Елизавета и Фридрих Великий

фон Захер-Мазох Леопольд

Давно уже высокопоставленную женщину не видели такой веселой как в этот вечер, лишь на одно мгновение омрачилось ее прелестное чело, когда ей передали, что граф Алексей Разумовский не будет на балу и просит его извинить. На вопрос о действительной причине его отсутствия его брат Кирилл, костюм итальянской примадонны которого производил неотразимо комичное впечатление, ответил:

– Вы же знаете, ваше величество, как серьезно мыслит и чувствует Алексей, я полагаю, что ему прежде всего неприятно показаться смешным в женском наряде.

– Он прав, –

согласилась теперь императрица после короткого раздумья, – такого рода фарсы не для него.

После этого она заняла пост у главного входа и устроила смотр пестрой маскарадной толпе. Прежде других ее внимание привлекло женское домино, с ног до головы одетое в розовый шелк и с черной бархатной маской на лице. Его походка и жесты возбудили у нее подозрение, что под ним скрывается не мужчина, а самая настоящая дама. Она быстро подошла к этому персонажу и взяла его руку, та тоже оказалась поразительно маленькой и странно затрепетала в ее руке.

Тогда царица, в совершенстве подражая манерам галантного кавалера эпохи рококо, принялась ухаживать за подозрительным домино, уверенно подхватила его под руку и, словно бы невзначай, увлекла прочь от праздничной суеты. Пройдя анфиладой небольших прилегающих залов, она привела его в роскошно декорированные цветами покои, посередине которых плескался фонтан.

– О! Как здесь чудесно свежо и прохладно, – прошептало розовое домино, опускаясь на мягкие подушки кресла, стоявшего между апельсиновыми деревьями.

Царица на мгновение остановилась в дверях, чтобы убедиться, что они остались наедине, затем быстро подошла к нему и не без оттенка гнева заявила:

– Вы не мужчина, снимите-ка, пожалуйста, маску!

Розовое домино мигом повиновалось. Прямо-таки потрясенная юношеской красотой его лица, она несколько секунд молча вглядывалась в него и потом воскликнула:

– Кто вы, как осмелились вы вопреки моему приказу?..

– Но ваше величество, неужто вы меня и в самом деле не признаете? – ответил ей хорошо знакомый голос.

– Боже мой... так это вы..?

– Да, Волков, ваше величество.

– Ах! Ну надо же! Вы выглядите так замечательно, просто влюбиться можно, – засмеялась царица. – Хорошо, что вы оказались не настоящей женщиной, иначе мне пришлось бы бороться с новой опасной соперницей, однако сейчас мне в голову пришла ценная идея. Тотчас же покиньте бал, чтобы ни одна душа вас не видела. У меня в отношении вас возникли кое-какие намерения. Мы еще продолжим сегодняшнюю игру.

– В мир наизнанку?

– Да, в мир наизнанку.

8

Комедия царицы

Был поздний вечер, когда Волкова, который с Сумароковым и другими театралами сидел в небольшом трактире, где, за бутылкой сотерна фантазируя обо всем возможном и невозможном, любил обыкновенно собираться этот кружок гениальных и буйных молодых людей, разыскал старый, выглядевший небрежным, чужеродным и рассеянным слуга и вручил ему коротенькую записку. В ней было лишь несколько многозначительных слов: «Следуйте за человеком,

который передал вам это письмо, и выполняйте все, что он от вас потребует. Та, которая в состоянии исполнить все ваши мечты и желания».

Волков прочитал послание, обстоятельно сложил бумагу и затем многозначительно улыбнулся.

– Что там у тебя? – спросил Сумароков.

– Видно, рандеву намечается, – предположил другой.

Волков в ответ ограничился тем, что пожал плечами и попросил друзей хранить молчание обо всем произошедшем. Он знал, что в данных обстоятельствах это подействует гораздо эффектнее, чем бессодержательная болтовня и бахвальство. Затем он поднялся из-за стола и последовал за слугой.

Они миновали несколько улиц и наконец вошли в небольшой дом. В темном коридоре старик постучал в дверь, в щель которой проникал слабый проблеск красного света, ее отворили так, чтобы Волков не смог никого заметить. Он проследовал за своим проводником в небольшую горницу, где по его знаку занял место в старом кресле с высокой спинкой. Старик покинул его и через несколько мгновений вернулся обратно с диковинного вида сказочным цветком, который протянул ему с лукавой, однако совершенно не внушающей недоверия улыбкой.

Молодой актер с некоторым изумлением осмотрел цветок и потом понюхал его. От него исходил чудесный аромат, он глубоко вдохнул его и тотчас же почувствовал, что теряет сознание.

Когда Волков пришел в себя, он лежал на восточного вида софе с позолоченными ножками посреди какой-то ротонды, стиль и убранство которой скорее напоминали феерический Восток, чем трезвый Петербург. Сквозь потолок из матового стекла в богато украшенное живописью, золотом и сверкающими каменьями помещение, пол которого был устлан дорогими персидскими коврами, сверху падал магический голубой свет. Волков приподнялся на ложе и попытался восстановить в памяти все, что произошло с ним, однако много времени ему на это не дали.

Зазвучала небесная музыка, одновременно пол перед ним открылся и точно несомая волнами волшебных звуков вверх воспарила очаровательная и прекрасная в своей молодости женщина в роскошном одеянии турецкого фасона и кажущемся прозрачным, но все же густом покрывале, казалось, сотканном из золотой пыли или солнечного света и окутывавшем ее тысячами сверкающих звездочек. В руке она держала небольшой жезл из слоновой кости.

Когда она встала перед Волковым, пол под нею закрылся и она заговорила нежным мелодичным голосом:

– Ты не раскаешься в том, сын Земли, что последовал моему повелению и вверил себя подвластному мне духу. Добро пожаловать теперь в мое царство.

– Кто ты? – удивленно спросил Волков.

– Я могущественная фея, повелевающая здесь.

– Не сон ли все это? – пробормотал Волков.

– Нет, это не сон.

Волков поднялся с софы, чтобы преклонить колено перед прекрасной таинственной женщиной.

– Чем мне заслужить твою благосклонность? – спросил он затем, поднося к губам краешек ее покрывала.