Элизабет Тейлор

Келли Китти

Уайлдинг остался в Лондоне, чтобы продать квартиру, а Элизабет в июне вернулась в Голливуд, собираясь начать работу над очередной ролью богатой девицы в фильме «Девушка, у которой было все». Благодаря своей изысканной красоте, Элизабет получала подобную роль в каждой новой эмгеэмовской картине. Картины эти следовали одна за другой, образуя нечто вроде семейной саги, а Элизабет порхала из одной ленты в другую, меняя только драгоценности, наряды и меха.

К тому времени как съемки нового фильма завершились, Элизабет уже испытывала все прелести беременности. Ее вес увеличился со 112 до 155 фунтов, и «МГМ» была вынуждена отправить ее в частично оплачиваемый

отпуск из расчета две тысячи долларов в неделю. Происшедшие в ее внешности изменения сделали невозможным ее участие в новых проектах.

Первый ребенок Элизабет, Майкл Говард Уайлдинг, названный так в честь мужа и брата, появился на свет 6 января 1953 года посредством кесарева сечения. Спустя месяц после его рождения Элизабет все еще была не в состоянии сниматься, однако студия продолжала выплачивать ей две тысячи долларов в неделю, ожидая, что Элизабет сбросит лишний вес. Когда же, по причине чрезмерной полноты, Элизабет упустила шанс сыграть главные роли в картинах «Все братья были храбры» и «Юная Бесс», она согласилась сесть на диету, чтобы затем предстать перед студийным начальством.

С помощью диеты Элизабет удалось-таки сбросить свой вес до ста семнадцати фунтов. Она успела как раз вовремя — МГМ» одолжила ее «Парамаунту» для участия в съемках «Слоновьей поступи», где она заменила Вивьен Ли, поскольку та перенесла нервный срыв. Прославившись на весь мир как Скарлетт О'Хара в «Унесенных ветром» и Бланш Дюбуа в ленте «Трамвай Желание», Вивьен Ли впоследствии стала жертвой маниакально-депрессивного психоза. За годы их совместной жизни с Лоренсом Оливье, она время от времени впадала в безумие, а во время натурных съемок, проходивших на Цейлоне, у нее начались галлюцинации. К моменту возвращения в Голливуд для завершения работы над картиной в звукооператорской Вивьен Ли была уже не в состоянии делать что-либо.

Благодаря физическому сходству двух актрис, выбор пал на Элизабет Тейлор, а иначе на всем проекте пришлось бы поставить крест. Впоследствии «Тайм» так прокомментировал эту замену: «Элизабет Тейлор, хотя и хороша собой, однако слишком молода и неопытна как актриса, чтобы сыграть роль, предназначавшуюся Вивьен Ли».

Когда Элизабет появилась на съемочной площадке, продюсер все еще никак не мог прийти в себя после шока, вызванного нервным срывом у Вивьен Ли.

«Даже после того, как Ли нас покинула, меня преследовали проблемы, — вспоминал Ирвинг Эшер. — Питер Финч продолжал без умолку трещать о своей огромной любви к Вивьен и их романе, который имел место на Цейлоне, а Эндрюс запил горькую, и нам частенько приходилось переносить съемки. Работать же с Элизабет было одно удовольствие. Она приезжала вовремя, хорошо знала свои реплики, проявляла завидное терпение к Эндрюсу и всегда стремилась ему помочь. Иногда он пребывал в таком плачевном состоянии, что мы были вынуждены снимать его со спины, а в их совместных сценах Элизабет брала инициативу на себя. Она была профессионалка до мозга костей».

Во время сеанса рекламной фотосъемки для «Слоновьей поступи» Элизабет пережила первый из череды пугающих случаев, которые будут преследовать ее на протяжении всей жизни. Она вместе с Питером Финчем и Эндрюсом сидела в джипе, а мощный вентилятор гнал в их сторону воздух, имитируя ураганные порывы ветра. Элизабет закинула назад голову, и ей в глаз попал крохотный заржавевший кусок металла. Врач вынул осколок и наложил на глаз повязку, однако позднее на месте раны появилась язвочка, потребовавшая хирургического вмешательства.

«Стоило мне моргнуть, как у

меня сразу ужасно начинало чесаться в глазу, — вспоминала Элизабет. — Потом, когда ранка стала нарывать и из глаза потек гной, я пошла к доктору. Он все как следует осмотрел и сказал: «Милочка, у вас в глазу инородное тело». Другой врач зажал мне голову небольшими тисками и произвел операцию, чтобы извлечь это инородное тело. Оно глубоко впилось мне в глаз и там заржавело. У врачей была игла с малюсеньким ножичком на конце, и было хорошо слышно, как мне резали глаз. Звук ужасно похож на тот, когда кусаешь арбуз, только не так громко».

Элизабет описывала этот случай спустя десять лет. Она с огромным удовольствием смаковала подробности всех своих хворей и перенесенных операций. Впоследствии она совсем зациклилась на своих физических мелодрамах и даже хвасталась, что перенесла более тридцати хирургических вмешательств. Все ее интересы так или иначе связаны с ее нездоровьем, она была готова в мельчайших подробностях расписывать свои недомогания любому, кто согласился бы выслушать. Монтгомери Клифт, сам ипохондрик со стажем, умилялся ее извращенным пристрастиям. «Бесси Мей — единственная из тех, кого я знаю, у кого больше хворей, чем у меня самого», — говорил он.

Как только Элизабет выздоровела после воспаления глаза, она тотчас же взялась за очередную роль богатой избалованной девицы в фильме «Рапсодия» — шикарной романтической драме с участием Витторио Гассмана. По мнению «Нью-Йорк геральд трибьюн», эта картина «была не более чем средством показать Элизабет Тейлор в сногсшибательных нарядах — то она рыдает от одиночества, то сияет от счастья, сидя на концерте... Ее движения — всего лишь движения куклы, которую незаметно дергают за ниточки. В этих нелегких обстоятельствах, когда и в сценарии, и в режиссуре напрочь отсутствует искра божья, даже ее поразительная природная красота подчас производит впечатление искусственной».

Пока Элизабет была занята в «Рапсодии», Майкл Уайлдинг снимался в картине «Факельная песнь» с участием Джоан Кроуфорд. Они регулярно встречались за обедом в кафетерии, находившемся при студии, и Элизабет часто навещала супруга прямо на съемочной площадке. Кроуфорд, вернувшаяся на «МГМ» в возрасте сорока восьми лет, все еще ожидала, что с ней будут обращаться как со звездой.

«Как-то раз Лиз заявилась на съемочную площадку и даже не соизволила поздороваться с Джоан, чем ее ужасно задела, — вспоминает Дор Фриман, давний сотрудник «МГМ». — Джоан подозвала меня к себе и сказала: «Передай этой сучонке, чтобы она больше не смела сюда являться, если ей трудно со мной поздороваться. Я хочу, чтобы ты научил ее хорошим манерам». Разумеется, Лиз я ничего не сказал, но случай этот врезался мне в память».

Ни Элизабет, ни Уайлдинг были не в состоянии понять ту серьезность, с какой Кроуфорд относилась к своей профессии. Они испытали шок, узнав что Джоан действительно проводит в студии все двадцать четыре часа в сутки.

«Господи, да она здесь днюет и ночует», — рассказывал Майкл жене. Подобное рвение было выше его понимания. Сам он предпочитал днями просиживать дома, заниматься живописью или нежиться на солнышке возле бассейна. Студия нередко лишала его жалования — всякий раз, когда Майкл отказывался от роли, студия прекращала выплачивать причитающиеся ему три тысячи долларов, а отказывался он довольно часто — например, от небольшой роли в «Латинских любовниках» с участием Ланы Тернер. Кроме того, Уайлдинг не пожелал пройти пробу к фильму «Лебедь», в котором снималась Грейс Келли.