Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

Корман Яков Ильич

Скорее всего Высоцкий придумал этот каламбур сам, но при этом не знал, что «изобретает велосипед»: «Саксаганский: “Ты для них не коммунистка, а плевок растертый. А я для них, какой ни есть, все-таки коммунист, и они меня ненавидят, а боятся!..” Аня: “Ты что — бредишь? Белая горячка у тебя?” Саксаганский (с нескрываемой ненавистью): “Я бы сказал: красная горячка…”» [2650] .

А о том, что сам Высоцкий допивался «до чертиков» и до белой горячки, свидетельствуют, например, Павел Леонидов: «Помню, в шестьдесят каком-то году я приехал навестить Вову в Люблино, а у него белая горячка. Я с доктором Воздвиженской вошел в палату, а Володя старательно вбивал в стены “бесконечные гвозди”» [2651] ^{[2652] [2653] [2654]} ; Тамара Кормушина: «Он носился из угла в угол. Какие-то чёртики ему кажутся, по стенкам ползают, и как-то он с ними общается. Хватает меня: “Малыш, честное слово, я тебе не вру, смотри, чёртики…”»64 писатель и сосед Высоцкого по лестничной площадке в доме на Малой Грузинской Теодор Гладков: «Всякое бывало: и с подоконника снимал, и чертей вместе “отгоняли”… Не хочу об этом говорить/⁵;

и Георгий Юнгвальд-Хилькевич, рассказавший о том, как Высоцкий, ударившись в запой, едва не сорвал съемки «Опасных гастролей» (1969): «Когда ломка — человек в аду реальном, с потерей своего “Я”, со всеми харями этими рогатыми, чертями, которые тебе являются. Нескончаемой чередой перед тобой возникают ужасные морды, морды, изъеденные червями. И не можешь отличить — то ли это сон, то ли явь.

2650

Светлый В. Гарь // Октябрь. 1927. № 10. С. 97.

2651

Леонидов П. Владимир Высоцкий и другие. Красноярск: Красноярец, 1992. С. 250.

2652

Кормушина Т. Меня все называли Тамара / Беседовал П. Евдокимов // Белорусские страницы-120. Владимир Высоцкий. Минск, 2013. С. 6.

2653

«После смерти Высоцкого из его квартиры пропало два кейса»: Эксклюзивное интервью с соседом Владимира Семеновича писателем Теодором Гладковым / Беседовала Илона Егиазарова, 06.12.2011 // http://www.vokrug.tv/article/show/Posle_smerti_Vysotskogo_iz_ego_kvartiry_propalo_dva_keisa_32836

2654

Юнгвальд-Хилькевич Г. Мушкетеры, Высоцкий и папа Карло / Записала Залина Дзеранова // Коллекция Караван историй. 2012. № 6 (июнь). С. 100.

И я понял, что пропал. Но не мог потерять картину с Высоцким»66.

Так что описание черта в песне «У меня запой от одиночества…» основано на личном опыте Высоцкого: «Черт мне строил рожи и моргал… Целоваться лез, вилял хвостом». Сравним с описанием черта в воспоминаниях Александра Подрабинека: «.. помню, что ночью я осознал, что значит допиться до чертиков.

Нет, их не было много. Он был один. Не уверен, что у него были рога и хвост, но что это был черт — несомненно. Я не спал. Он выпрыгивал откуда-то из угла комнаты и кружился около моей кровати, издевательски повизгивая и строя гримасы. В ужасе я накрывался с головой одеялом, понимая, что это, конечно, не спасет. <.. > Но как только я вылезал из-под одеяла, он снова откуда-то выпрыгивал, паясничал и угрожающе приближался» [2655] ^{[2656] [2657] [2658] [2659]} .

2655

ПодрабинекА. Диссиденты. М.: ACT: Редакция Елены Шубиной, 2014. С. 92.

2656

Сахаров А.Д. Воспоминания. Полное издание в одном томе. М.: АЛЬФА-КНИГА, 2011. С. 460.

2657

Блехер Л. Как помню (27.07.2008) // http://lj.rossia.org/users/leonid_b/484892.html?thread=9422108

2658

Высоцкий. Исследования и материалы: в 4 т. Т. 3, кн. 1, ч. 2. Молодость. М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 2013. С. 156.

2659

Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов / Под ред. Н.З. Котеловой и Ю.С. Сорокина. Изд. 2-е, стереотип. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1973. С. 327.

Поразительно, но так же вели себя и сотрудники КГБ во время суда над Сергеем Ковалевым 12 декабря 1975 года: «Гебисты со всех сторон обступили нас, начали кричать, паясничать, некоторые приседали перед нами на корточки и прыгали, как обезьяны, гримасничали; другие пищали. Это было отвратительно и страшно»6⁸ (ср. в ранней редакции «Палача», 1975: «Я ненавижу вас, паяцы, душегубы!»; АР-16-188).

Еще одно сходство между чертями и чекистами отметил Леонид Блехер в своих воспоминаниях о проводах в эмиграцию Александра Галича 25 июня 1974 года (место действия — аэропорт Шереметьево): «Гэбисты вокруг. У них интересная такая манера, они как бы бесшумно возникают, а потом дёрг! — и нету, уже в другом месте. Опытные люди говорят, что так бесы передвигаются в физическом пространстве, в силу неполной совместимости. Занятно: стоит посмотреть на гэбиста, как он сдвигается, буквально смывается с глаз»69

Вернемся к стихотворению 1960 года: «Про меня говорят: он, конечно, не гений… / Да, согласен: не мною гордится наш век». Этот факт поэт признавал и в конце 50-х: «Нету во мне гения, / Пушкина не лучше я» («Есть здоровье бычее…»7°). А его реплика героя «Океан — как бассейн» через восемь лет будет реализована в повести «Дельфины и психи», где в одном из двух главных сюжетов действие происходит в океанариуме, который является «бассейном, оборудованным для содержания морских животных и рыб с целью их наблюдения и исследованию^¹.

В последней же строфе герой говорит: «И теперь я проснулся от длительной спячки». А возникла эта спячка в результате «белой-пребелой горячки». Похожим образом ведет себя лирический герой в стихотворении «Приехал в Монако какой-то вояка..» (1967): «Вот я выпиваю, потом засыпаю, / Потом просыпаюсь попить натощак, — / И вот замечаю: не хочется чаю, / А в крайнем случае — желаю коньяк».

И, наконец, еще одно наблюдение. Лирический герой «оправдывается» за сказанную им фразу «Океан — как бассейн»: «Но ведь даже известнейший физик Эйнштейн, / Как и я, относительно все понимал». Шесть лет спустя эта мысль почти буквально повторится в песне «Всё относительно» (1966): «Ведь даже Эйнштейн, физический гений, / Весьма относительно все понимал».

А от друга героя, который «не раз упрекал» его за сравнение «Океан — как бассейн», рукой подать до его знакомого из стихотворения «День на редкость — тепло и не тает…» (также — 1960): «Пить таких не советуют доз, но / Не советуют даже любить! / Есть знакомый один — виртуозно / Он докажет, что можно не жить», — с чем герой явно не согласен: «Нет, жить можно, жить нужно и много: / Пить, страдать, ревновать и любить, / Не тащиться по жизни убого / А дышать ею, петь её, пить!».

По

сути, здесь перед нами опять возникает тема двойничества в связи с гамлетовским вопросом «быть или не быть?». Друг лирического героя «виртуозно» доказывает, что «можно не жить», а герой доказывает ему (и себе), что жить нужно. Поэтому в «Дельфинах и психах» герой-рассказчик будет размышлять: «То Ье ог по! to Ье — вот в чем вопрос». А в 1971 году Высоцкий сыграет роль Гамлета и одновременно напишет «Песню конченого человека»: «Пора туда, где только “ни” и только “не”».

***

Ситуация «Я и мой друг-двойник», рассмотренная на примере стихотворения «Про меня говорят: он, конечно, не гений…», разрабатывается и в «Татуировке».

По свидетельству однокурсника Высоцкого Романа Вильдана, эта песня, обычно датируемая июлем 1961 года, была написана еще во время учебы в Школе-студии МХАТ: «В течение учебы в студии мы каждое лето почти на каникулы ко мне ездили. Каждый год. Он у меня останавливался, у меня жил там. Тут недавно, кстати… позавчера, да… брат приезжал мой из Ленинграда (у меня все родные в Ленинграде, я ж сам — из Ленинграда)… И вот мы разговорились о Володе, и он говорит: “Ты знаешь, я рылся недавно в бумагах и нашел.. — “Писульку какую-нибудь?”. — “Писульку. А было так: это в одно из посещений — летом, что ли, каникулы — был тоже там — гуляли, гуляли… Пришли домой, и он за пианино и говорит: “Подожди, сейчас я видел тут татуировку, и счас у меня что-то родилось”. Про татуировку песня. Он там стал чего-то подбирать на рояле, и вот черновик этой песни до сих пор лежит…”. — “Да??? Так это было что, еще во время учебы?”. — “Да, это было после третьего курса где-то”.
– “С ума сойти! А считалось, что это шестьдесят первый год…”. — “Нет, тогда… Мы гуляли, и он говорит: ‘Вот ты не видел сейчас, прошел — весь татуированный…’. Я <брату> говорю: ‘Так давай сюда ее [рукопись песни — Я.К.] притащи, я ее в музей отдам, и всё…’”» [2660] ^[2661] .

2660

Вильдан Р.: «Он был способный парень» / Беседовала Лариса Симакова, 1996 // Высоцкий. Исследования и материалы: в 4 т. Т. 3, кн. 1, ч. 1. Молодость. М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 2012. С. 583.

2661

Добровольская М.: «На нашем курсе был культ дружбы» // Там же. С. 674.

Данную версию подтверждает Марина Добровольская: «Та же “Татуировка” — это пришло в студии к нам!»73.

То же самое можно сказать и о другой ранней песне — «Правда ведь, обидно», — черновик которой «записан Высоцким в одной тетради с текстами ролей в спектаклях выпускного курса Школы-студии МХАТ. Последняя — роль Ситти из “Золотого мальчика” (премьера 6 апреля 1960)» [2662] ^{[2663] [2664] [2665]} .

2662

Ковтун В. Источник // Высоцкий: время, наследие, судьба. Киев, 1996. № 26. С. 7.

2663

Давид Маркиш: «Вертится стрелка спидометра» // Белорусские страницы-59. Из архива Л. Черняка-2. Минск, 2009. С. 21.

2664

Цыбульский М. Время Владимира Высоцкого. Ростов-на-Дону: Феникс, 2009. С. 241.

2665

Москва, геологический факультет МГУ, 24.11.1979.

Поэт Давид Маркиш, чьи песни «Мир такой кромешный…» и «Мечется стрелка спидометра…» сохранились в исполнении Высоцкого, в интервью Льву Черняку также называет как минимум одну авторскую песню, которую Высоцкий пел во время учебы в Школе-студии: «Высоцкого Вы увидели впервые, надо понимать, в 60-м году? Но тогда он песни почти и не писал!» — «Возможно, это было в 59-м году. Володя учился тогда на последнем курсе Училища. Песни он пел, действительно, ранние: “Что же ты, паскуда…”, “На Перовском на базаре…”. Чужие песни он петь не любил, разве что иногда тюремно-блатные: “Течет речка да по песочку, камешки моет…”»7⁵. Понятно, что речь идет о песне «Что же ты, зараза», которую, по словам Маркиша, Высоцкий даже назвал своей первой: «Я его как-то спросил об этом. Он сказал, что первой его песней была “Что же ты, зараза…”»7⁶. А вот что он сказал на одном из концертов: «Дело в том, что когда-то давно, лет, наверное, так четырнадцать-пятнадцать назад, когда я начал писать песни свои, еще будучи в Школе-студии МХАТ, я писал свои песни только для друзей»77. Процитируем также его слова, сказанные в разговоре с сотрудником Отдела пропаганды ЦК КПСС Борисом Григорьевичем Яковлевым в июне 1968 года (после публикации в «Советской России» разгромной статьи «О чем поет Высоцкий»): «Коли об этом зашла речь, скажу, как на духу, и о своих промахах, ошибках. Ведь я начинал работать в песне совсем молодым, еще в школе-студии МХАТа. Мои первые песни рождались в узком кругу друзей» [2666] ; и дневниковую запись режиссера Анхеля Гутьерреса от 16.03.1959: «Приходил Володя Высоцкий. Он прекрасно пел свои песни»7⁹.

2666

 Яковлев Б. Записки счастливого неудачника. М.: Новый ключ, 2011. С. 163.

Цит. по: Куликов Ю. Дневник Анхеля Гутьерреса // В поисках Высоцкого. Пятигорск — Новосибирск, 2018. № 31 (янв.). С. 25.

О формальном источнике последней цитаты рассказала актриса Лионелла Пырьева: «Вот был Ваня такой на растопке печи, он у нас на базе, там, где мы питались <…> И вот этот Ваня, он ходил все время с оголенным торсом, и у него на одной стороне был Ленин, а на другой — Сталин. <.. > он сам родом был из-под Москвы, где-то в Подмосковье он родился. <.. > Он убил человека, отсидел большой срок. <…> Володя часто с ним сидел там, у сарая, где-то они на бревне могли сидеть, о чем-то разговаривали. Я уже потом узнала — от ВВ или от кого, — что он кого-то здесь убил и за убийство отсидел срок, и вот на пожизненное там был поселение» (Белорусские страницы-70. Владимир Высоцкий. Из архива Л. Черняка-8. Минск, 2009. С. 53 — 54).

Аналогичную мысль высказывал и Александр Галич: «Вижу — что-то неладно в мире, / Хорошо бы заняться им» («То-то радости пустомелям…», 1968).

 Перед исполнением «Паруса»: Казань, Молодежный центр, 12.10.1977; 2-е выступление.

Теперь обратимся к «Татуировке», где герой и его друг наделяются одинаковыми чертами: у героя «светлый образ» Вали запечатлен в душе, а у его друга — выколот на груди; герой говорит: «Я не забуду в жизни Вали»; но и друг не отстает: «“А я тем более”, - мне Леша отвечал»; оба исколоты: один — физически, другой — душевно: «У него твой профиль выколот снаружи, / А у меня душа исколота снутри». Но потом они становятся неотличимы друг от друга, поскольку один из друзей лирического героя наколол ему на грудь Валин профиль, скопировав его «с груди у Леши».