Эликсир равновесия
Шрифт:
— Хайя… — осипшим голосом начала Милия.
— И я не боюсь и никогда не боялась, — добавила Хайя, улыбаясь. Теперь она стояла прямо перед Тано, и ее зеленые глаза сияли двумя изумрудами на свету. — Я пойду с тобой. Бей!
Танатос сперва поперхнулся воздухом от изумления, а потом залился румянцем, на несколько секунд потеряв весь свой готический вид. Какое-то время он пораженно смотрел на Хайю. Потом прошептал:
— За сотни лет мне не приходилось видеть такой самоотверженности и такой красоты.
Хайя, улыбаясь, пожала плечами пренебрежительно.
— Вечность — это бремя, — заметила она со всей ответственностью стихийника времени. — Зачем она мне?
— Тогда помоги мне нести мое бремя, — совсем тихо проговорил Тано. Улыбка Хайи стала еще шире и гораздо более открытой.
— А вот это просьба верная. Я иду, — и она вложила свою руку в ладонь бога смерти.
И в ту же секунду Арка за их спинами открылась. В полузабытый нами мир нашего первого призыва, в мир легенд и мифов, в цветущее лето. Они шагнули к Арке вместе, и только тут Милия опомнилась и дернулась вперед:
— Хайя!
Но ее остановил Эдмус. Не физически — такое для спирита было бы трудновато. Словами.
— Не надо, — сказал он просто. — Раз она не испугалась его жребия — ей это было суждено.
Арка сомкнулась за спинами бога смерти и его спутницы.
— Время в этом мире теперь всегда будет течь правильно, — со вздохом прошептала Милия, которая не попыталась даже прикончить Эдмуса за его слова.
Тео Джипс вдруг глубоко вздохнул и закрыл глаза. Потом опять открыл и первое, что он увидел — было перекошенное лицо Виолы.
— В чем дело? — обеспокоился Тео, безо всякой помощи садясь на мостовой. — Я ведь думал, что я… Нет, неужели вы все тоже?! Виола, что-то не совсем так?
— Идиот! — рявкнула Виола и заткнула своего ученика сперва яростной пощечиной, потом не менее яростным поцелуем. Потом для надежности залепила еще одну пощечину.
Вид у только что воскресшего архивариуса был несколько контуженный, но не сказать, чтобы недовольный.
Милия тем временем глядела на Арку не отрываясь, как будто собиралась взглядом примагнитить Хайю обратно.
— Она ушла, ушла, — повторяла странница недоверчиво. — Она ушла туда, хотя должна была я. Я, которая прожила столько веков, которая навек утратила веру во всех и вся и в смысл жизни…
— Говоря по правде, туда должен был идти я, — заметил Йехар хмуро. — Как тот, кто не может жить из-за сердечных ран и не видит своего пути дальше, как тот, у кого никого и ничего нет.
— Может статься, у меня есть хоть что-то? Неужто ты думаешь, что…
Далее спор продолжился примерно с такими же аргументами и закончился одинаковым восклицанием:
— Смерть должна была стать моей дорогой!
А потом Арка открылась опять, и
— Арка зовет меня туда…
И странники посмотрели друг на друга в упор с самым пораженным видом.
Милия исчезла первой, отсалютовав напоследок всем жезлом. Йехар все же решился и шагнул тоже, улыбнувшись нам всем кривоватой, но теплой улыбкой. Очевидно было, что у странника перехватило горло и что он попросту не знает, что говорить.
Только Глэрион сверкнул издали, из глубины Арки прощальным приветом.
Эдмус захихикал. Это было самое что ни на есть эдмусовское хихиканье, и очевидно было, что смеется он как раз над теми, которые ушли только что в Арку.
— А я думала, это трагично, — заметила я.
— Очень, — согласился шут, тут же делая серьезное лицо. — Эти двое — куда уж трагичнее! Да они веками будут бродить по мирам и жаловаться, что у них нет дороги и нет никого и ничего, пока не заметят, что у них есть и то и это, только надо бы хорошенько головой покрутить.
— Не понимаю, — нахмурился Веслав.
— Поймешь, если подумаешь, почему Арка позвала не ее или его, а конкретно их.
Я подумала, прикинула варианты, потом покосилась на Веслава и пробормотала:
— Сумасшедший дом какой-то… не прощание, а… а…
— Брачное агентство, — помог мне суженый.
— Извиняйте, — развел руками Эдмус. — Все определяет катализатор! А чего вы хотели после Небироса?! И сами, кстати, это начали, и потом, разве вы думали, что Арка избирает одиноких по принципу спиритов? Чем меньше чувствуешь, тем лучше дерешься? Интересно, доколе вы будете всё упрощать?
Веслав бросил на Арку в меру хмурый взгляд.
— Старая сваха, — пробормотал он с не подходящей к словам теплотой в голосе.
— Прошу прощения?! — с ужасом в голосе вмешался Андрий.
А парень действительно растет не по дням, а по часам. Еще пару месяцев назад он несколько часов улавливал бы и подтекст в словах Эдмуса, и его же ехидные взгляды… Теперь — как только услышал, тут же сделал выводы и мысленно прикинул, что все вокруг как будто уже разбились по парам, кроме него, да еще…
— Вы хотите сказать, что это… вот это… вот она…
Ыгх глядела на него критически.
Или нет, не глядела. Изучала. Сканировала от рыжих вихров на макушке до кончиков лакированных туфель.
— Цвет волос мне нравится, — наконец сказала она, убийственно медленно произнося слова, по мере того как Андрий краснел и краснел и никак не мог остановиться. — Ну, разговаривать не умеет… ну, что ж… я могу и за двоих… и вообще, я подумывала о том, чтобы остепениться… Осесть на одном месте в каком-нибудь респектабельном мире и начать метать икру с пулеметной скоростью…