Эпоха мертвых. Москва

Круз Андрей

– Ну… давай попробуем договориться, – кивнул я. – Думаю, что согласятся, почему бы и нет? По-любому что-то с них за это сторгуем. А «садку» лишнего «жигуля» тащить без проблем.

В зеркале заднего вида появились фары, осветившие дальним светом нас и дорогу перед нами.

– Внимание всем, – скомандовал я в рацию. – Нас сзади догоняют, мало ли чего?

Догнали быстро. Два новых «Лэндкруизера» черного цвета, явственно напомнивших пресловутых фармкоровцев, быстро обошли нас по левой полосе. Машины уже были заметно переделаны – кенгурятники, решетки на окнах, дополнительная защита,

самодельные багажники на крышах, за каждым – по прицепу, в общем, «Мародер-Мобиль». Внутри сидели несколько человек в разномастной одежде, все больше в кожаных куртках, все средних лет, крепкие, с автоматами. Однако враждебности они не проявили, а сидевший справа, рядом с водителем, крепкий блондинистый мужик, похожий на актера Меньшова, даже помахал рукой. Затем они приняли вправо, снова смещаясь в средний ряд, и вскоре красные огни габаритов ушли от нас вдаль, а потом резко свернули с трассы, пошли по развязке как раз на Рублевку.

Мы же неторопливо прокатили дальше, чуть притормозив возле поворота на Минское шоссе. Там наше внимание привлекла небольшая колонна в составе БТР, «бардака», бронированного «Урала» и автовышки. Возле машин стояла кучка военных с автоматами и несколько мужиков в униформе эмчеэсовских спасателей.

– Прижмись, поболтаем, – попросил я Шмеля.

Не думаю, что военных опасаться стоит, а вот узнать от них что-то новое можно. Однако, когда мы остановились, особого дружелюбия не встретили – башни брони развернулись на нас, а люди рассредоточились, готовые открыть огонь при малейших признаках угрозы. Все верно, такие теперь времена, мать их ити.

Я привычно натянул на лицо уже натренированную за последние дни дружелюбную лыбу, поднял маску на лоб – без масок я вообще запретил своим на боевые ходить. Мало ли кого кто узнает и запомнит. Не нужно это все. Только вот в таких ситуациях, как сейчас, маска мешает, не доверяют люди человеку с закрытым лицом.

Когда я подошел ближе, навстречу мне вышел капитан с потертым АКМ, висящим наискосок на груди, с зажатой в зубах тлеющей сигаретой.

– Здравия желаю, – поприветствовал я его, подходя.

– Тебе не болеть, – кивнул он. – Чего хотели?

– Да больше информацией интересуемся, – ответил я. – Мы в «Пламени» квартируем, в Солнечногорске, на эту сторону пока не забирались, вот и хотим узнать, где какие проблемы и чего ждать следует.

– А куда направляешься? – уточнил он.

Похоже, что упоминание о «Пламени» немного прибавило нам доверия с его стороны. У военных между собой контакт был налажен, наврать здесь сложно.

– На Каширку, – ответил я. – С Кольца заехать и там уже неподалеку. В Бирюлево, фактически.

– Дикая земля, – коротко ответил он. – Опорные пункты с той стороны есть только в Капотне, на НПЗ, ну и дальше, Реутово, Балашиха, сам понимаешь, в общем. А с Кольца в город – проблемное место. Кто только не шарится, постреливают вокруг и друг в друга.

– А с мертвяками как? – спросил я.

– В жилой застройке до черта, и мутантов хватает, – ответил капитан. – Туда сдуру лучше не соваться, только на транспорте и с прикрытием. Сверху кидаются часто. А по промзонам спокойней вроде как. Сам туда не ходил, но слышал.

– А вышка зачем? –

полюбопытствовал я.

– Как зачем? – чуть удивился капитан. – Спасательная вышка. Народу еще по квартирам в городе много прячется. В подъезды лезть теперь самим дороже, мертвяков полно везде, а вот через окна людей эвакуируем. Меньше чем десять-двадцать человек за один выход не привозим.

– Да ну? – удивился я. – А я думал, что все, живых в городе нет. Я вчера в рейде с «пламенными» был, никого не видел… Хотя… из одного офиса людей эвакуировали.

– Это программистов, что ли? – усмехнулся капитан. – Слышал, читал сводку по гарнизону. На самом деле таких, застрявших, еще много, мы их все время находим. Хуже другое – мутанты завелись, которые через окна лезут. Своими глазами видел – люди из окна нам махали, а пока мы телились и вышку подгоняли, прямо с крыши по балконам такая зараза спустилась и к ним в окно махнула.

– И что?

– Что, что… – поморщился капитан. – Мы вышку подальше от окна подняли, через прицел заглянули, а там уже одни клочки остались, и эта зараза кого-то жрет. Не удержались, шарахнули из граника, а толку-то? В минуту всех порвал.

– Ты скажи… – покачал я головой. – На вас не кидались?

– На нас нет, – ответил он. – Они теперь умные, броню видят – сразу прячутся. Пару раз таких удавалось доставать из КПВТ, издалека причем.

– И как эффект, кстати? – заинтересовался я.

– Спорный, так скажем. Как попадешь. Ладно, извини, мы выдвигаемся, – добавил он, когда его позвали от головной машины.

Мы попрощались, и каждый двинул туда, куда собирался. Он – спасать выживших, и мы – склады дербанить. Впрочем, все теперь этим промышляют, и без всякого стыда. Не оставлять же добро мертвецам бродячим? Его все же люди и для людей сделали, а мертвякам оно даже без надобности.

Снова попались на глаза несколько групп вооруженных людей, и одна из машин – бортовой «бычок», размалеванный из пульверизатора яркими красками, был весь, как решето, пробит пулями, непонятно даже, как при этом он продолжал кататься. Вывод из этого следовал простой: действительно, при добыче оставшегося в городе добра можно нарваться на неприятности.

Перед развязкой с Каширкой на связь вышел Степаныч, сказал:

– Нам надо к железной дороге свернуть. В город предлагаю не соваться, попытаемся у железнодорожного моста напрямую съехать и вдоль рельсов пойдем. Там дорога накатанная, я помню. Дорожная техника ездила, по крайней мере.

– А дальше огородами, что ли? – спросил у отца Мишка.

– Именно так, – подтвердил Шмель-старший. – Машины у нас где хочешь пройдут, а если кто ненужный у складов, то с этой стороны нас не ждет.

– Согласен, – сразу ответил я после этой фразы.

Не надо нас никому ждать, всегда лучше появляться с неожиданного направления.

Наша колонна резво проскочила до развязки, крутанулась по ней в обратную сторону, переехав Каширку поперек движения. Мы заметили, что прямо на мосту, ведущем из города в область, стояла белая «Газель», возле которой замерли пять человек в разнотипном камуфляже и с автоматами. Причем до боли и зубовного скрежета знакомого типа – бороды, вязаные шапки, героические позы.