Эпоха мертвых. Москва
Шрифт:
– Это вода, – сказал Бислан. – Кран не закрыли.
– Нет, воду слышу! – чуть возмутился Ваха. – Ходил кто-то.
– Посмотри сходи, – ответил Бислан. – А я за складом послежу.
С этими словами он достал из кармана портативную «моторолу» и связался с Мурадом. Ваха между тем, держа РПК наперевес, пошел по коридору назад, медленно, прислушиваясь после каждого сделанного шага. Заглянул в одну дверь, но нашел там пустой кабинет, затем во вторую – и тоже увидел пустоту. Бумаги в беспорядке на рабочем столе, сброшенный на пол телефон, разбитое окно. Через него задувал легкий ветерок,
Ваха кивнул, закрыл дверь в комнату и вернулся к Бислану, закончившему разговор с командиром.
– Ну что там?
– Ничего, – ответил Ваха, пристраиваясь на колено у подоконника. – Ветер бумаги разбросал. Нормально все.
– Это хорошо, – кивнул Бислан. – Наши идут, видишь?
Действительно, из окна можно было разглядеть, как через дворы комбината ЖБИ, перелезая через заборы, движется небольшая группа людей с оружием. Еще одна группка, человек из пяти, гуськом и пригнувшись, перемещалась вдоль бетонного забора по улице. Двигались четко, слаженно. Многие из людей воевали, практически все, кто постарше. Знают, что к чему. Знают, как ходить, знают, как стрелять.
Сергей Крамцов
2 апреля, понедельник, день
– …пятеро, вдоль забора, – продолжал докладывать Сергеич. – Вооружение: автоматы и один ПК. И не меньше с тыла идет, посчитать не могу толком, все время что-то закрывает. До семи человек, похоже.
– А от этих, в заводском здании, слышно что-то?
– Нет, вошли – и тишина, – ответил он. – На четвертом этаже, у окна, пристроились, как нам кажется. Но не достанем, угол не тот. В общем, не вылезай к ним на линию огня.
– Я понял, – подтвердил я. – Как те, что с тыла, дойдут до забора складского двора – дайте знать. Вторая группа на вас поначалу.
– Не вопрос, им деваться некуда, там как на ладони все.
– Ну и ладно, поосторожней только.
У нас все было готово к бою. Я решил в бой по всему району с противником не вступать, а дать им подтянуться к складскому двору. Если гора не идет к Магомету, то пусть он идет к горе. А ввяжись мы в перестрелку с рассредоточенным противником, который еще и поопытней нас может оказаться, то неизвестно, чем она закончится. И когда. Пусть уж лучше в кучу собираются.
– Девки, в кучу, хрен нашел… – прошептал я сквозь сжатые зубы. – Вы сношайтесь, я пошел.
С этими словами я отогнул усики на чеках двух «фенек», которые мы так удачно собрали с убитых.
– Лех, команду не проспи, – сказал я сидящему рядом и опирающемуся на покатый металлический бок ангара другу. – Кидай навесиком, так, чтобы метров на пять в ту сторону от забора летели.
– Да понял я, понял, – шепнул он в ответ и оглянулся проверить, как там Вика.
Вика и Пашка держали на прицеле проходную. Сунься кто туда, и в два ствола положат, там метров двадцать всего, не промахнешься.
– Внимание, – снова заговорил Сергеич. – Обходящая группа уже за угол поворачивает, идут к проходной. Те, что с тыла, тоже близко.
– Они порознь соваться не будут, – уверенно заявил я. – Иначе
– Приготовиться, – вместо ответа сказал Сергеич.
Я вытащил обе «феньки» из разгрузки, продел в кольца указательные пальцы крест-накрест. Леха последовал моему примеру. Замерли. От ангара до забора метра три всего, нормально. Даже если нас с фланга, из здания заводского управления, пасут, все равно попасть не сумеют.
– Внимание, – снова заговорил Сергеич. – Мои уже в готовности… Еще чуть-чуть… С тыла шестеро, тремя парами, каждая напротив торца ангара…
Это правильно, если через забор лезть хотят, ангары их прикроют… Если бы все происходило, как они планируют. Мы уже слышали, как хрустят камешки под подошвами нескольких человек, как звякает металл прямо за забором. Занимают позиции, готовятся к атаке. С гранат не начнут, не должны, они же не знают, что с их фишкой, а нас еще не обнаружили, судя по всему. И уж нашу засаду на крыше пивзавода точно не обнаружили, иначе через проходную не лезли бы. Наверняка сначала так сунутся. Да даже если с фланга через забор полезут, Маша с Сергеичем их там и положат, ни одного укрытия там нет.
– Огонь! – скомандовал Сергеич.
И мы с Лехой одновременно рванули руки в стороны, выдирая и без того наполовину вытащенные чеки. Звякнули, отлетев, предохранители, хлопнули запалы, и мы одновременно метнули четыре гранаты за забор, при этом я молился, чтобы не промахнуться, не угодить случайно в бетонную стену, чтобы ребристая чугунная чушка не отскочила под ноги.
Не знаю, успел кто-то на той стороне забора сообразить, что происходит, или нет, но взрывам ничего не предшествовало, ни суета, ни крики. Грохнуло сразу тяжко и громко, подняло столбы песка, такие, что и нам на головы посыпался, а мы уже тащили из сумок еще две пары гранат. И сквозь звон в ушах от близких взрывов я услышал ровную пулеметную строчку, и сразу же за спиной у меня ударили короткими вперегонки два автомата.
И тут за забором кто-то закричал, долго, на одной ноте, задыхаясь и захлебываясь. Заорали на чеченском, послышались удаляющиеся шаги. Сквозь весь шум удалось расслышать четкий, словно гвоздь забили, выстрел из «мосинки», а потом, после паузы, еще один. Снова рванули наши гранаты в смежном дворе. А мы уже метали следом еще две РГД. Лучше гранат не жалеть, чем свои головы.
– Леха, проход! – крикнул я, а сам обернулся, бросился по узкому проходу к куче старых покрышек от грузовиков, из-за которых стреляли Вика и Пашка короткими очередями по двум телам, лежащим прямо в воротах – те даже забежать во двор не успели.
– Как тут? – спросил я их и сразу в рацию: – Сергеич, обстановка?
– Первую группу всех положили, во второй двое в дальнем конце двора укрылись, Маша под прицелом держит, – последовал доклад. – Там бетонные блоки, они за ними спрятались. В здании правления окно разбили, но молчат, не стреляют.
– Понял, – подтвердил я. – Сколько до них от забора? Гранату добросят?
– Метров семьдесят или больше. Точно не добросят.
– Отлично. Леха, за мной. Пашка, сюда, пасешь проход и стену. Вика, на месте.