Эмбер Глоу: Око Бури

Эмпирика Аттонита

– Норик, хватит! Ты убьёшь её!

Подбежав к страннице, страж осторожно помог ей сесть.

– Я в порядке, – она оттолкнула руку, когда тот хотел ощупать ей голову.

– Кейдор Сорли здесь! – выпалил миротворец. – Я чувствую! Он, кажется, совсем близко.

– В ладье!.. Сзади!

Но было поздно.

Фиолетовая молния грозового клинка Марагды с шипением вспыхнула за спиной стража.

17

Норик тут же вскочил, развернувшись в прыжке – и меч с визгом скользнул

по копью.

Страж схватил его обеими руками, блокируя горящий клинок.

Марагда наступала с яростью.

Град ударов сыпался на сияющее серебром древко. Норик пятился, едва успевая отражать атаки.

Звезда в наконечнике пылала холодной синевой – но у миротворца не было шансов направить остриё на врага.

Под плащом Эмбер что-то кольнуло. Пробежал электрический ток.

Спрятанный меч зудел, рвался в бой.

«Нужно помочь ему», – мелькнула мысль, но внутренний голос вопил: «Не вздумай!»

Оружие разрушителей, проклятое, запретное – тому, кто встал на путь Света, не следует даже брать его в руки. Тем более – использовать.

С треском рассыпая искры и молнии, Норик с Марагдой кружили по залу, словно в смертельном танце.

Странница вспомнила о Виге.

Не отдавая себе отчёта, она кинулась к двери, стукнула по панели – каменная перегородка начала подниматься.

Эмбер выскользнула на широкую площадку с отвесными стенами. Где-то вверху завывал ветер, проча близость выхода на поверхность.

Красная ладья с опущенным трапом. Входной люк закрыт. Конечно!

В спешке поколотила крышку, ощупала, ища панель. Нет времени!

Сосредоточилась, закрыла глаза, ушла в себя с головой – кипящая энергия внутри свилась в тугой клубок. Невидимыми руками вцепилась в преграду.

– Эмбер? – до боли знакомый голос послышался из ладьи.

Люк затрещал, сдвинулся с места.

Электрические молнии заструились по телу. Ещё немного…

Проклятье! Одной рукой направляя внутреннюю энергию в сторону стонущего люка, другой странница выхватила чёрную рукоять. Мгновение – и лезвие уже полыхало, разрубая крышку на части.

– Эмбер, не надо!

Проход свободен!

Она не успела рассмотреть лица того, кто был внутри – только отчаяние и невыразимую боль в синих глазах.

Протяжный вскрик заставил её обернуться.

Отступая, Норик спиной налетел на каменный стол. Клинок Марагды, пробив сверхпрочную ткань сюрко и доспех, выскользнул из груди стража – и спрятался в рукояти.

– Спаси его! – раздалось за спиной.

Эмбер ринулась в зал, замахиваясь мечом.

Противница, потянувшись за рюкзаком, опешила, отпрянула.

Со скоростью молнии бросилась прочь, взмыла под потолок в чудовищном прыжке.

Стоя

в проходе, Эмбер выставила меч над головой – но Марагда перемахнула, едва задев остриё, и рухнула возле ладьи.

Рывком вскочила – и была уже внутри.

Судно тотчас взмыло в воздух, роняя осколки разбитого люка.

Странница снова кинулась в зал, упала на колени, склонилась над стражем, замершим возле стола.

Тёмная лужица расползалась по тёмному полу. По каменным плитам, что издавна были запятнаны кровью Шилы Сумарлиди.

Эмбер осторожно сняла с него шлем: белые кудри небрежно рассыпались, по-детски миловидное лицо застыло в замешательстве. Ясные глаза смотрели отрешённо и пусто. Свет в них погас.

Часть II

18

Одинокая фигура в сером плаще сидела у грязного окна в тёмном углу замызганной таверны и казалась спящей.

Облокотившись на засаленный стол, она подпирала рукой голову, но та так и норовила соскользнуть. Лица её было не разглядеть под глубоким капюшоном, – да никто б и не стал.

Немногочисленных посетителей – пиратов и забулдыг – больше интересовали собственные нечистые делишки и выпивка. Какое им дело до других беспутных бродяг!

«Возвращайся в Чертог, странница», – прозвучал в голове голос Бево Беато.

Мягкий голос, пронизанный состраданием – и скорбью.

– В бездну всё, – пробормотала Эмбер и, нащупав кружку на столе, залпом опрокинула остатки.

Едкая горечь обожгла нутро.

Она прозябала в этом смрадном притоне с тех пор, как прибыла на Талиссию. Молча бросала на стойку монеты, забирала выпивку и садилась у окна, не видя и не слыша ничего вокруг.

Зато голоса внутри не смолкали.

Недавние события вживую стояли перед глазами, мелькали вихрем мучительных образов, смешиваясь с прежними воспоминаниями – куда более жуткими.

Она не знала, как долго просидела на полу гибельного зала подле бездыханного тела стража. Милосердный туман забвения окутал разум. И не вполне развеялся, даже когда оцепенение прошло. Она двигалась на автомате. Будто ладья, что летит в межзвёздную бездну на сверхсветовой скорости.

Она смутно помнила, как нашла на подземной площадке ладью Вига – такую же старую «трясогузку», как «Квикстарт», только с ярко-синим брюхом. Странница узнала бы «Китари» и вслепую: Виг был неразлучен с этой посудиной со времён Бури. На ней он когда-то забрал Эмбер с Иссота.

Она кое-как наладила коммуникацию в кабине и послала сигнал в Чертог – через передатчик-репитер, надёжно запрятанный где-то возле цитадели и потому не уничтоженный миротворцами. Эмбер догадалась о нём, когда пыталась понять, как проклятая девчонка могла посылать межпланетные сообщения из-под земли.