Элеонора Дузе

Синьорелли Ольга

там было показано восемнадцать различных пьес. Если, с одной сто¬

роны, это приносило вред, ибо вынуждало актеров готовить роли в

спешке, а значит, подходить к ним поверхностно, то, с другой сторо¬

ны, позволяло юной Дузе пробовать свои силы в самых различных

ролях и таким образом совершенствовать свою сценическую технику.

Самый широкий отклик получило ее выступление в «Оресте» Аль-

фьери. В одной из рецензий того времени читаем:

«С ее появлением

На сцене в роли Электры посредственную игру ее партнеров захлест>

пула волна поэзии... У этой хрупкой черноглазой девушки фигура мо¬

лоденькой гречанки. На ней грубая шерстяная туника, которую она

умеет носить с такой изысканной простотой, что невольно приходят

на память воздушные, почти прозрачные фигуры дев на фресках

Помпеи. Но лицо се — это лицо современной женщины, на котором

лежит печать наших страданий. Это истинный человек, существо,

которое говорит, страдает и покоряет каждого, кто его слушает». Ве¬

роятно, игра ее производила сильное впечатление, когда ей было всего

двадцать лет. Недаром после представления «Благочестивой Серафи-

ны» Сарду43 молодой (однако весьма взыскательный) критик Бутэ

смог написать: «Дузе — это настоящая Ивонна», а после «Женитьбы

Фигаро» Бомарше: «Дузе остается все той же приятной и дорогой нам

актрисой, которую мы привыкли видеть в труппе Чотти, она полна

изящества, чувства, уверенно держится на сцене, играет с любовью».

Окончательное и полное утверждение молодой актрисы на сцене

произошло после исполнения ею роли Терезы Ракен в одноименной

мрачной драме страстей Эмиля Золя, автора, о котором много говори¬

ли и спорили как во Франции, так и в Италии. За шесть лет до ука¬

занной постановки Витторио Берсецио44 перевел драму па итальян¬

ский язык и сделал ее сценическую редакцию.

Сюжет драмы хорошо известен. Несчастная сирота Тереза из ми¬

лости взята на воспитание дальней родствепнццей, госпожой Ракен.

С самого детства Тереза была вынуждена ухаживать за болезненным

сыном госпожи Ракен — Камиллом, и когда они становятся взрослы¬

ми, мать соединяет молодых людей узами брака. Тяжелая атмосфера,

царящая в семье Ракен, страшно угнетает Терезу, она замыкается в

себе, становится мрачной, молчаливой. Неожиданно в тесный семей¬

ный мпрок дома Раконов входит друг Камилла, молодой художник

Лоран. Тереза и Л оран влюбляются друг в друга и, охваченные бе¬

зумной страстью, решаются на преступление. Зная, что Камилл не

умеет плавать, они во время одной из прогулок

переворачивают лод¬

ку. Камилл погибает. Теперь уже ничто не мешает их союзу, тем бо¬

лее, что старая Ракен сама не прочь выдать Терезу за друга своего

умершего сына. Но вина неотвратимо влечет за собой угрызения со¬

вести, а угрызения совести рождают обоюдную ненависть. Спустя

некоторое время старая Ракен случайно узнает причину гибели сына.

Несчастную поражает паралич. Теперь к страданиям обоих преступ¬

ников прибавляется новая пытка — страшный, полный ненависти

взгляд полумертвой старухи. Этот взгляд преследует их всюду.

Б конце концов, когда взаимная ненависть достигает апогея, оба кон¬

чают жизнь самоубийством.

Госпожу Ракен играла Джачинта Педзана, Терезу — Элеонора Ду¬

зе. 2 августа 1879 года, то есть на следующий день после значитель¬

ного успеха спектакля, неаполитанская «Корьере дель маттпно», хотя

и отмечала, что главная заслуга принадлежит Джачинте Педзана, ко¬

торая сумела быть «и мягкой, и любящей, и страшной, но всегда вер¬

ной правде образа, а в последнем акте — полной величия и поистиие

несравненной»,— все же признавала, что и «Дузе великолепно разо¬

бралась в характере Терезы и воплотила его на сцепе, использовав

все средства сценического мастерства, которые подсказали ей талант

и темперамент. В первом акте, представляющем собой лишь экспо¬

зицию, она удивительно правдоподобно передает характер Терезы,

интонации ее голоса, полного затаенной страсти, отвращение к Ка¬

миллу, которое сказывается в каждом ее жесте, привычку и умение

всегда быть сдержанной, владеть собой; она старательно проводит все

немые сцены, следуя указаниям автора, вникает в самые незначитель¬

ные оттсики характера своей героини и тонко, с удивительной точно¬

стью передает их. Она находит столь правдивые и пластичные жесты,

что, будь они не столь искренни и непосредственны, их можно было бы

принять за результат длительной, вдумчивой работы. Со второго акта

и дальше, когда героиня все больше втягивается в драму, можно, од¬

нако, заметить, как в отдельные моменты роль подавляет актрису.

С одной стороны, Дузе не может помочь сценическая техника, кото¬

рой она еще не полностью овладела, с другой — нежная, деликатная

душа актрисы не позволяет ей передать известную вульгарность, ко¬

торая часто преобладает в характере Терезы. В результате сцепа если