Эпоха великих открытий. I период: до середины XVI века

Магидович Вадим Иосифович

С правителем Каннанура Гама заключил союз и в конце октября двинул флотилию против Каликута. Начал он с того, что повесил на реях 38 рыбаков, предлагавших португальцам рыбу, и бомбардировал город. Ночью он приказал снять трупы, отрубить головы, руки и ноги, свалить туловища в лодку и бросить в воду; к лодке прикрепил письмо, в котором предупреждал о такой же судьбе для всех в случае сопротивления. Прилив вынес лодку и обрубки трупов на берег. На следующий день Гама опять бомбардировал город, разграбил и сжёг подходившее к нему грузовое судно. Семь кораблей он оставил для блокады Каликута, отослал в Каннанур за пряностями два других, а с остальными пошёл за тем же грузом в Кочин.

После двух «победоносных» стычек у Каликута с арабскими судами Гама в феврале 1503 г. двинулся обратно в Португалию, куда и прибыл в октябре 1503 г. с грузом пряностей огромной ценности. После этого успеха его пенсия и другие доходы были значительно увеличены, позднее он получил графский титул, но на много лет его отстранили от всякой деятельности. Только в 1524 г. он был назначен вице-королём Индии, отправился туда в апреле, достиг Гоа, перешёл затем в Кочин и там умер в конце 1524 г. Между тем в Индийском океане осталась часть флотилии Гамы под командой его дяди Висенти Судре. В 1503 г. он крейсировал близ Аденского залива и перехватывал арабские суда, идущие из Красного моря к берегам Индии, подрывая таким образом египетско-индийскую торговлю.

Первая опись африканских берегов Атлантики

Одним из наиболее известных португальских навигаторов конца XV – начала XVI в. был Дуарти Пашеку Пирейра, участник плаваний Диогу Азанбужи (см. В. И. Магидович. Открытия древних и средневековых

народов), Кабрала и Албукерки. С его именем ряд португальских историко-географов связывает сомнительное открытие на юго-западе Атлантики около 1494 г. очень крупного массива суши с многочисленными прибрежными островами (никаких подробностей плавания не сохранилось). А вот заслуги Пирейры в обследовании береговой черты Африки бесспорны: между 1506 и 1508 гг. он создал практическое руководство по навигации у побережья Африки от Гибралтара до Эфиопии, использовав главным образом собственные наблюдения и в меньшей мере данные других мореходов. До нашего времени дошла часть работы, обрывающаяся на характеристике реки Риу-ду-Инфанти (Хрут-Фис, у 27° в. д.). Начинает Пирейра с мыса Джебель-Муса (36° с. ш., 5°25′ з. д.), отмечает мыс Спартель и указывает, что далее к югу хорошие якорные стоянки отсутствуют, а море изобилует опасными рифами. За устьем реки Лараш появляются лагуны, а южнее встают скалистые обрывы. После перечисления устьев ряда небольших рек, в том числе Бу-Регрег (нами даются современные названия), он называет более значительные – Умм-эр-Рбия и Тенсифт. За мысом Гир, по Пирейре, расположен гористый участок – здесь к океану подходит западное окончание Атласа; затем вновь продолжается низменная страна с заливом Агадир и рекой Масса, простирающаяся до мыса Буждур. К востоку на значительном расстоянии от побережья он отметил горы – западные отроги Антиатласа. «Мыс… очень опасен, т. к. рифы отходят от него в море более чем на 4–5 лиг» (22–28 км) [65] . Южнее Пирейра упоминает два маленьких заливчика и бухты Рио-де-Оро и Синтра (названа в честь её первооткрывателя Гонсалу да Синтра); за ней «очень плохой и опасный мыс Барбас», а затем Кап-Блан. «У этого мыса начинаются очень опасные мели Арген [бухта Леврие], простирающиеся на 20 лиг [111 км] в ширину». Вся страна от мыса Буждур до Арген и 50 лиг [280 км] далее практически пустыня, очень редко заселённая…» До реки Сенегал побережье изобилует мелкими бухтами и скалистыми мысами, поэтому выделяемые Пирейрой пункты нельзя отождествить с современными названиями.

Далее к югу отмечены мыс Зелёный (Альмади), дельта реки Салум и эстуарий реки Гамбия – «большой залив, который… имеет выдающийся в море полуостров». Побережье низменное, покрытое лесами, в море множество рифов и мелей. За эстуарием Казаманс он обратил внимание на поток Жеба: «Это не такая крупная река, как Сенегал и Гамбия: своё название она получила от большого устья [эстуария]… с пятью или шестью островами, называемыми… Буам [Бижагош]». Мели от её устья, по данным Пирейры, протягиваются в море почти на 200 км. Далее за устьями ряда мелких рек расположен мыс Верга. Берег между ним и Жебой очень низменный и с трудом определяемый; в море полно рифов. Здесь, как показал Пирейра, имеется залив с небольшим архипелагом (острова Лос); действительно, близ города Конакри океан незначительно вдаётся в сушу. «На побережье напротив этих островов очень высокий горный хребет» – плато Фута-Джаллон.

Юго-восточнее находится устье «довольно крупной реки» – в действительности это глубокая бухта с устьями нескольких потоков, включая Рокелле. За островами Банана «берег образует крупный залив [бухта И ори], в него впадает много рек». (На гористом полуострове между этими двумя бухтами в конце XVIII в. возник Фритаун, столица государства Сьерра-Леоне.) Низменный берег далее пересечён рядом рек и речек (в том числе Комоэ и Вольта, самой крупной из них) и имеет несколько мысов (главный – Пальмас). Затем идёт «река Лагуо» – имеется в виду лагуна Лагос, на берегах которой расположен одноимённый порт (до 1992 г. столица Нигерии).

К востоку от неё отмечена дельта Нигера с её южной оконечностью мысом Палм. От этого пункта характеристика побережья становится значительно менее детальной. Пирейра дал описание острова Биоко [66] и «реки Камерун» (залив Камерун), расположенных в вершине залива Бонни. Далее к югу он отметил «реку Габон, текущую издалека и выносящую в море большое количество пресной воды». В действительности это сравнительно узкая и длинная (100 км) одноимённая бухта, в вершину которой впадает незначительная речка. Затем упомянут мыс Лопес, «находящийся точно на экваторе» (истинное положение 0°40′ ю. ш.).

Южнее мыса Сент-Катерин упомянута глубокая бухта (лагуна Ндого, 29°30′ ю. ш.) и сразу же эстуарий Конго; в глубине указаны горы (Хрустальные), а далее к югу за плоским побережьем, покрытым лесом, – бухта Бенго, близ Луанды. Весьма протяжённый (800 км) отрезок взморья ещё южнее совершенно не охарактеризован. Близ 16° ю. ш. Пирейра отметил четыре бухточки, в том числе Душ-Тигриш (у 16°20′ ю. ш.). Берега к югу – «пустыня [Намиб], не содержащая ничего кроме песка» – с мысами Фрио и Падран (Кросс), а также несколько бухт, включая Уолфиш-Бей, Консепшен и Людериц. За 32° ю. ш. Пирейра обратил внимание на скалистую вершину, возвышающуюся в отдалении от взморья, – это, вероятно, северная оконечность меридиональных гор Улифантсрифирберге. Южнее он упоминает сравнительно крупную и опасную из-за множества рифов бухту Сент-Хелина, описывает мыс Доброй Надежды, отмечает мыс Агульяс и ряд заливов, включая Мосселбай, Плеттенберхбай, «похожий на заболоченное озеро», Сент-Франсис и Алгоа. Он знает о высоких скалистых горах (Оутениква), которые протягиваются на значительное расстояние неподалёку от побережья и являются частью Капских гор, состоящих из серии хребтов широтного направления. На реке Инфанти, как мы уже указывали, работа обрывается.

По мнению английского картографа У. Морриса, проанализировавшего данные Пирейры, приводимые им широты отличаются от истинных не более чем на 40′. Положение же береговой линии материка, нанесённой по его пеленгам и широтным замерам, на отдельных участках по-разному соответствует подлинной: от Гибралтара до мыса Кантин (32°30′ с. ш.) они явно расходятся, от этого пункта до 6° ю. ш. согласуются прекрасно, южнее – до 19° ю. ш. она всё больше и больше отклоняется к западу и на широте мыса Доброй Надежды проходит примерно в 4° к западу.

Труд Пирейры не даёт, конечно, чёткого представления об особенностях африканского побережья Атлантики, да и расстояния между пунктами весьма неравномерны (от 10 до 150 км, в среднем 65 км). И всё же эта первая опись весьма протяжённой (порядка 13 тыс. км) береговой черты с очень скупыми, но тоже первыми замечаниями о рельефе некоторых приморских районов (например, плато Фута-Джаллон, пустыня Намиб и Капские горы). Из других заслуг Пирейры отметим две: в Индии, командуя гарнизоном порта Кочин, он создал первую группу наёмных солдат из местных жителей (сипаев); ему же принадлежит пионерное краткое описание пингвинов, «населяющих» бухту Мосселбай.

Алмейда и Албукерки – первые вице-короли Индии

Афонсу Албукерки. Рис. XVI в.

Португальское правительство, ежегодно посылая флотилии в Индию, решило совершенно уничтожить египетско-арабскую морскую торговлю с ней. С этой целью была учреждена должность вице-короля Индии, и первым на неё назначен Франсишку Алмейда. Он отплыл из Лиссабона в марте 1505 г. во главе большой военной флотилии: на борту его 22 кораблей находилось около 1500 солдат. Штормы у берегов Южной Африки сильно мешали плаванию, и 22 июля лишь восемь судов достигли Килвы. Он захватил и разграбил город, а затем построил там форт. Опираясь на этот пункт, Алмейда опустошил и два других важных порта на берегах Восточной Африки (Софалу и Момбасу), контролирующих торговлю золотом, и тем самым нанёс смертельный удар арабскому могуществу на побережье. В 1507 г. он овладел Мозамбиком и заложил фундамент португальского господства в Индийском океане. Он организовал торговую факторию в Кочине, который с того времени стал крупнейшим малабарским портом. Его корабли охотились за арабскими и иранскими судами на Аравийском море.

В период правления Алмейды на розыски команд двух португальских кораблей, потерпевших крушение у опасных берегов Африки, 19

ноября 1505 г. из Лиссабона отправились два судна под командой Сида Барбуду. В задачу этой первой специальной гидрографической экспедиции входило детальное изучение южного и части юго-восточного берега материка. У Столовой бухты, куда он прибыл в конце апреля 1506 г., Барбуду перешёл с большого корабля на каравеллу. Согласно инструкции, он должен был держаться как можно ближе к берегу, действовать только днём, а к ночи становиться на якорь; ему рекомендовалось не оставлять неизученным ни одного участка побережья. Барбуду начал работу от реки Тауритс (34°20′ ю. ш., 22° в. д.), но из-за плохой погоды далеко не всегда соблюдал инструкцию. После осмотра около 2,3 тыс. км береговой линии континента до острова Базаруто (1°40′ ю. ш., 35°30′ в. д.) он не обнаружил никаких признаков пропавших моряков. Обследование пришлось прекратить, так как в Софале сложилась тяжёлая обстановка, и Барбуду вынужден был оставить там каравеллу и часть провизии.

В 1507 г. эскадра, посланная из Лиссабона под командой Афонсу Албукерки, направилась к Ормузскому проливу. Португальцы разграбили и сожгли посёлки у пролива, убили и захватили в плен много иранцев и арабов. Всем пленным Албукерки приказал отрезать носы, кроме того, мужчинам – правые руки, а женщинам – уши. Затем, обстреляв иранские суда, Албукерки захватил город Ормуз, наложил на него дань и построил там форт. (Вскоре, однако, португальцы были оттуда изгнаны.)

Через год египтяне сделали первую и единственную попытку защитить свою индийскую морскую торговлю. С помощью венецианцев они снарядили большой флот в Красном море и разгромили небольшую португальскую эскадру, крейсировавшую у северных берегов Аравийского моря. Ф. Алмейда собрал тогда все свои силы и в 1509 г. наголову разбил египтян в морском сражении у острова Диу. В том же году победитель был отозван в Лиссабон, а вместо него вице-королём Индии назначен А. Албукерки. На обратном пути 1 марта 1510 г. Алмейда высадился с небольшим отрядом на берег у мыса Доброй Надежды и во время стычки был убит готтентотами.

При А. Албукерки, прозванном Великим, а также Грозой Восточных морей, португальцы стали бесспорными владыками торговли в Индийском океане. Они заложили ряд крепостей на западном берегу Индостана и господствовали над крупнейшими индийскими портовыми городами. Ни одно купеческое судно не смело плавать в Индийском океане без португальского паспорта, так как португальские военные корабли сторожили важнейшие морские пути, ведущие к берегам Индии, топили или захватывали суда, плававшие в этих водах без их разрешения, а с моряками расправлялись как с пиратами. Арабские портовые города в Восточной Африке платили дань португальцам. Они проникали в Красное море, завязывали торговлю с христианской Эфиопией, нападали на западные аравийские порты, начали разведку глубинных районов Африканского материка.

Важнейшим португальским опорным пунктом в Индии стал город Гоа; Албукерки впервые захватил его после двухмесячной блокады в марте 1510 г. В мае, когда к Гоа подошла сильная неприятельская армия, он организовал чудовищную резню горожан, пощадив лишь немногих, главным образом богачей, за которых рассчитывал получить выкуп. Затем он оставил Гоа, но через несколько месяцев вернулся туда с большим подкреплением, в конце ноября 1510 г. завладел им окончательно и повторил резню. В письме к королю он сообщал, что там было убито 6 тыс. человек – мужчин, женщин и детей.

В середине декабря 1515 г. А. Албукерки, к тому времени тяжело больной, вторично захватил Ормуз (португальцы удерживали его в течение ста с лишним лет). Вскоре он получил сообщение, что его отзывают в Португалию, направился морем в Западную Индию и умер на корабле близ Гоа. В предсмертном письме к королю он отмечал, что «все индийские дела улажены». Письмо кончалось советом: «…Если вы хотите прочно владеть Индией, по-прежнему действуйте так, чтобы она могла сама себя поддерживать».

Иными словами, умирающий Албукерки рекомендовал королю добывать по его примеру средства для господства над Индией в самой Индии путем её ограбления. Так и поступали в XVI в. португальские преемники Албукерки, а с XVII в. – соперники португальцев, вытеснившие их из «Индий», – голландцы, французы, англичане. Владея практически всем западным побережьем Индостана, португальцы не делали попыток проникнуть в глубинные районы страны. Пожалуй, единственным исключением была военная операция Антониу да Сильвейры. В середине 1530 г. во главе небольшой флотилии он поднялся на незначительное расстояние по реке Тапти и сжёг два города – Сурат и Рандер.

Португальцы в Экваториальной Африке

К началу XVI в. португальцы располагали весьма скудной информацией о приморских районах Экваториальной Африки. В 1514 г. король государства Конго возглавил поход на юг от низовьев реки Конго против племени мбунду. Оно обитало на землях независимого правителя по имени Нгола. Трое португальских работорговцев (имена их не сохранились), сопровождавших конголезскую армию, успешно «поохотились» на мбунду и препроводили к эстуарию Конго 290 невольников. Троица стала первыми европейцами, побывавшими в нижнем течении реки Кванза. С этого времени страну царька Нгола португальцы начали называть Ангола.

Первую официальную экспедицию в Анголу под командованием Балтазара де Каштру король Мануэл направил в 1520 г. Ему предписывалось исследовать царство и проверить слухи обо всех рудниках и богатствах края. Работа была начата, вероятно, с низовьев реки Конго: вместе с Мануэлом Пашеку он проследил участок её течения, позднее получивший название «водопады Ливингстона». Здесь на протяжении 360 км, прорываясь через Южно-Гвинейскую возвышенность, река образует более 30 порогов и водопадов. Выше этого препятствия Каштру и Пашеку построили две бригантины и поднялись до озеровидного расширения у 4° ю. ш. – ныне Стэнли-Пул (длина около 30 км, ширина до 25 км). Дальше они не пошли, решив, что достигли знаменитого озера, помещавшегося на многих картах Африки середины XVI в.

Неизвестно, что удалось сделать Каштру в Анголе: царёк Нгола захватил его и удерживал в своей свите шесть лет. Полную свободу португалец обрёл лишь после вмешательства короля Конго. К 1528 г. в африканской «глубинке» проживали сотни португальцев, но в каких конкретно пунктах или районах – отчёты ответа не дают. Эти сиртанежу, т. е. обитатели лесной глуши, остались практически безымянными, а их географические достижения безвозвратно утрачены.

Фернандиш в Мономотапе

О золотоносных областях Африки, расположенных западнее побережья Индийского океана, португальцы услышали, едва обосновавшись в Софале (у 20° ю. ш.). Очевидно, от арабских торговцев они узнали, что основным поставщиком жёлтого металла было государство Мономотапа, правильнее Муене Мутапа (буквальный перевод «Владыка рудников»), постоянно находившееся в состоянии войны с другими, менее крупными «странами золота». В 1501 г. в Софале с одного из судов П. Кабрала за какое-то преступление на берег высадили корабельного плотника Антониу Фернандиша (не смешивать с его однофамильцем и тёзкой, португальским миссионером, действовавшим в Эфиопии в начале XVII в.).

К 1511 г. ссыльный плотник хорошо изучил ряд языков приморской области и, вероятно, предложил свои услуги властям Софалы в качестве разведчика глубинных районов. В первое путешествие он отправился в январе 1511 г., поднявшись по реке Бузи, впадающей в океан у 20° ю. ш., к возвышающемуся над прибрежной низменностью меридиональному сбросовому уступу Иньянгани. Фернандиш обогнул его с юга и по долинам обнаруженной им реки Саби-Саве и её левому притоку Одзи впервые проник на плоскогорье Матабеле со слабоволнистой поверхностью и множеством островных гор. С него берут начало многочисленные правые притоки Замбези и левые – Лимпопо, а также Саби-Саве. Он прошёл на север близ западного склона уступа к перевалу у 19° ю. ш. и побывал в «Стране слоновой кости», в верховьях реки Пунгоэ, впадающей в океан чуть севернее реки Бузи.

Через перевал Фернандиш вновь вернулся на плоскогорье, посетил золотые рудники верхнего течения реки Мазоэ, одной из составляющих Луэньи, правого притока Замбези, и, наконец, прибыл в ставку верховного вождя Мономотапы, находившуюся в то время в 120 км к северо-северо-востоку от нынешнего города Хараре (до 1982 г. – Солсбери). Он преподнёс вождю подарки от губернатора Софалы и заручился его поддержкой, благодаря чему смог выполнить несколько сравнительно коротких маршрутов. В семи днях пути к западу от резиденции, т. е. в 200–210 км, Фернандиш побывал на огромной реке, текущей с юга и отделяющей Мономотапу от «страны Момбара, богатой медью». На её берегах шла бойкая меновая торговля. Там он встретил «очень плохо сложённых, низкорослых людей» – очевидно, речь идёт о Замбези [67] , на небольшом отрезке у 16° ю. ш. имеющей меридиональное течение, и бушменах.