Элемент Водоворота
Шрифт:
– Ну, может быть, неделя, – сделал ещё одну попытку он, принимая сидячее положение и отодвигаясь подальше от багровеющей на глазах подруги.
– Два месяца и четыре дня! – Цунадэ вытянула перед собой руку с двумя растопыренными пальцами. – Ты провалялся в коме два месяца и четыре дня! Ты хотя бы представляешь, что случилось за это время?! – снова подбоченилась она.
– Нет, я ведь был в коме, – справедливо оправдался Отшельник.
– Орочимару умер! Учиха Итачи умер! Создан альянс шиноби! Акацки напали на все три деревни!
– Пейна?
– Наруто смог его победить, а потом говорил с Нагато, – устало договорила она, с размаху усевшись на кровать рядом с ним.
– Значит, Наруто? – Джирайя ухмыльнулся.
– Наруто, – без эмоций подтвердила Цунадэ.
– А ты в него совсем не верила, старушка, – он легонько толкнул её локтем в бок, – как и в меня когда-то.
– Да, – тихо отозвалась она. – Да ты и сам в него не верил.
Выпустив пар, она почувствовала слабость во всём теле и невероятную усталость, прислонилась головой к плечу товарища и прикрыла глаза. Джирайя аккуратно склонил голову и прижался щекой к шелковистым волосам.
– Что с Нагато и Конан? – спросил он после минутного молчания.
– Нагато использовал остатки чакры, чтобы воскресить и вылечить жителей Конохи, тебя в том числе, – медленно рассказывала Цунадэ. – Конан сейчас под арестом.
– Я хочу с ней поговорить, – безапелляционно заявил он, повернув голову и скользнув по её волосам тёплым дыханием.
– Поговоришь, когда я тебя осмотрю и выпишу, – ответила она, тяжело поднимаясь. – Раздевайся!
– Думал, ты никогда не попросишь, – усмехнулся Отшельник, лукаво прищурившись.
– Ещё одно слово – и ты снова окажешься в коме. Только на этот раз уже не будет Нагато, который сможет тебя вернуть. – Она выразительно посмотрела на задравшего больничную сорочку товарища. – Если будет больно, сразу говори.
Он кивнул, мысленно подсчитывая, сколько раз она лечила его за прошедшие годы. Её чакра входила в тело легко, привычно, быстро смешивалась с его собственной и бежала по каналам, собирая информацию, а потом снова возвращалась к лежащим у него на груди ладоням.
– Всё в порядке, – произнесла она наконец, выпрямившись и задержав взгляд на огромном шраме на его груди. – Можешь одеваться. Но мне нужно ещё раз посмотреть твои руки. Они были перебиты в нескольких местах.
Джирайя одернул рубашку, послушно сел и вытянул перед собой руки. Она села напротив, опустила ресницы и сосредоточенно нахмурила брови, едва коснувшись пальцами его широких ладоней. Отшельник завороженно смотрел на её красивое лицо, чуть подрагивавшие ресницы, старательно сдерживая желание сжать её пальцы в своих ладонях.
– Мне снилось, что ты разговариваешь со мной, – проговорил он и чуть улыбнулся, заметив, что Цунадэ нахмурилась ещё больше и поджала губы. – Ты ведь навещала меня, старушка.
– Я навещаю всех пациентов, –
– И со всеми беседуешь? – не унимался тот.
– Не обольщайся на свой счет. Это всего-навсего часть терапии.
– Если ты не возражаешь, я предпочту думать, что это часть твоего нежного отношения ко мне, – Отшельник расплылся в сладчайшей улыбке.
– Можешь думать что хочешь, правды это всё равно не изменит, – ответила она и тут же сменила тему. – Руки придётся восстанавливать. Некоторое время ты не сможешь складывать печати, держать палочки или писать.
– Придётся нанять секретаршу, да пофигуристее. – Саннин пожал плечами в ответ на её вопросительный взгляд. – Не могу же я остановить писательство. Я буду диктовать, она будет записывать.
– А фигура тут причём? – Цунадэ опустила руки, однако он удержал её пальцы.
– Чтобы радовала глаз, – нахально улыбнулся Джирайя.
– Болван! – поставила диагноз Пятая, поднимаясь и пытаясь отнять у него руки. – Велю Шизунэ, чтобы принесла тебе одежду. Та, что была на тебе во время схватки с Пейном, уже не годится. Одни лохмотья. Мне нужно отправить команду на помощь Суне, потом вместе побеседуем с Конан.
– Я соскучился по тебе, – просто сказал он, в тот момент, когда её пальцы выскользнули из его рук.
Она замерла в нерешительности на долю секунды, но затем всё-таки направилась к выходу, на пороге обернулась. Саннин сидел, оперевшись руками о поверхность кровати, вытянув длинные ноги и привалившись ссутуленной спиной к стене, и тоскливо смотрел в окно. Внутри всё болезненно сжалось, она закусила губу.
– Джирайя, – позвала тихонько и дождавшись, когда он обернулся, добавила: – Я тоже.
Тёмные глаза хищно сузились, в них вспыхнул огонёк, пальцы сжали в кулак одеяло, она улыбнулась в ответ и прикрыла за собой дверь.
След Сасори привёл их к почти обмелевшему озеру, которое некогда, вероятно, было полноводным, подпитываемое срывавшимся с высокого утёса водопадом. Теперь же отвесная скала была абсолютно сухой и чуть потрескавшейся, а выдолбленный в ней вход в пещеру был завален огромным камнем, на котором красовалась алая печать.
– Что и требовалось доказать, – вздохнул Канкуро, задрав голову и прищурившись.
– Барьер? – догадалась Темари.
– Судя по всему, того типа, что невозможно снять в одиночку, – ответил брат, скептически изучая валун.
– Что будем делать? – взволнованно проговорила она. – Может, попробуем взорвать его? Мы не можем просто так сидеть и ждать, Кан!
– Ты их за дураков, что ли, держишь, Темари? – огрызнулся тот. – Наверняка они позаботились о том, чтобы не пустить туда посторонних, а если и пустить, то существенно уменьшить их количество. Я не удивлюсь, если для нейтрализации этого барьера нужно человек пять.