Эмбер Глоу: Око Бури
Шрифт:
– Не упускай её из виду!
Тяжело дыша в затянувшейся гонке, страж не сразу сообразил, что спутница имеет в виду.
Сама она, двигаясь на автомате, сосредоточенно наблюдала за нижним залом.
Дерзкая девчонка была всё ещё там: копошилась возле стола, хмурилась, морщила вздёрнутый нос. Чувствовала, что гости уже близко.
Полностью отдавшись чутью, игнорируя внешний мир, Эмбер попыталась заглянуть ещё глубже. В душу незнакомки. Осторожно, не спеша, чтобы не наткнуться на ментальный барьер
Давно она этим не занималась, ибо учение миротворцев запрещает подобные колдовские штучки. Иногда Свет открывает мысли других людей своим служителям, но самовольно вмешиваться и влиять на чужой разум – удел отступников.
Но если ради благого дела и только разок…
– Смотрите!
– Не сейчас, Норик.
– Да вы такого никогда не видели! Ох…
Вот настырный! С досадой прервав неподобающее занятие, Эмбер обернулась – и едва не выругалась.
Страж растянулся на полу, судорожно вздрагивая, а по телу плясали крохотные молнии.
14
Она быстро сообразила, в чём дело: в сведённой спазмом руке непутёвого спутника тускло мерцал чёрный меч: рукоять, клинок которой прятался внутри неё потухшим пламенем.
Неужели… тот самый? Проливший кровь дормейда Шилы Сумарлиди, лишивший жизни стольких служителей Света! Эмбер до сих пор помнила протяжный и жалобный звон, с которым ненавистный меч покинул владельца, застигнутого внезапным обвалом.
Тогда Виг и вытащил её из рушащегося лабиринта.
Пинком странница выбила грозное оружие, склонилась над обмякшим вмиг телом миротворца, активировала его браслет. Тёплая волна незримого света прокатилась по тоннелю. Норик открыл глаза и вздохнул:
– Ух… что это было?
– А не будешь хватать что ни попадя, – с непритворной досадой бросила Эмбер, – это меч разрушителя. Давай, не рассусоливай. Вставай и бегом!
Возможно, стоило проявить больше сострадания, но ей было не до сантиментов. Оплошность стража отвлекла её от наблюдения, и теперь странница чуяла, как девчонка засуетилась, забегала по залу, собирая какое-то барахло.
– Уходит! – рявкнула Эмбер. – Ну давай же!
Она рывком подняла спутника, не ощутив его веса: её переполняла энергия, чудовищная сила, готовая, казалось, вот-вот вырваться прочь и смести всё на своём пути. Пошатнувшись, Норик снова осел на пол.
Уходит! Девчонка с рюкзаком кинулась к выходу, нажала на скрытую панель, и стена зала с грохотом начала подниматься. За ней показалась широкая площадка, где стояла небольшая красная ладья.
Эмбер, забыв о страже – и о себе, – схватила чёрную рукоять и исчезла в тоннеле.
Она летела стремглав, не разбирая пути, а мысленно была уже в зале. Собрав всю силу внутри, точно в кулак,
– Не так быстро, – процедила странница, надрываясь от напряжения.
Каменная перегородка загудела, замедлилась – и застыла.
Девчонка отпрянула, забарабанила по панели.
– Что за…
Незримый вихрь ворвался в зал, сотряс стены, сбил незнакомку с ног. Она вжалась в пол со сдавленным хрипом, словно на её шею водрузилось что-то тяжёлое.
И Эмбер, объятая гневом, вдруг вспомнила Бево Беато.
«Будьте беспощадны… но не к врагам», – строго прозвучало в голове, как наяву.
В ужасе от того, что натворила, странница замерла на пороге, уставившись на руку, сжимавшую рукоять меча. Клинок вспыхнул грозовым фиолетовым огнём, затрещал, разбрасывая электрические искры.
«Брось его!» – приказал внутренний голос.
Но Эмбер заколебалась. Замахнулась – и не отпустила. Вдохнула и выдохнула, чтобы унять внутреннюю бурю.
Пламя погасло, напоследок вспыхнув тусклым свечением – но и оно растаяло, впитавшись в чёрный металл, так что осталась одна рукоять.
Сунув опасную находку под плащ, она пообещала протестующему внутреннему голосу держать себя в руках и вернулась к делам насущным.
– Ну привет.
Незнакомка, пытавшаяся проползти под заклинившей дверью, так и застыла от неожиданности.
Помедлив, она встала и обернулась к Эмбер, хлопая длинными ресницами:
– Я… просто старьёвщица, собираю всякий хлам…
– Этот? – странница подхватила валявшийся рядом рюкзак. – Тяжеловат.
– Там всякие запчасти, детали… Ничего особенного, – тонкий голос дрожал, а губы кривились нервной усмешкой.
– Ты же знаешь, что Иссот закрыт миротворцами для посторонних.
– Н…нет. Я… живу далеко от Алессиона и… просто собираю хлам…
Ухмылка Эмбер таилась под респиратором. Несмотря на недоразумение с Нориком, она успела кое-что выяснить.
– Марагда Гуттун, верно?
Тёмные глаза незнакомки широко распахнулись и тут же недобро сощурились.
– Миротворческая святоша, – зло процедила она, морща нос.
15
Марагда Гуттун была в числе тех детей, чью жизнь на самой заре опалило пламя Бури. В числе тех, кого после войны привели в опустевший наполовину Чертог. Но даже этот исполинский город в городе не мог вместить всех желающих стать доралихами. Она, впрочем, особо и не желала. Только вот после отказа миротворцев принять её в свои ряды юной Марагде, в отличие от других детей, некуда было возвращаться.
Коснувшись её разума на долю секунды, Эмбер ощутила всю боль, всё отчаяние маленькой девочки, потерянной в огромном чужом городе. В огромной Вселенной.