никогда не забудет этот день. Хлеставшие по лицу струи дождя, они с Яхико, стоявшие на земле, подняв головы, вцепившись взглядом в вершину небольшого обрыва, где Хандзо Саламандра удерживал Конан. Жестокий приказ и брошенный ему под ноги кунай. Нагато никогда не думал, что ему придётся выбирать между ними. Он сжимал в кулаке рукоятку куная с твёрдым намерением пропороть живот себе, лишь бы не делать этот жуткий выбор. А дальше всё было как в тумане: стремительно бледнеющее лицо Яхико, алая струйка крови, стекающая с дрожащих губ, последние слова друга о том, что он, Нагато, мессия, и должен стать мостом к миру. Слёзы и крик Конан, надрывающие ему сердце. Злость, обида и отчаяние. И первая из двух техник, которым успел его обучить Мадара. Призыв Гедо Мазо, после которого Нагато уже ничего не помнил.

– И ты всех их перебил? – открыл рот Наруто.

– Всех, кто не успел сбежать, – ответил Нагато, одарив слушателя тяжёлым взглядом, – а тех, кто успел, нашёл и убил позже.

– Отомстил, значит, – Удзумаки снова потупился.

– Именно так. В тот день я понял, что идеалы Джирайи не имеют ничего общего с реальным миром. Это утопия, которая никогда не может быть реализована. Более того, если бы мы не боролись за мир во всём мире, Яхико был бы жив. Мы были бы вместе. Тогда я поклялся, что смогу защитить дорогих мне людей любой ценой и никогда больше не потеряю то, что осталось у меня.

Наруто молчал некоторое время, не поднимал голову, только рассеяно водил ладонью по полу импровизированного убежища Акацки.

– Знаешь, мы действительно с тобой очень похожи, – заговорил он тихим голосом, заставившим Нагато напряжённо прислушиваться. – Я тоже не знал родителей, они умерли в день, когда я родился. И вот только недавно… Впрочем, неважно, я хотел другое сказать. Я рос один, у меня никого не было, и я был никому не нужен. – Удзумаки поднялся, опершись рукой о коленку. – Я тоже потерял друга. Он не умер, но перешёл

на сторону врага. Даже не знаю, что хуже. – Он пожал плечами. – И мне не раз приходилось сражаться, защищая друзей. Я всегда готов отдать за них свою жизнь. За всех вместе или каждого в отдельности, это неважно. – Он вздохнул, посмотрев на собеседника долгим серьёзным взглядом. – Но есть и различия, – наконец сказал он. – Я смог подружиться с врагом, простить предательство, завоевать доверие. А всё потому, что я не отступил от выбранного пути, ни разу не отрёкся от своей цели. Потому что я верил, что если буду стараться, смогу добиться чего угодно. Я не сомневался. И сейчас я тоже не сомневаюсь. Я не знаю, как и когда, но я уверен, что смогу воплотить в жизнь мечту Извращенца, чего бы мне это ни стоило. Я не отступлю. Таков мой путь ниндзя!

Нагато смотрел в ясные небесно-голубые глаза какое-то время, пытаясь понять причину, по которой у него на душе становилось легче с каждым словом, которое Наруто выкрикивал ему в лицо. Он вдруг ощутил, что избавился от груза ответственности, который много лет назад возложил на его тогда ещё угловатые плечи Джирайя-сенсей и который, что бы он ни говорил, он ощущал всё это время. И от груза вины тоже. Вины за то, что не оправдал надежд учителя и обманул доверие друга. Горевший в глазах Наруто азарт, звеневшая в голосе уверенность заставляли верить его словам даже вопреки доводам разума. И Нагато поверил, как когда-то поверил Яхико. Верил, как будто ему снова было тринадцать лет. В голове наступила давно забытая ясность и чёткость. И в конце концов, ведь героя той книги, что оставил ему Джирайя-сенсей, звали…

Знакомый шелест бумаги как всегда заставил его слегка улыбнуться. Белые листочки нескончаемой вереницей влетели в едва заметную щёлку в стволе дерева над его головой. Нагато завороженно наблюдал, как они, словно бабочки, кружились в тонком луче света, склеивались друг с другом, пока наконец перед ним не появилась Конан. Озабоченно сведя на переносице брови, она посмотрела на растерявшегося Наруто, а затем перевела вопросительный взгляд на Нагато.

– Познакомься, Конан, это Удзумаки Наруто, – проговорил тот.

– Что это значит, Нагато? Зачем он здесь? – Глаза цвета тёмного янтаря обеспокоенно смотрели на товарища, а за её спиной зашелестели складывающиеся для молниеносной атаки листочки.

– Я пришёл поговорить, – уверенно ответил Наруто. – Я не причиню вам вреда. Теперь нет.

– Ты, может быть, и нет, но те шиноби, что стоят в оцеплении… – не ослабляя защиту, ответила Конан, обернувшись к нему и закрывая массивными бумажными крыльями Нагато.

– Они послушают меня, – азартно проговорил Наруто.

– Как твоя миссия, Конан? – прервал начавшуюся было перепалку Нагато.

– Всё в порядке, как мы и планировали, – Конан взволнованно разглядывала лицо давнего друга.

Только её взгляду были заметны неуловимые для постороннего наблюдателя изменения: решительность, проскользнувшая в обычно таком безразличном взгляде, приглушившая обычную тоску и безысходность. Ей показалось, что он стал моложе, увереннее, что он принял важное для себя решение, как будто нашёл выход. Как и всегда бывало, она скорее чувствовала его, чем понимала, на уровне подсознания, интуитивно. И сейчас она была почти уверена, что отговорить его не удастся.