Эмиль и сыщики
Шрифт:
– Хорошо, - пробормотал шофер.
Они ехали теперь по Мотштрассе. Несколько прохожих остановились на тротуаре и с улыбкой глядели вслед такси с такой странной компанией.
– Нагибайтесь, - скомандовал вдруг Густав: мальчишки тут же кинулись на пол машины, словно играли в кучу малу, и разобраться, где чья нога, а где чья рука, было уже невозможно.
– А в чем дело?
– спросил Профессор.
– Да там впереди красный свет! Нам придется остановиться, но и то такси не успеет проскочить.
И действительно, обе машины
– Скорее бы он приехал, - сказал Профессор и посмотрел с неодобрением на счетчик.
– Это удовольствие стоит уже восемьдесят пфеннигов.
Не успел он это сказать, как первое такси, уже выехавшее на площадь Ноллендорф, вдруг остановилось перед гостиницей "Крейд". Второе также успело вовремя затормозить и теперь выжидало, что же будет дальше.
Господин в котелке вылез, заплатил и исчез в дверях гостиницы.
– Густав, скорее за ним!
– взволнованно крикнул Профессор.
– Если в гостинице есть черный ход, он улизнет от нас.
Густав тут же ринулся за ним следом. А потом из машины вышли и остальные ребята. Счетчик набил марку. Эмиль заплатил, и тогда Профессор быстро повел свою команду через ворота в большой двор, расположенный за кинотеатром. Первым делом он отправил Крумбигеля для связи с Густавом.
– Если наш тип решил поселиться здесь, в гостинице, нам здорово повезло, - сказал Эмиль.
– Этот двор - идеальный штаб для сыщиков.
– Да, со всеми современными удобствами, - подтвердил Профессор.
– Метро - напротив, зеленые насаждения - чтобы прятаться, телефонные будки - чтобы держать связь. Лучшего места не найти.
– Надеюсь, Густав не даст маху, - сказал Эмиль.
– На него можно положиться, - ответил Миттенцвай-старший, - он куда более ловкий, чем кажется.
– Что-то он долго не идет. Скорее бы!
– воскликнул Профессор и сел на стул, который почему-то стоял посреди двора. Он был похож на Наполеона во время битвы под Лейпцигом.
И вот тут появился наконец Густав.
– Птичка попалась, - заявил он, потирая руки.
– Он остановился в гостинице. Я видел, как он сел в лифт, и мальчишка-лифтер повез его наверх. Другого выхода в здании нет - я там все разнюхал. Если он не убежит по крыше, он попался в ловушку.
– Крумбигель караулит?
– спросил Профессор.
– Еще бы!
Миттенцваю-старшему выдали монетку, он побежал к автомату и позвонил Вторнику:
– Алло, это ты, Вторник?
– Да, Вторник слушает, - пробасил маленький Вторник в трубку.
– Пароль "Эмиль"! Говорит старший Миттенцвай. Господин в котелке поселился в гостинице "Крейд" на площади Ноллендорф. Наша штаб-квартира расположена во дворе кинотеатра,
Малыш Вторник все тщательно записывал, потом прочел свою запись вслух и спросил:
– Вам нужно подкрепление?
– Нет.
– Было трудно?
– Да нет, не особенно. Этот тип схватил такси, мы - другое и за ним, представляешь? А потом он здесь вышел. Взял номер и пока находится там. Небось, осматривает его - не спрятался ли кто под кроватью - и сам с собой играет в очко.
– В каком он номере?
– Пока еще не знаем. Но наверняка скоро выясним.
– Как мне хочется быть с вами! Вот после каникул нам дадут сочинение на свободную тему, тогда я опишу эту историю.
– Кто-нибудь уже звонил?
– Нет, сдохнуть можно от скуки.
– Ну, будь, малыш.
– Желаю удачи, господа. Что я еще хотел сказать?.. Пароль "Эмиль"!
– Пароль "Эмиль"!
– ответил. Миттенцвай и побежал назад во двор.
Было уже восемь вечера. Профессор пошел в гостиницу проверить караульный пост.
– Сегодня мы его уж, видно, не поймаем, - с досадой сказал Густав.
– И все же для нас самое лучшее, чтобы он поскорее лег спать, возразил Эмиль.
– Потому что если он вздумает еще кататься в такси, шататься по ресторанам, отправиться на танцы или в театр, а может, чего доброго, проделать все это подряд, то где же нам взять деньги? Прикажете сделать заем у дружественной страны?
Профессор вернулся, послал братьев Миттенцвай на площадь как связных и долго молчал, не участвуя в общем разговоре.
– Надо выдумать какой-то хитрый способ, чтобы за ним получше следить, сказал он наконец.
– Думайте все, думайте!
Все долгое время сидели молча и думали.
Вдруг раздалось тренканье велосипедного звоночка, и во двор вкатился маленький никелированный велосипед. Педали крутила девочка, а на багажнике примостился Блеуер.
– Ура!
– завопили оба.
Эмиль вскочил, помог им слезть с велосипеда, восторженно потряс девочке руки и объяснил остальным:
– Это моя кузина Пони-Шапочка.
Профессор вежливо предложил Пони свой стул, и она села.
– Ну и силен же ты, Эмиль!
– сказала она.
– Приехал в Берлин, и все у тебя завертелось, как в кино. Мы как раз собирались уже идти на вокзал Фридрихштрассе встречать следующий поезд из Нейштадта, но тут в дверь позвонил твой друг Блеуер и принес записку. Славный парень, кстати. Поздравляю.
Блеуер стоял, выпятив грудь, и был красный как рак.
– Ну, родители и бабушка никуда, конечно, не пошли, - рассказывала дальше Пони, - сидят себе дома и теряются в догадках, что с тобой случилось. Им мы, само собой, ничего не рассказали. Но я вышла вместе с Блеуером, сказала - провожу его до угла. И удрала сюда. Но мне тут же надо вернуться, не то они всю полицию поставят на ноги. Представляете, в тот же день исчезает и второй ребенок - нет, этого их нервы не выдержат!