Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982

Синицын Федор Леонидович

Идеологические обоснования введения такой системы включали утверждение, что она «полностью основана на ленинских принципах», «решение проблемы материальной заинтересованности идет по-ленински», так как «у Ленина очень ясно поставлен вопрос:…надо своим самоотверженным трудом создавать… [материальные] блага». Р.И. Косолапов напоминал, что В.И. Ленин в 1921 г. согласился со словами одного инженера: «Люди не могут годами пребывать в состоянии экстатического подъема, и заставить их работать может только экономическая необходимость» [890] . Апелляция к авторитету Ленина должна была придать идеологический вес политике материального стимулирования, сгладить возможное непонимание этих мер «идеалистами», а также предотвратить обратный уклон — чрезмерное увлечение «материальным» в ущерб идеологии.

890

Вестник Архива… С. 86; Косолапов Р.И. «Идеи Мао Цзэ-дуна» — отречение от марксизма-ленинизма. С. 39; Терешков И.И. Указ. соч. С. 12.

Советские эксперты иногда приводили аргументы, которые звучали почти как «оправдание» новых мер. В 1969 г. А.И.

Сибирев в брошюре «Ленинские идеи хозрасчета и претворение их в жизнь», писал, что в системе материального стимулирования «нет никакого отступления от принципов социализма», что она «не только не противоречит задачам коммунистического строительства, а является обязательной предпосылкой создания материальной базы, необходимой для перерастания социализма в коммунизм». Была дана отсылка и к «негативному» опыту Китая в этой сфере, где лозунг «каждому по его труду» был признан «буржуазным», а «любое требование об экономическом стимулировании труда, о поощрении лучших работников квалифицируется как «эгоизм», «своекорыстие», «контрреволюционный экономизм». Китайцев обвиняли, что «вся их практика ориентирована на голодный энтузиазм» [891] , т. е. что в этой стране не произойдет рост благосостояния людей, как бы хорошо они ни трудились.

891

Сибирев А.И. Указ. соч. С. 21; Косолапов Р.И. «Идеи Мао Цзэ-дуна» — отречение от марксизма-ленинизма. С. 39–40.

Тем не менее было очевидно, что поощрение «материального интереса» не вполне соответствует «коммунистическим идеалам», и поэтому советские идеологи одновременно представляли практику материального стимулирования как «меньшее зло», временно допустимое явление. Было объявлено, что такая практика обусловлена недостатками общества, так как «в сознании людей, в их отношении к труду сохраняются еще пережитки капитализма». Считалось, что без материального стимула, «одними призывами, одними мерами воспитания нельзя» добиться того, чтобы «все без исключения работали высокопроизводительно, чтобы никто не относился безразлично к тому, как трудятся другие, какие результаты имеет тот или иной производственный коллектив» [892] .

892

Мальцев Н.А. Указ. соч. С. 13; Сибирев А.И. Указ. соч. С. 21.

Было объявлено, что при коммунизме эти «пережитки» исчезнут, и тогда принцип материальной заинтересованности «потеряет свою силу и значение». Останется только «общественная заинтересованность», а личная и коллективная — полностью сольются с ней, и таким образом в качестве стимула к труду останутся только энтузиазм и «сознательность». К тому же идеологи отмечали, что при «развитом социализме» с «пережитками» уже идет борьба: «В хорошем социалистическом производственном коллективе проявления индивидуализма, эгоизма… рассматриваются коллективом как пережитки индивидуалистической, мелкобуржуазной или просто буржуазной морали» [893] .

893

РГАНИ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 25. Л. 7; Мальцев Н.А. Указ. соч. С. 18.

Важным аспектом системы материального стимулирования было недопущение «уравнительного подхода», который «убивает личный материальный стимул работника». Было объявлено, что «уравниловка» «несовместима с интересами социалистического и коммунистического строительства», так как ведет «к несправедливому распределению: и плохой, и хороший работник получали бы одинаковую долю». Наоборот, распределение материальных благ должно было идти не уравнительно, а согласно степени полезности человека для «технико-экономического и культурного прогресса социалистического общества» (т. е. для государства). «Уравниловка» была названа «мелкобуржуазной», «реакционной» противоположностью «равенству при социализме», а также «псевдокоммунистическим» явлением. Идеологи отмечали ошибочность введения на некоторых предприятиях практики распределения зарплаты поровну и приводили другие плохие примеры «уравниловки» — например, что к началу «Косыгинской реформы» зарплата инженерно-технических работников была выше зарплаты рабочих только на 40 %, а служащих — даже на 17 % ниже, чем у рабочих [894] .

894

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 60. Д. 19. Л. 79; Бромлей Н.Я. Указ. соч. С. 3; Мальцев Н.А. Указ. соч. С. 15, 21; Сибирев А.И. Указ. соч. С. 19; Федосеев П. Диалектика развития социализма. С. 26.

Необходимость борьбы с «уравниловкой» объяснялась опять-таки недостатками человеческого общества — тем, что «при социализме еще имеются проявления фактического неравенства», а «полное равенство в потреблении будет достигнуто на второй фазе коммунизма, когда наступит изобилие материальных и духовных благ» [895] . Неравенство граждан СССР в материальном плане было еще одним «меньшим злом», в отношении которого идеология шла на уступки.

Практика материального стимулирования имела разные формы. Во-первых, применялась премиальная система. Премия играла значительную стимулирующую роль, выражая непосредственную зависимость между трудом и полученными за него деньгами. Практика образования поощрительных фондов предприятий за счет полученной ими прибыли была не нова, однако теперь доля прибыли, расходуемая на эти цели, заметно увеличилась: если в 1959–1965 гг. она составляла 3,3–6,8 %, то в 1966–1968 гг. — 10–11 %. Фонды поощрения создавались на всех заводах и фабриках. Даже в случае невыполнения предприятием производственного плана создавался такой фонд в размере не менее 40 % от запланированного. К 1969 г. доля премии в зарплате всех категорий работников на некоторых предприятиях возросла у рабочих до 27 %, у инженеров и техников — до 53,3 %, у служащих — до 45,6 % [896] .

895

Терешков

И.И. Указ. соч. С. 8; Федосеев П. Диалектика развития социализма. С. 21.

896

Попов М.Д. Материальное и моральное стимулирование труда и производства. Л., 1978. С. 8; Сибирев А.И. Указ. соч. С. 18–19.

Согласно решениям пленумов ЦК КПСС, в 1968 г. была расширена практика выплаты 50-процентной премии за перевыполнение плана, в 1970 г. был резко увеличен размер премии для квалифицированных и наиболее продуктивных работников, особенно в сельском хозяйстве. Кроме того, применялись специальные премии для тех, кто имел длительной стаж на одном месте работы [897] (так власти еще и боролись с «летунами»). Во второй половине 1970-х гг. были введены доплаты рабочим в размере от 30 до 50 % тарифной ставки [898] .

897

Breslauer George W. Op. cit. P. 252–254.

898

Терешков И.И. Указ. соч. С. 4.

Премирование применялось и для решения конкретных проблем, в частности, с целью обеспечения роста заработной платы инженерно-технических работников и служащих по отношению к зарплате рабочих, и наоборот — за разного рода прегрешения, например, проявление бесхозяйственности, практиковалось лишение или снижение премий [899] .

Во-вторых, материальное стимулирование осуществлялось через управление тарифными ставками. Так, в судостроительной промышленности перевод на новые условия оплаты труда, в результате которого возросла доля «тарифа» в основной зарплате, был завершен к концу 1975 г. [900] Установление таких ставок было инструментом оценки производительности труда человека и спроса на продукцию, которую он производил. Так, оплата за написание «политической» книги была в 1,5–2 раза ниже, чем за приключенческую или научно-фантастическую книгу [901] , которые пользовались гораздо большим спросом у читателей.

899

Сибирев А.И. Указ. соч. С. 19–20.

900

Попов М.Д. Указ. соч. С. 7.

901

Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях… Т. 11. С. 147; Попов М.Д. Указ. соч. С. 7.

В-третьих, был шире распространен сдельный тип заработной платы. К началу 1980-х гг. ее удельный вес в народном хозяйстве страны составил около 60 % [902] .

Кроме того, считалось, что государство осуществляет материальное стимулирование еще и косвенным образом, увеличивая доступность товаров [903] и услуг для населения — в частности, снижая их стоимость. Однако в условиях дефицита важна была также «физическая» доступность товара для покупателя. Интересное предложение о расширении продажи автомобилей содержится в записке Е.М. Самотейкина (референта Л.И. Брежнева), направленной на имя генсека в феврале 1969 г. Он предлагал «отойти от чисто экономического, «торгашеского» подхода» в вопросе торговли автомобилями [904] «и рассмотреть этот вопрос в общем контексте политики партии, направленной на упрочение связей с трудящимися, на повышение материального и культурного благосостояния широких масс». Для этого он считал целесообразным «изучить возможность продажи автомашин вне очереди и в рассрочку рабочим и колхозникам, выделяя для этого ежегодно, скажем, 10–15 процентов продукции автомобильной промышленности». Самотейкин был уверен, что такая система не только «наглядно показала бы заботу партии о широких слоях трудящихся… дала бы рядовым рабочим и колхозникам реальную возможность обзавестись автомашиной», но и стала бы «стимулом в производственной деятельности, в укреплении трудовой дисциплины и способствовала бы уменьшению текучести кадров» [905] .

902

Терешков И.И. Указ. соч. С. 10.

903

Breslauer George W. Ор. cit. Р. 190.

904

Подробнее о целях государства в торговле автомобилями и другими дорогостоящими товарами см. далее в книге.

905

Вестник Архива… С. 88.

В ответ на расширение системы материального стимулирования власти ожидали, что труд людей будет соответствовать уровню этого стимулирования [906] , тем более, что все данные показывали и «большой экономический эффект» этой системы, и ее положительное восприятие людьми. Так, от работников партактива были слышны высказывания, что хорошо платить нужно только достойным: «Пушкин интересовался, как успешно продаются его книги. От этого зависел его заработок. Не пора ли нам оплачивать авторов в зависимости от распродажи его книг на рынке?» [907] (Заметим, что такой подход в СССР уже практиковался.)

906

Breslauer George W. Ор. cit. Р. 189.

907

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 59. Д. 30. Л. 72; Терешков И.И. Указ. соч. С. 42.