Энциклопедия йоги

Ферштайн Георг

Созерцание

Длительная и углубленная концентрация естественным образом ведет к состоянию созерцательной углубленности, или дхьяне,когда вобранный внутрь объект или точка заполняют собой все пространство сознания. Как одноточечность внимания является механизмом обретения концентрации, так «однонаправленность» (экатаната)лежит в основе процесса медитации. Все возникающие представления (пратьяя)вращаются вокруг объекта сосредоточения внимания и сопровождаются мирным, тихим эмоциональным расположением духа. Здесь не исчезает прозрачность ума, напротив, усиливается ощущение пробужденности, хотя и отсутствует восприятие внешней среды.

В своей оригинальной работе Карта ментальных состоянийбританский психолог Джон X. Кларк удачно характеризует дхьянутаким

образом:

Медитация — это способ, посредством которого человек все больше сосредотачивается на все меньшем и меньшем. Цель такова, чтобы опустошить ум. оставаясь при этом, что поразительно, бдительным.

Обычно, если мы опустошаем свой ум. как это бывает при подготовке ко сну — например, «считая овец» для ограничения активности наших мыслей, что навевает на нас сон и в итоге мы засыпаем. Парадокс медитации заключается в том, что она и опустошает ум, и одновременно пробуждает бдительность [364] .

364

J. H. Clark, A Map of Mental States(London: Routledge amp; Kegan Paul, 1983). p. 29.

Начальная задача йогического созерцания состоит в приостановке потока обычной умственной деятельности ( вритти), которая включает следующие пять категорий:

1) прамана— (по)знание, выводимое из восприятия, умозаключения или авторитетного свидетельства (наподобие священных писаний);

2) випаръяя— ложное (по)знание. ошибка восприятия;

3) викальпа— ментальное конструирование, воображение;

4) нидра— сон;

5) смрити— память.

С первыми двумя видами умственной деятельности расправляются с помощью практики отвлечения чувств. Склонность к ментальному конструированию постепенно падает по мере углубления медитации. Сон, который обусловливается преобладанием составляющей тамаса,преодолевается посредством поддержания состояния бодрствующей внимательности при концентрации и созерцании

Память — источник механически появляющихся обрывков мыслей или воображения, которые так досаждают начинающим, отключается в последнюю очередь. Она оказывается все еще деятельной в низших экстатических состояниях, где через нее порождаются представления ( пратьяя) о природе спонтанных прозрений, и полностью она преодолевается лишь в высшем типе экстатического познания, которое известно как асампраджнята-самадхи.В этом возвышенном состоянии временного отождествления с Я искореняются подсознательные побудители (санскара),ответственные за овеществление, экстериоризацию сознания. Память, можно сказать, имеет две составляющие — грубую, которая успешно отключается посредством созерцания, и тонкую, которая нейтрализуется через некогнитивный экстаз.

Процесс ограничения (ниродха)состоит из трех основных ступеней:

1 . Вритти-ниродха,прекращение деятельности пяти категорий грубой умственной деятельности при указанной выше медитации.

2. Пратьяя-ниродха,удаление представлений (пратьяя)при различных видах когнитивного экстаза (сампраджнята-самадхи). Следовательно, йогиныдолжны выйти за пределы равно как спонтанно возникающих представлений или мыслей ( витарка)в экстатическом состоянии савитарка-самапатти,описанном в следующем разделе, так и чувства блаженства (ананда)в экстатическом состоянии ананда-самапатти,тоже представленном ниже.

3. Санскара-ниродха,ограничение подсознательных побудителей при некогнитивном экстазе (асампраджнята-самадхи).В этом возвышенном состоянии йогиныотключают саму глубокую память, чьи следы впечатлений (васана)постоянно порождают новую психоментальную деятельность.

Экстаз

Тем же самым образом, как и концентрация, которая в случае

достаточной сосредоточенности ведет к созерцательному углублению, экстатическое состояние ( самадхи)возникает, когда все «завихрения» или «блуждания» (вритти)обычного бодрствующего сознания полностью прекращаются посредством практики медитации. Так что концентрация, медитация и экстаз являются ступенями непрерывного процесса ментального демонтажа, или единения. Когда процесс разворачивается в отношении к одному и тому же интериоризированному объекту у Патанджали он именуется «сдерживанием» (санъяма).

Экстатическое состояние — кульминация длительного и трудного процесса умственной дисциплины — столь же трудно постижимо, как и решающе в должной оценке йоги. Его часто толкуют как самогипнотический транс, приступ бессознательного состояния или даже искусственно вызываемое шизофреническое состояние. Но все эти ярлыки не соответствуют действительности. Редко понима

ют как раз то, что, во-первых, самадхивключает огромное множество состояний, и, во-вторых, — те, что действительно испытали это объединяющее состояние в его различных формах, единодушно утверждают, что одной из его отличительных черт является умственная ясность. Но психологи по йоге хорошо знакомы с псевдоэкстатическими состояниями, которые по праву можно назвать приступами бессознательного состояния ( джадья) [365] .

365

Досл.: «оцепенелость, ограниченность».

Истинное самадхи,однако, всегда сопровождается сверхбодрствованием — как раз то, что, например, не сумел понять К. Г. Юнг, и его ошибочные взгляды все еще подхватывают другие [366] . Даже если кто-то считает нецелесообразным или нежелательным развитие различных состояний самадхи,ему пришлось бы признать, что все они являются этапами на пути, ведущими не к умалению сознания или человеческого бытия, но к более величественной реальности и благу. Основное значение индийской психотехники для нашей эпохи заключается именно в собранных ею свидетельствах о существовании некоего состояния бытия — то есть состояния Я-личности, или трансцендентного Сущего-Сознания, — которое едва ли знакомо нашему западному духовному наследию и в котором современная наука несведуща.

366

См.: H. Jacobs. Western Psycho-Therapy and Hindu Sadhand: A Contribution to Comparative Studies in Psychology and Metaphysics(London: George Alien amp; Unwin, 1961), по поводу резкой критики позиции К. Г. Юнга.

По этой причине мы должны быть осторожны в своих окончательных оценках по поводу йогических состояний, идей и практик, покуда не проверим их с той непредвзятостью, которой так хвалится сама наука. Как предостерегает Мирче Элиаде, всемирно признанный авторитет в области истории религий, в своей новаторской работе по йоге:

Отрицание реальности йогического опыта, или критика некоторых его аспектов, недопустимы от человека, который не обладает прямым знанием ее практики, поскольку сами йогические состояния выходят за пределы того состояния, что охватывает нас, когда мы их критикуем [367] .

367

М. Eliade, Yoga: Immortality and Freedom(Princeton, N.J.: Princeton University Press, 1970), p. 39.

Хотя можно дать формальное определение самадхи,но никакие описания не в состоянии полностью отразить природу столь необычайного состояния, для которого в нашей повседневной жизни не найти какой бы то ни было отправной точки. Наиболее важная его черта, несомненно — переживание полного уничтожения граней между субъектом и объектом: сознание йогинаприобретает природу созерцаемого объекта. Такое отождествление сопровождается совершенным бодрствованием, испытанием блаженства, или чувства чистого существования, в зависимости от уровня экстатического единения.