Эльф из Преисподней. Том 2
Шрифт:
— Даже не отрицаешь… — Она вдруг схватила меня за щёку, потянула, точно рассчитывала стянуть кожу и увидеть, кто же на самом деле стоял перед ней.
Я дал ей пощипать меня пару мгновений, прежде чем отстранился. Чем скорее Эллеферия привыкнет к телесному контакту, тем лучше. Это пойдёт на пользу и её воскрешению, и моим личным целям.
— Мы договорились?
Эллеферия не желала признавать поражения. Однако оно таилось в её прищуре, выдавало себя в закушенной нижней губе и паузе перед ответом:
— Ты узнаешь.
Кивнув, я прошёл мимо неё
В скором времени его ждёт серьёзный разговор, а меня — формальное признание как наставника.
С этим разобрались. На очереди — визит к Анне.
Глава 18
Новый день принёс новые сюрпризы.
Во-первых, едва позволив телу пробудиться, я почувствовал, что у меня что-то не так с головой. Нет, не с её наполнением, ибо разум мой был чист и светел, как и всегда.
А вот причёске досталось.
Гадать о том, кто заплёл мои волосы в тысячи косичек, долго не пришлось. Ехидное хихиканье пикси, оценившей результаты своих неправедных трудов, улетело вслед за самой феей в коридор, куда я выскочил, чтобы поймать мерзавку.
До чего злопамятное создание! Всего-то отверг её пьяные поползновение, и вот результат. Волосы напоминали дремучую чащу, с которой не справилась бы ни одна расчёска.
Во-вторых, Лютиэне кошмарная причёска понравилась, и сестра отказалась распутать её для меня. Зато она вволю позабавилась, теребя мои кудри, пока я с тоской разглядывал себя в зеркале. И утешительный поцелуй в щёку от неё ни капли не помог разобраться с напастью.
К сожалению, воля в таких случаях пасовала. Потому я потратил битый час на то, чтобы избавиться от колтунов. В процессе я, кажется, лишился порядочной порции волос, ибо на середине слегка разозлился и стал дёргать их безо всякого опасения.
Хорошо, что хотя бы Фаниэль никуда не умотала. Болтовня с ней немного отвлекала.
Ах, если бы у меня не было важных дел, то я бы попросту махнул рукой на приведение себя в порядок. Однако нельзя совершать важные визиты с птичьим гнездом на макушке: тебя не будут воспринимать всерьёз.
Когда я кое-как привёл себя в порядок, то безуспешно порыскал по комнатам в надежде поймать Дженни и преподать ей урок. Увы, джунгли тётушкиных апартаментов надёжно скрыли в себе крошечную фею.
Потому я наскоро позавтракал, наказал Лютиэне убрать весь сахар и ни в коем случае не выдавать его Дженни, сопроводил поручение солидной стопкой даларов на безделицы (другую пачку заблаговременно кинул под кровать) и выбрался на улицы Эльфятника. За мной по воздуху неспешно плыл пузатый чемодан.
Накрапывал редкий противный дождь, и это подмачивало и без того отнюдь не радужное настроение. Я мельком подумал, что стоило бы вернуться, напоследок обнять вещь, чтобы поймать волну присущего мне добродушия. Однако поблизости сверкнула жёлтая молния такси. В ответ на поднятую руку приветливо распахнула дверь, которую шашечным порядком пятнали чёрные квадратики.
Лучше
— В Увер-Тьюр, — бросил я, усевшись на переднее сидение. Чемодан вплыл следом, аккуратно приземлившись на колени.
Водитель, приметивший мои заострённые уши, был предельно вежлив и молчалив, но от удивлённых взоров, бросаемых украдкой, удержаться не смог. Видимо, местные эльфы редко пользовались общественным транспортом. В самом деле, они же все до одного принадлежали к высшему классу; вспомнился Ардовен с его личным шофёром.
Выходило, что я выделялся среди родичей предельным аскетизмом. Мысль одновременно щекотала самодовольство и была неуютна: может, стоило жить на широкую ногу?
Водитель включил радио. Наигранно радостные голоса принялись выплёвывать миллионы новостей, которыми разродился за сегодня Манхэттен. Как ни пытался, не ощущал в этой штуковине, транслирующей голоса на тысячи приёмников, ни капли магии. Все извивы материи, позволявшие существовать радио, порождались сугубо физическими, сугубо низменными причинами.
Небоскрёбы за окном сменились плотной застройкой многоэтажных близнецов, смазанных многочисленными парками. Затем, когда такси выехало за городскую черту, на первый ряд выплыли древесные ландшафты с вкраплениями дач и просторных полей. К самой дороге жались разве что бесчисленные закусочные.
Проехали Денвилл — кряжистый городок, где к каждому двухэтажному домику была приписана личная лужайка, а каждая улица непременно снабжалась флагштоком, где развевалось знамя Триумвирата.
Свернули на змеистую полутропу, лишённую асфальта. Расстановка деревьев потеряла в дикости. Стволы выстроились ровными рядами, которые, впрочем, портила плотная поросль. Тем временем дождь превратился в бурный и сладостный ливень, который терзал порыжевшую листву.
Имение Увер-Тьюр отбросило всякий стыд и представало перед внешним миром обнажённым. Не было ни поста на дороге, ни самых захудалых ворот с символическим заборчиком. Сама усадьба возвышалась над обступившим её садом; подставившись всем ветрам, воссела на холме, чьи покатые склоны были покрыты высокой травой. Её усеивались штук шесть клякс — бывших клумб, совершенно одичавших, и выжили в этих островках лишь кусты сирени и жёлтой акации.
Такси остановилось на площадке перед усадьбой. Сухо хрустнул гравий, когда я выбрался из машины, кинул далары водителю. «Ваша сдача», — заикнулся тот под хлопок двери.
Воздух пах свежо. От пейзажа веяло деревенским уютом, который не под силу было смыть ливню. Я вдохнул полной грудью, осмотрел окрестности, проводил взглядом ковыляющее прочь такси, и зашагал по побитой каменной лестнице.
Как бы ни были легкомысленны владельцы Увер-Тьюра (или, что ближе к правде, легкомысленно бедны), парадный вход в усадьбу был заперт на ключ.
Изнутри доносился слабый отзвук музыки.
Поразительное негостеприимство! Я заколотил в двери, с которых посыпалась позолота.