Эпистолярий
Шрифт:
Уже лёд подставлял ненадёжные скользкие плечи,
Уже ветер ушёл, выправляя берёзам горбы,
Я стоял наугад и дышать было долго и нечем,
И болело свинцом небо в глину моей головы.
И до самой земли потемневшие падали птицы,
Разучившись по небу ходить босиком.
И болела спина, и хотелось умыться,
И крутилась луна на шнурке голубым башмаком.
Было страшно молчать - как стучит в леденеющем небе,
Было
И деревья качались вокруг, и казалось, ослепли,
И схватившись за голову, прыгали в жёлтой ночи.
Я из леса бежал - наугад, озираясь по лисьи,
След за мной догонять… почернел и отстал, и отстал…
Я свалился в траву и дышал прошлогодние листья,
Когда рядом привстав и по имени кто-то назвал.
ДИЖОНСКАЯ ДУРОЧКА *
( Из Франции)
Песенка про Жана-Пердунка *
В местечке Санс у нас - дин-дон!
–
Любой вам скажет пустозвон,
Что лучше Жана-Пердунка
Не видел свет жонглёра!
Он ловко прыгал на канат,
Своей виоле (виноват)
Аккомпанируя другим,
Тем самым инструментом.
В лохмотьях жалких он ходил,
Красоток лапал, лихо пил,
Поспорить, в кости ли продуть -
Всё для него был праздник.
Он знать не думал про "потом"
И рваный плащ ему был дом,
И вот однажды в доме том
Застукал Жан воришку:
"Найти средь ночи, старый плут,
Что хочешь Ты, когда Я тут
Не нахожу средь бела дня...
Сказать какую рифму?"
Был славный малый этот Жан!
–
Живой, как мячик на ножах.
Он в кабаке не раз, не два
Закладывал виолу.
И всё пропив не раз, не два,
Он, локтем утерев слова,
Всё что-то важное хотел,
Да всё махал рукою!
Всё выставлял на смех жену
И вдруг - подбросил в вышину!
Прекрасней, чем его жена
Не видел свет супруги...
Но слёзы выплюнув под стол
И руки вывернув крестом
Он так сыграл!.. Вовек душа
Обратно - не вернётся.
В местечке Санс у нас... диннн... доннн...
Любой вам скажет пустозвон,
Что лучше Жана-Пердунка
Не видел свет жонглёра...
* * *
"Ущипните меня! Пусть я беден, простужен и сир -
Неужели Дижон! Развалившись на "майских шестах"...
И в глаза умещать, и прикушенным пёрышком, sir,
Перекошеный рот чуть держа в побелевших устах,
Так приятно... И господи! вдруг замереть - фарандола!"
Так я думал, монашек, Дижоном любуясь с
Это улей и май! Это мятный ликёр и кузнечик!
Извини, что я так расставляю небрежно слова.
Быстро-быстро садится прозрачное солнце в листву
И всё медленней дым повторяет свои очертанья...
Ой! прости, бога ради! сейчас пересяду к костру -
Я тут жиром маленько заляпал... Твои причитанья,
Будь ты здесь, весь Дижон я уверен от милых утех
Оторвали б! С тех пор, как сменил ты виолу на келью,
Я уверен... Но слушай, что сталось со мной - смех и грех!
Впрочем, было давно, да и было ль на самом-то деле?
–
Как входили мы весело в праздничный, шумный Дижон!
Созывали народ. Помнишь эту свою прибаутку?
А с собакою номер? А трюк с подменённым ножом?
Или девушек стайку?
– когда, залетев "на минутку",
Выражали восторг свой не новым, но самым простым
И доступным им способом... Знаю, ты скажешь, что нету
В мире более гнусной породы людишек, чем мы.
Ха! Но как веселились дижонцы - как малые дети!
Как от выходок наших они хохотали до слёз!
Как я ползал на брюхе, в пыли подбирая их слёзы!
Как потом уносил и ронял их на озеро дрозд,
Чтобы слушать над озером звон колокольчиков звёздных!
...спит Дижонская Дурочка. В ней ещё кружится праздник
И нескладного платья счастливый и гордый разлёт!
И мальчишки с камнями... И руки под грудью прекрасной -
Чтоб ни крови, ни сна расплескать не смогли из неё!
Как цветущая слива, взлетевшая над облаками,
С закружившейся сразу от радости вниз головой!
И подхваченных птиц, узнавая слепыми руками,
Выпускать по одной... по одной, по одной, по одной!
Где летит она так, словно крыльями лёгкими машет!
Словно сердце её - безопасное, как колыбель -
Всё уносит с собой! Даже горькие слёзы и даже...
Даже слов я, монашек, таких не умею теперь.
Пусть уж сон её лучше смешается с сонмами трав,
Так же тихо, как я завтра утром с толпой пресловутой.
Все дороги приводят... Наверное, Римлянин прав!
У меня же в Дижоне - расходятся все почему-то...
Это я так подумал! Дижонская дурочка - нет:
Вся по склону рассыпавшись бандой визжащих козлят!
Я ещё помолчал. И как дал ей... нести "флажолетт"!
Знаешь, всё этот взгляд!.. А, монашек, не правда ли?