Энгельс – теоретик
Шрифт:
Впоследствии вопрос о характере семьи в коммунистическом обществе был наиболее полно разработан Энгельсом в его книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884 г.).
Далее в «Принципах» следуют два вопроса, ответы на которые в этой рукописи отсутствуют:
22. «Как будет относиться коммунистическая организация к существующим национальностям? – Остается».
23. «Как будет она относиться к существующим религиям? – Остается».
О том, что пометка «остается» относится к какому-то предшествующему, не дошедшему до нас варианту, где ответ уже был, – об этом догадывались и раньше. Но теперь, после находки документов, относящихся к первому конгрессу Союза коммунистов, мы впервые узнали, какие именно
Вот эти вопросы и ответы, как они были сформулированы в «Проекте»:
21. «Сохранятся ли при коммунизме национальности? – Национальные особенности народов, объединяющихся на основе принципа общности, благодаря этому объединению должны будут сливаться друг с другом и таким способом исчезнут точно так же, как отпадут всевозможные сословные и классовые различия благодаря уничтожению их основы, частной собственности».
22. «Отвергают ли коммунисты существующие религии? – Все существовавшие до сих пор религии были выражением исторической ступени развития отдельных народов или народных масс. Коммунизм же является той ступенью развития, которая делает излишними все существующие религии и приводит к их исчезновению» [706] .
Итак, в коммунистическом обществе национальности и религия исчезнут. Очевидно, что в основе обоих процессов будет лежать уничтожение частной собственности.
706
«Вопросы истории КПСС», 1970, № 1, стр. 86.
Этими двумя последними вопросами заканчивается текст «Проекта». Но в «Принципах» Энгельс добавил еще два вопроса:
24. «Чем отличаются коммунисты от социалистов?» и
25. «Как относятся коммунисты к остальным политическим партиям нашего времени?»
Если содержание «Проекта» и первых 23 вопросов «Принципов» соответствует первым двум главам «Манифеста», то два последних, дополнительных вопроса «Принципов» соответствуют двум последним главам «Манифеста», что видно уже по их заголовкам: «III. Социалистическая и коммунистическая литература» и «IV. Отношение коммунистов к различным оппозиционным партиям». Таким образом, общая структура «Манифеста» выросла из структуры «Принципов», разработанной Энгельсом.
В пространных ответах на 24-й и 25-й вопросы, как и в других местах «Принципов», находит отражение складывающаяся в эти годы теория непрерывной революции, теория, предусматривающая ряд фаз развития революционного коммунистического движения. Логическим продолжением этой теории является концепция фаз развития будущего общества. Намек на эти последние мы находим в ответе на 24-й вопрос.
Здесь мероприятия, указанные в ответе на 18-й вопрос, Энгельс характеризует двояко: с одной стороны, как «переходные меры, ведущие к коммунизму», с другой – как «социалистические мероприятия». Отсюда прямо следует, что Энгельс различает здесь социализм и коммунизм как две последовательные фазы развития, как две стадии коммунистического преобразования общества. Правда, в некоторых случаях понятия социализма и коммунизма у Маркса и Энгельса бывали практически равнозначны. Но этого нет в данном случае, где как раз дается ответ на вопрос, чем отличаются коммунисты от социалистов. А поскольку цель одних – коммунизм, а цель других – социализм, то такой вопрос эквивалентен другому: чем отличается коммунизм от социализма. И Энгельс показывает, что в теоретическом отношении социалисты менее последовательны, чем коммунисты, не доводят до логического конца критику частной собственности, а в практическом отношении они хотят осуществить лишь часть тех преобразований, которые ведут к полному уничтожению частной собственности, т.е. готовы пройти лишь полпути к коммунизму. Но и коммунистам необходимо сначала пройти эту часть пути к их конечной цели. Таким образом, в этом смысле социализм представляет собой промежуточную ступень, определенную стадию на пути к собственно коммунистическому
Такой вывод есть результат нашего умозаключения. Сам Энгельс прямо его не формулирует. Но мог ли он в 1847 г. так думать? Да, мог. Определенные предпосылки для подобного вывода и даже какие-то следы подобных представлений можно обнаружить в предшествующих работах Энгельса и особенно Маркса. Более того, даже у представителей донаучного социализма и коммунизма можно найти аналогичные представления. Ярким примером является известное высказывание Чернышевского в его примечаниях к книге Милля «Основания политической экономии»: «Эпоха коммунистических форм жизни, вероятно, принадлежит будущему, еще гораздо более отдаленному, чем те, быть может, также очень далекие времена, когда сделается возможным полное осуществление социализма» [707] . Таким образом, ничего принципиально невозможного в аналогичном выводе Энгельса, относящемся ко времени до революции 1848 г., разумеется, нет. А все косвенные данные говорят за то, что подобный вывод он, как и Маркс, уже сделал.
707
Н.Г. Чернышевский. Полн. собр. соч., т. IX. М., 1949, стр. 831.
Сравнительный анализ, сопоставление «Проекта Коммунистического символа веры» и «Принципов коммунизма» приводит к следующим выводам. «Проект» непосредственно, без каких-либо промежуточных вариантов, был переработан в «Принципы». Но хотя по форме и в целом по структуре «Принципы» соответствуют «Проекту», однако по содержанию они существенно отличаются от него и представляют новую ступень в разработке теории и программы коммунистической партии. Это отличие сводится к следующим основным моментам:
1) устранены остатки донаучных представлений,
2) существенно развернуто историческое обоснование неизбежности коммунистического преобразования общества,
3) развернута программа конкретных революционных мероприятий после установления прямого или косвенного политического господства пролетариата,
4) дана развернутая целостная характеристика коммунистического общества,
5) выявлена специфика и намечена тактика коммунистической партии.
Ряд положений теории пролетарской революции и теории коммунистического общества появляется здесь впервые, ряд других, выработанных уже раньше положений впервые вводится здесь в программу формирующейся коммунистической партии.
Все эти изменения можно свести к одной фундаментальной тенденции: усиление научного характера коммунистической теории, углубление научного обоснования программы борьбы коммунистической партии.
«Принципы коммунизма» явились непосредственной основой, предварительным вариантом «Манифеста Коммунистической партии».
«Манифест» представляет собой переработку «Принципов», осуществленную главным образом Марксом. Об этом свидетельствуют его содержание, стиль и две сохранившиеся рукописные страницы.
Общий план «Манифеста» вырос из структуры «Принципов».
В I главе «Буржуа и пролетарии» дается обоснование неизбежности коммунистической революции. Оно закономерно вытекает из материалистического понимания истории. Изложение начинается с одного из важнейших обобщений, к которому приводит эта историческая концепция: «История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов» [708] . С этой точки зрения рассматривается и современное, буржуазное общество. Авторы анализируют развитие двух основных классов буржуазного общества, что по существу сводится к анализу двух основных материальных предпосылок коммунистической революции – развития производительных сил (которое происходит при господстве и под руководством буржуазии) и формирования революционного класса (пролетариата). Он завершается выводом, что гибель буржуазии и победа пролетариата одинаково неизбежны.
708
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 424.