Эликсир равновесия
Шрифт:
— Знаю, я теперь не Повелитель. Но алхимик по-прежнему. Читавший Книгу Миров. Убивавший. Характер мой, как понимаешь, остался при мне, кто знает, может, ради тебя я и мог бы веками сдерживать это, совсем перемениться… но в Питере я не выживу — задохнусь. А ты не выживешь со мной в глуши, Ольга, мы же из разных миров с тобой.
—
Он повернулся ко мне с готовностью, и я с ужасом увидела, как его спокойное лицо снова становится отстраненно-холодным.
— Это можно исправить. Вот, — он приподнял круглый пузырек. — Однажды я тебе уже дарил кое-что полезное, теперь дарю то, что ещё важнее. Это сильнейшая модификация «Антиамура», какая есть. Трех капель хватит, чтобы погасить любую любовь, пяти — чтобы вызвать к человеку отвращение, семи — ненависть. После десяти капель ты будешь ненавидеть меня всегда. Если ты выпьешь десять капель этого эликсира — я получу возможность провести обряд расторжения сам, без всякой помощи. Ты получишь свободу выбора…
Я смотрела на его расчетливое лицо и думала, что Йехар был прав: Веслав еще более склонен к самопожертвованию, чем светлый странник. И он в своей жертвенности всегда идет до конца. Сейчас — он не сказал ни слова о том, чем ему грозит подобное расторжение: это будет все равно, что отречься от своего медиума вторично. И ни слова о том, выпьет ли он сам хоть каплю этого снадобья, нет, скорее всего — это будет яд, уход достойный алхимика… как же мне все это надоело, в конце концов!
Не говоря ни слова, я выхватила у алхимика склянку, вытащила пробку и опрокинула всю емкость себе в рот. Проглотила единым глотком, не поморщившись — это было трудно, видно, основной эликсиру служила не вода, а уксусная эссенция. Потрясла флакончиком над языком, вытряхивая последние капли. Потом зашвырнула
Надеюсь, в больших дозах эта дрянь не ядовита. Но, вроде, свет в конце тоннеля появляться не спешит, а единственная метаморфоза в окружающей среде — глаза Веслава, которые опять стали тревожными.
— Ну, что? — он спросил это еле слышным шепотом. Как будто сам испугался того, что натворил, а заодно и моего поступка.
Я смотрела на него со злостью и пыталась подбирать слова, они подбирались, но только основные и без всякой связи, поэтому пришлось идти напрямик:
— Дурак, — раздраженно сказала я, глядя на него почти что с ненавистью. — Рациональный, логичный идиот… ну, одно слово — алхимик… может, пригород, а?
— При… пригород? — в таком состоянии я его видела только годы назад, когда Бо-Бо решила атаковать коня Зевса с эликсиром привязанности. — При чем тут…
— Мы можем жить в пригороде, — пояснила я, — если тебе не нравится Питер.
Он глядел на меня пораженно. Потом потряс головой, попытался найти что-то глазами, догадываюсь, что — часы.
— Наверное, прошло мало времени…
— Хорошо, — согласилась я. — Мы подождем, пока он подействует.
Мы сидели рядом на скамейке и ждали. По питерскому небу гурьбой пробегали белые и пухлые, причудливой формы облака. Мимо нас шли туристы, шли, взявшись за руки, пары, два раза проходили свадьбы, раз пять или шесть — семьи с детьми за ручку или с колясками. Веслав молча провожал это все глазами. Я по-прежнему не видела его лица — и то сказать, успею насмотреться, — но наша связь уже давала себя знать: теперь я была уверена в том, что он улыбается.
Он, как и я, уже знал, что эликсир не подействует никогда.
Больше книг на сайте - Knigoed.net