Эоган О'Салливан
Шрифт:
– Святая Тереза, что же делать!
– убивалась Сорха.
– А что такое?
– спросил Эоган, усаживаясь рядом на коньке крыши, поправляя ей сбившийся передник и расстёгивая пару крючков, чтобы ей было легче дышать.
– Отец ни за что не отдаст меня за Ларри Белоручку. Вбил себе в голову, что ему нужен зять, каких и на свете-то не бывает! А Ларри - совсем простой парень, куда ему сравняться с такими требованиями!
– Сорха, сердце моё, доверься мне, - чего твой папаша хочет?
– добивался Эоган, вытирая ей слезу подолом своей рубахи.
– Спятил старик, - всхлипнула Сорха.
– Хочет, чтобы его зять, уж
– Фью-ю-ю!
– присвистнул Эоган.
– Вот это незадача! А Ларри - парень простой, говоришь?
– Простой, но честный, - завывала Сорха, прислонясь к Эогану.
– Отродясь у нас в семье никто не говорил на саксонском этом английском, прости Господи, и век бы без него прожили, - так нет, отцу как вожжа под хвост попала! "Сам, - твердит, - не знаю, так пусть хоть мои внуки говорят, как люди, а не на гнусном ирландском, которого в приличных домах и не слыхивали!"
– Я понял, - сказал Эоган.
– Я навещу завтра старого Шемаса. Что мне перепадёт, если я устрою так, что папаша примет Ларри с распростёртыми объятьями?
– Поцелуй, - сказала Сорха, смекнув, что намерения Эогана простираются именно в эту сторону.
– Хороший, добросовестный поцелуй минут на пять, - пояснила она, всмотревшись в выражение лица Эогана, больше всего напоминавшее кислую мину.
– A chuisle mo chro'i [3] , - быстро сказал Эоган, - ночь в твоей спальне, и ни пенсом меньше, или всякий сочтёт меня в этом деле бескорыстным болваном и вообще идиотом, это разнесут по всему Керри, Корку и графству Клэр, и кончится тем, что я прославлюсь как недоумок в самом Дублине.
3
сердце моё (ирл.)
– Что ты имеешь в виду под ночью в моей спальне?
– осерчала было Сорха.
– Не то, что ты думаешь, a chail'in 'o [4] , - отвечал Эоган.
– Нелегко нынче найти надёжного человека в зятья, - закинул сети Эоган. Старый Шемас с жаром подхватил эту мысль, Эоган же, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, помалкивал до той поры, покуда не прозвучало ясно и отчётливо слово "B'earla", которым ирландцы называют английский язык. Тогда он приоткрыл один глаз.
4
милая моя (ирл.)
– Есть у меня на примете один паренёк, - лениво отозвался он.
– Такого английского, как у него, ты отродясь не слыхивал. Я ручаюсь, что такого английского нету и в самом Лондоне. Да что в Лондоне! Провались я на этом месте, самому королю Георгу не снился такой английский!
Медленно и осторожно, со множеством обходных манёвров, как всегда и ведётся в Керри серьёзный разговор, Шемас дал понять, что он бы не прочь познакомиться с этим восьмым чудом света.
– Хорошо, - сказал Эоган.
– За тобой угощение, за мной - присутствие на нём Ларри О'Донована.
– Что-то я будто где-то слышал это имя, - подозрительно повёл носом старый Шемас.
– Да нет, - заверил его Рыжий Эоган.
– Он только вчера из Оксфорда. И учёная степень, которая
После этого старый Шемас раскошелился на угощение, но с условием, что Эоган уж как-нибудь при нём переведёт разговор на английский и даст возможность Шемасу самолично услышать, насколько бегло Ларри владеет этим поистине удивительным языком.
Угощение вышло на славу. В разгар пьянки в дверях показался Ларри, который остановился у порога и выбил шляпу о колено с целью стряхнуть с неё дождевые капли.
– Well, friend, - обратился к нему Эоган через весь стол, - What are the weather conditions outside? [5]
– From my astronomical investigations, - отвечал Ларри, - I prognosticate that the weather outlook is not hopeful [6] .
5
Ну, друг, как там погодные условия снаружи? (англ.)
6
На основании своих астрономических наблюдений я могу прогнозировать, что перспективы в отношении погоды не внушают надежд (англ.)
– Беглый английский, а?
– подмигнул Эоган хозяину.
– Боже, что за прекрасный язык английский!
– умилённо вторили все.
Сразу после свадьбы Эоган распрощался и спешно тронулся в путь. Выйдя за порог, он, однако, обошёл вокруг дома и влез в окно к Сорхе, где имевшаяся в стене щель позволила ему не только слышать, но и видеть сцену, равной которой не было в мире. После этого он ушёл из этих мест ещё быстрее, чем собирался.
По прошествии двух месяцев Эогану встретился на ярмарке старый Шемас, который тут же оттеснил его к изгороди и крепко взял за горло.
– Go r'eidh, a mhic 'o! [7]– безмятежно сказал Эоган, перехватывая его руку.
– Сбавь обороты. Что случилось?
– Ты, - прошипел старый Шемас, - сказал мне, что этот бездельник говорит по-английски?!
– Спокойно, - сказал Эоган.
– Я сказал тебе, что такого английского, как у него, в Лондоне слыхом не слыхивали, и что сам король Георг понятия не имеет о таком английском. Так от этого я и сейчас не отрекусь, хоть на куски меня режь.
7
Эй, эй, полегче! (ирл.)
У одного фермера, Патрика Мак Гиллахи, умерла жена. Он подождал с годик и взял себе другую. Ну, и другая умерла. Задумал Падди в третий раз жениться, а священник венчать не хочет: велит принести бумагу от последнего по счёту тестя со свидетельством, что тот не в претензии. А тесть бумаги не дал, потому что мнения о Падди был куда как нехорошего. И вот идёт Падди от тестя в прескверном настроении и видит, что навстречу ему едет Рыжий Эоган на белом коне. Фермер нанял его отвести коня на ярмарку продать, а как конь в тот день не продался, то Эоган ехал на нём обратно неспешным шагом. Слово за слово, Падди рассказал, какая незадача с ним приключилась.