Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект
Шрифт:
Данная версия подтверждается более ранним стихотворением Бродского — «Литовский ноктюрн: Томасу Венцлова» (1974), — в котором также фигурирует «певец»: «В паутине углов / микрофоны спецслужбы в квартире певца / пишут скрежет матраца и всплески мотива / общей песни без слов».
Вторая двух поэтов состоялась 20 августа 1977 года — также в Нью-Йорке. Именно тогда фотограф Леонид Лубяницкий сделал упомянутый Рейном снимок, запечатлевший момент разговора Высоцкого и Бродского, и оставил краткие воспоминания: «В Нью-Йорке Володя и Марина жили в квартире Михаила Барышникова, к ним в гости пришел Бродский. Разговоры были, конечно, о поэзии. Помню, Иосиф шутил: “чай Высоцкого — сахар Бродского”. До революции были две известные компании: чайная — Высоцкого, и сахарозаводчики — Бродские.
Было много разных фотографий этой милой встречи. Там не было лишних людей.
Когда и как Бродский познакомился с Высоцким, я не знаю. У меня сложилось впечатление, что они встречались и до этого. Иосиф хорошо знал Володю и высоко ценил его как
3078
Леонид Лубяницкий [Интервью Андрею Шарунову, 2003] // Владимиру Высоцкому — 72. Народный сборник: тридцать лет без Высоцкого; ежегодник. Николаев: Наваль, 2010. С. 173.
3079
Цыбульский М. «Мы имеем дело именно с поэтом…»: Иосиф Бродский и Владимир Бродский // Купола: Лит. — худ. альманах. Вып. 5. Новосибирск: Изд. дом «Вертикаль», 2013. С. 159.
3080
Херманис А. Путешествие с Барышниковым к Бродскому //02
Другие детали встречи приводит латвийский театральный режиссер Алвис Херманис (21.08.2015): «А однажды у него в Нью-Йорке гостил Высоцкий. Миша пошел спать и оставил обоих поэтов наедине. Для Высоцкого всегда было важно, чтобы его воспринимали не только как автора песен, но и как полноценного поэта. Часа через два Бродский разбудил Мишу — Высоцкий внезапно побледнел и отключился. Оказалось, что Высоцкий перед этим читал свои стихи и спросил у коллеги его мнение. Выслушав, он взял из холодильника бутылку водки и вышел на балкон. Тогда у него была вшита ампула, и алкоголь был опасен для жизни»и.
Во время этой встречи Бродский надписал Высоцкому сборник своих стихов «В Англии»: «Лучшему поэту России как внутри нее, так и извне» [3081] . Об этом событии подробно рассказала Марина Влади: «К счастью, на следующий день у нас свидание с Иосифом Бродским — русским поэтом, к которому ты испытываешь большое уважение. Мы с тобой сидим в маленьком кафе в Гринвич Виллэдж, пьем чай, ты наслаждаешься разговором, перескакивающим с одной темы на другую. Ты читаешь Бродскому свои последние стихи, он тебя внимательно слушает, затем он приглашает нас прогуляться по городу. Это квартал Нью-Йорка, в котором он живет уже много лет. Здесь довольно холодно, и ты мне покупаешь смешную шапочку, чтобы защитить мои уши. <.. > Бродский рассказывает о трудной и опасной жизни города, во что мы с трудом верим, так как сейчас улицы такие тихие и мирные, почти провинциальные. Мы приходим к нему, его малюсенькая квартира заполнена книгами до потолка — настоящая пещера поэта. Он готовит нам необычный китайский обед и читает свои стихотворения, написанные прямо на английском; перед нашим уходом он дарит тебе свою последнюю книгу с автографом. Волнение душит тебя. Впервые настоящий поэт, поистине большой поэт, признает тебя равным. <…> Что касается “почестей”, тебя признал самый лучший из вас, и твои увлажненные слезами глаза блестят от его признания. Эту книгу ты будешь показывать каждому приятелю, каждому посетителю, и она всегда будет на самом почетном месте в твоей библиотеке. Меня умиляло, когда я видела, как ты часто перечитывал посвящение, сделанное тебе этим поэтом» [3082] .
3081
Валерий Янклович: «В наш тесный круг не каждый попадал…» / Записала Марина Порк // Караван историй. 2015. № 5. С. 125.
3082
Белорусские страницы-129. Марина Влади. Владимир, или Прерванный полет (без ретуши) / Перевод Н.К. Кулаковой. Минск, 2013. С. 55 — 56.
По словам Михаила Шемякина, «целую неделю он меня изводил тем, что он привез сборник Бродского под мышкой и, приходя ко мне, — мы тогда работали над записями его песен, — время от времени восклицал: “Посмотри, Бродский написал мне — великому поэту, большому поэту Владимиру Высоцкому. Бродский считает меня большим поэтом!”. Володя был так горд. Я думаю, что Иосиф написал это от чистого сердца. Иосифа я знал, конечно, не так близко, как Высоцкого. Человек он был жесткий и суровый, и если ему что-то не нравилось или он о ком-то думал, что это не поэт, то он это врубал, как говорится, не в бровь, а в глаз. <…> Володя неделю ходил с томиком Бродского, постоянно обращаясь к этой теме» [3083] .
3083
Цит.
Один из экземпляров своей книги «В Англии» Бродский надписал также актеру Михаилу Козакову и попросил Высоцкого передать ему по возвращении в СССР. О том, как дальше развивались события, рассказал сам Козаков: «Во время поездки в Штаты Володя Высоцкий, с которым я приятельствовал, побывал у Бродского на Мортон-стрит, а когда вернулся, мы встретились с ним на Таганке — какой-то там был юбилей. Подходит Володя в красивом американском костюме: “Миша, я тебе подарок привез”. — “Какой?”. Не так уж мы были близки, чтобы он тащил мне издалека джинсы или блок “Мальборо”, не те были у нас отношения, а Володя сказал: “Бродский надписал тебе книгу”. Я готов был его расцеловать: “Ну, порадовал!”.
У меня уже была к тому времени книга с автографом Бродского, но он всем делал одну и ту же надпись: “Такому-то — свою лучшую часть”, а тут — персональное посвящение. “Где же она?” — спрашиваю, а Высоцкий: “Погоди, разберусь с вещами, найду и отдам”. Багаж он распаковал, но книжки той не нашел. При встрече я ему попенял: “Володя, ну как же так?”… -…имей, дескать, совесть! — “Ты меня так обрадовал, а теперь что же?”. — “Миша, ума не приложу — куда-то эта книга запропастилась”. — “Как же она могла пропасть? Тебя что, шмонали?”. — “Нет”. — “Ты дал кому-то ее почитать?”. — “Нет”. Я даже обиделся на Володю, хотя его обожал.
Это был 78-й год. В 80-м Высоцкий умер, в 96-м не стало и Бродского, я съездил в Израиль, вернулся, и вдруг в 98-м звонит мне Володина мама Нина Максимовна (она еще была жива): “Миша, приезжай — у нас для тебя радость”. Я сразу догадался, в чем дело. Оказывается, она разбирала сундук со старыми журналами и нашла “Огонек”, в котором лежала тоненькая-тоненькая книжка-малышка. “В Англии” она называется — издана к дню рождения Бродского тиражом 50 нумерованных экземпляров. Там на фронтоне изображена ниша и по обе стороны две фигуры: справа Геркулес с копьем, слева — Смерть с косой, и надпись такая: “Входящему в роли / стройному Мише, / как воину в поле — / от статуи в нише”» [3084] .
3084
Гордон Д. От печали до радости. Беседы с великими и знаменитыми. Киев: Изд. дом «Схили Днш-ра», 2009. С. 197
Итак, 20 августа 1977 года состоялась вторая встреча двух поэтов, а уже 25-го числа во время телефонного разговора с переводчиком его песен Мишей Алленом Высоцкий назвал Бродского своим товарищем: «Переводы уже есть этой пластинки. <…> Есть на английском, да, очень хорошие переводы. <…> Это переводы… Такой есть человек, звать Барри… я забыл, как фамилия. Он в Нью-Йорке живет, он переводчик [Барри Рубин. — Я.К.\. Но — которые доправлены Бродским. <…> Вы знаете Бродского? <.. > Это мой товарищ, так что он уж, как говорится, проследил за тем, чтобы всё соблюдалось. Вот. Но… Этой пластинки <перевод> — есть, но я собираюсь сейчас в Париже сделать еще одну, и новую» [3085] .
3085
Миша Аллен — Владимир Высоцкий: Три телефонных звонка из Торонто в Монреаль // Мир Высоцкого. Вып. VI. М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 2002. С. 26.
Сюда примыкает свидетельство автора докторской диссертации о творчестве Бродского Захара Ишова: «Как сообщил Барри Рубин, присутствовавший на встрече между Бродским и Владимиром Высоцким, в то время самым знаменитым автором песен, Бродский просматривал оригиналы стихотворений Высоцкого, вычеркивая строки, которые, на его взгляд, не звучали правильно. Это происходило в присутствии Высоцкого во время его пребывания в доме знаменитого русского танцовщика балета Барышникова в 1978 году? [3086] По свидетельству из первых рук Сумеркина и Рубина, ни Шмаков [3087] , ни Высоцкий внешне не протестовали против правок, внесенных Бродским. Оба были благодарны ему за сделанные изменения, признавая его превосходство как поэта во владении их родным русским языком» [3088] .
3086
Правильно: в 1977-м.
3087
Геннадий Шмаков — поэт, литературовед, переводчик, балетный критик.
3088
Zakhar Ishov. «Post-horse of civilization»: Joseph Brodsky translating Joseph Brodsky. Towards a new theory of Russian-English poetry translation. Berlin, 2008.