Эликсир равновесия
Шрифт:
Андрий начал теперь бледнеть. Он пытался что-то сказать, но не мог, а лицо у него было такое, будто он встретил самый страшный свой кошмар.
Вполне возможно, так оно и было.
Ыгх еще немного порассуждала о их будущей счастливой жизни, подождала, пока ее «судьба» начнет совершать руками жесты (что-то вроде «сгинь, нечиста сила!») и только тогда удовлетворенно кивнула.
— Ладно, живи пока.
И направилась к Арке, красиво качая бёдрами. По пути со значением подмигнув нам и облизнувшись в сторону Эдмуса.
—
— Трогательно, — ухмыльнулся Эдмус и на секунду показал клыки, так что Ыгх пробормотала, что лучше своего суженного на болоте поищет.
— И учти, что я засквачу к тебе на чай в квакой-нибудь вторник! — крикнула она Андрию, уже шагая в Арку.
Парень, который только-только начал выражать на лице робкое облегчение, побледнел снова. Ну вот, теперь он еще начнет бояться вторников…
Стоило исчезнуть Ыгх, как на Дворцовой воцарилась тишина. Удивительная утренняя тишина, которую почему-то не нарушали даже гудки машин, которым полагалось бы уже начинать стоять в пробках. Она не нарушалась даже шумом шагов…
Но в нее долетали слова, делая ее еще более удивительной. Это была тишина. Но в ней были два голоса, которые говорили все это время и которые слышали мы все, но едва ли мог бы слышать посторонний — если бы постороннему бы пришло в голову очутиться в эту минуту на площади.
— Знаешь, у меня тут поднакопилось на месяц разговоров, поэтому говори ты. Ты же хочешь что-то сказать?
— Я? Нет. Только что ты совсем не изменилась и что я… как это? Рад тебя видеть.
— Спасибо на добром слове, хотелось бы ответить тем же. Но ты постарел. У тебя седина была или сейчас появилась?
— Я и раньше был старше тебя. А теперь…
— Тео?!
— Тебя не было два года. Больше, чем два года. Семьсот девяносто два дня, если точнее, но это ничего, это совсем ничего, я же умею ждать в силу своей профессии. Просто было немного трудно, потому что я не знал, когда ты вернешься. Я всё думал, что она откроется, как тогда, когда ты уходила, а потом она позвала меня. Ты позвала меня.
— Тео…
Эдмус громко кашлянул, и эти двое сообразили, наконец, оглянуться.
— Не хочу прерывать момент, — с пакостной улыбкой сообщил спирит. — Но Арка куда-то там уже открылась, а вы всё думаете, кстати, вслух.
Виола непроизвольно выругалась у меня в мыслях, но тут же извинилась.
— Забыла снять мысленную закольцовку, — пояснила она.
Их с Джипсом голоса тут же пропали.
— И это не мой мир, — добавила триаморфиня, сердито глянув на Арку, в которой ни к селу ни к городу появилась зеленеющая поляна. — Уж я-то знаю Заповедный Сад, он так никогда не выглядел.
Поводырь Великой Дружины смущенно
— Боюсь, Заповедного Сада нет больше, — уточнил он. — Или, если говорить точнее, он не называется так больше. Просто в нем больше нет ничего заповедного.
Виола непонимающе вперила взор сперва в Арку, потом в своего незадачливого ученика.
— Ну, я не знал, вернешься ты или нет, — Тео вдруг крайне заинтересовался брусчаткой на Дворцовой площади. — Действовать самостоятельно было довольно сложно… и все эти конфликты… и та война из-за спутников…
— Конфликты? Война?! И ты врал, что тебе нечего говорить?!
— Нет, я говорил правду, просто тебе всё нужно увидеть самой. Видишь, у нас весна… первая за многие годы. Я вот подумал, наверное, ты запомнила наш мир немного другим и тебе придется привыкать…
Виола смотрела на него, приоткрыв рот. Но, к счастью, для нее сегодня было достаточно проявлений нетипичных эмоций, так что слова нашлись быстро:
— Еще бы. Я на два года бросила свой мир… на библиотекаря!
Тео мгновенно принялся отыскивать что-то в утреннем небе и сделался с виду еще более безобидным, чем обычно. Если, конечно, такое можно было себе вообразить.
Виола же бросила на Арку опасливый взгляд, подошла ближе и остановилась перед нами. Тео подошел следом.
Я с предыдущей миссии уже успела соскучиться по его улыбке.
С Веславом они пожали руки — это было приветствие, а не прощание, поскольку поздороваться мы в Небиросе так и не успели.
— Вижу, ты стал сильным магом, — заметил алхимик.
— Вижу, ты перестал им быть, — не потерялся источник другого мира.
— И претензий никому высказывать не намерен. Слуга покорный! Пусть мирами рулят такие занудные альтруисты, как ты — и на здоровье, а я наелся властью до конца дней своих.
— О, — сказал Джипс, в некотором замешательстве от такого комплимента. — Откровенно.
Виола тем временем осматривала нас всех по очереди, явственно не знала, что сказать и начинала уже подумывать, а не сменить ли облик. У Бо слова находились всегда, хоть и всегда не те.
— Объятия? Поцелуи? Пожатия рук? Трогательные хлюпания в плечо? — тут же пришел ей на помощь Эдмус.
— Вы будете прощаться? — спросил Теодор. — Я постою в сторонке.
— Постоял уже! — Виола впецилась в его руку так, что архивариус ойкнул. — Стой рядом!
— Пожалуйста. Так вы… прощаетесь?
— Нет, — ответила Виола тихо, — Йехар не прощался. Я тоже не буду.
— Мы не увидимся, — выдавила я.
— Я знаю. Но прощаться не буду. Тео, куда собрался?! Надеюсь, за два года ты еще не забыл, что я твоя наставница, так что как только вернемся…
Мы все смотрели, как эти двое прошли в умытую росой весну — первую весну когда-то пустого мира. Подозреваю, что трое из нас надеялись, что Арка помедлит хотя бы минуту после этого, но она тут же открылась.