Эмиль и трое близнецов
Шрифт:
– Ты не ушел? Ну, в чем дело?
– Я - Эмиль Тышбайн.
Господин Бартельман откинулся на спинку кресла.
– Кто, кто?
– Эмиль Тышбайн, о приключениях которого вы будете показывать фильм.
– Очень рад познакомиться, - сказал директор.
– Правда, искренне рад. Ну, и что?
Эмиль изложил директору план сыщиков. Директор закрыл глаза - иначе он не умел думать. Потом поцокал языком, как жокей, когда ему показывают новую лошадь. Короче говоря, директор почуял выгодное дело.
– Хорошо, - сказал
– В течение недели!
– воскликнул Эмиль.
– Каждый вечер? Нам и один раз выступить неприятно. Мы ведь не клоуны.
– Без труда не вытащишь и рыбку из пруда, - сказал директор.
Мальчик подумал.
– Что ж, ладно, - согласился он наконец.
– У нас нет выхода. Но тогда вы нам отдадите сбор со всех сеансов первого дня. То есть с трех сеансов.
Директор снова зажмурился.
– Из тебя выйдет толк, - сказал он.
– Договорились!
И он напечатал на машинке текст договора. Под копирку. Они оба подписали по два экземпляра, и каждый получил свой.
– Порядок!
– сказал директор.
– В пятницу без опозданий!
Эмиль ушел. Договор хрустел у него в кармане.
Директор "Маяка" сразу же дал по телефону большое объявление в газету. Потом он позвонил в агентство рекламы и заказал дополнительно красные полосы к уже расклеенным афишам фильма "Эмиль и сыщики" со следующим текстом: "В течение недели сам Эмиль и все сыщики будут выступать после каждого сеанса!"
В это время Профессор сидел в редакции газеты и писал "Призыв к детям". Он рассказал про Джекки, про его беду и призвал ребят собирать деньги, чтобы помочь маленькому артисту. И подписал: "От имени Эмиля и сыщиков - Теодор Хаберланд, по прозвищу Профессор".
Он отнес текст в кабинет редактора. Редактор медленно прочел статью Профессора, позвал рассыльного и отправил его в типографию со словами: "Срочно набрать на первой полосе".
Зазвонил телефон. Редактор снял трубку.
– Вызывают из Грааля, - сказал он.
– Кто это? Вторник? Какой Вторник? А, понятно. Да, он как раз сидит у меня. Профессор взял трубку и спросил:
– Что нового? Так. Так. Очень хорошо. Да, текст плакатов пусть остается без изменений. Наше обращение появится завтра в газете. Устал? Я тоже. Ну, всего. Пароль "Эмиль".
– А что за плакаты?
– спросил редактор. Профессор рассказал, в чем дело.
– Да это же образец солидарности!
– воскликнул редактор с воодушевлением.
– Кстати, твое обращение прекрасно написано. Ты кем хочешь быть, когда вырастешь?
– Еще не знаю. Когда я был маленький, я хотел стать строителем. Теперь уже нет. Теперь меня больше интересует расщепление атома и все про электроны. Я это еще толком не понимаю. Но, наверное, это великолепная профессия. Ну, а теперь мне пора.
Он встал и поблагодарил редактора.
– Рад был познакомиться, - сказал редактор
А в это время на пляже в Граале Густав и Вторник прикрепляли кнопками к черной доске, на которой обычно вывешивали разные объявления, первый плакат.
У доски остановилось несколько детей. Густав погудел клаксоном.
Дети бежали сюда со всего пляжа. Подошли и взрослые. Плакат у всех вызывал интерес. Вторник сказал Густаву: - Нам надо, наверное, что-нибудь сказать. Подними-ка меня.
Густав опустился на колени, Вторник забрался к нему на плечи. Когда Густав снова встал на ноги, воцарилась тишина.
– Уважаемая публика!
– крикнул Вторник.
– Мы приехали сюда, чтобы попросить у вас помощи. Конечно, не для себя. А для мальчишки, которому сейчас очень паршиво. Кое-что об этом вы узнаете из нашего плаката. Подробнее прочтете завтра в местной газете. Кто не умеет сам читать, путь попросит старших. Мы сегодня еще побываем на семи других пляжах и надеемся, что все ребята откликнутся на наш призыв. Мои друзья - это Эмиль и сыщики. Я говорю это, чтобы вы не подумали, что мы можем вас обмануть. Кое-кто, наверное, уже слышал о нас. Мальчик, у которого я сижу на плечах, - это Густав с клаксоном.
Густав поклонился, а Вторник при этом чуть не упал на песок.
– А ты, наверное, малыш Вторник?
– спросила какая-то девочка.
– Я угадала?
– Так точно. Но все это не так важно. Главное, чтобы мы собрали деньги для Джекки. А теперь нам надо ехать дальше. Густав, спусти меня.
– Погоди!
– буркнул Густав.
– Наконец и я что-то придумал. Слушайте все!
– крикнул он громко.
– Деньги, которые вы соберете, можете положить на сберкнижку!
– Пока!
– крикнул Вторник.
– До встречи в кино "Маяк". Пароль "Эмиль".
– Пароль "Эмиль"!
– многоголосым хором ответили ему дети Грааля.
Мотоциклетка подпрыгивала на неровной лесной дороге. Густав гудел. Оставалось развесить еще семь плакатов с призывом помочь Джекки Байрону, вернее, Паульхену Пашульке.
Глава четырнадцатая
СЕРЬпЗНЫЙ РАЗГОВОР
В среду путешественники вернулись из Дании в Корлсбюттель. Клотильда была бледна как смерть. Ее замучила морская болезнь, и она уверяла, что и сейчас еще земля колеблется у нее под ногами.
Выпив капли, которые ей дал советник, она тут же убежала на кухню.
Все оказалось там в идеальном порядке. Клотильда просто глазам своим не верила.
Советник спросил ребят, произошли ли в их отсутствие какие-нибудь интересные события. Мальчики хотели было рассказать об острове с пальмой, но вспомнили совет капитана и смущенно покачали головами.
– Я так и думал, - сказал советник и улыбнулся.
– Твоя мать, Тео, в ночь на среду вдруг очень разволновалась: ей показалось, что вам грозит какая-то опасность. Вот лишние доказательства того, что все эти предчувствия - сущая ерунда.