Эра Мантикор
Шрифт:
– Да. Он. – ответила Ясмин.
Он хотел нашей смерти?
– Я так не думаю. Может он просто узнал, почувствовал Тебя и хотел, ну не знаю, испытать Твою Силу. Ты последний Мантикора. Все Древние уже слышат и чувствуют Тебя и по- своему интересуются.
– Другие тоже попытаются испытать меня?
– Вполне возможно. Ты справился.
– Да, сейчас. Сегодня. Но в следующий раз? Я не уверен.
– Надеюсь, мы все же успеем раньше добраться до Ангелуса.
Вечер они провели , греясь у костра и болтая о прежней жизни Зарьяна. Он рассказал ей о своей работе, о последнем заказе в ресторане о том, в каком магазине лучше всего покупать краску. Ясмин задала тысячу вопросов, жизнь в человеческом мире ее интересовала. Она бывала там не так уж и часто и как она сама сказала,многое ей было непонятно.Например, метро. Ведь . если метро – это средство передвижения на большие расстояния , то почему же поезда движутся так долго. Видимо, метро представлялось
Ближе к ночи ветер усилился. И Ясмин сама забралась к Зарьяну под плащ. Когда ее хрупкое , но жаркое тело прижалось к нему, он наконец-то перестал дрожать, расслабился и ощутил благословенный покой.
На третий день они вошли в лес, который даже ощущался иначе. Чем все леса в резервации, что они проходили до этого. Он был чище, зеленее и звучал высоко и тонко, словно не был настоящим вовсе. Но дело было не только в этом. Особая чувствительность Зарьяна и восприятие окружающего мира ,которые всю жизнь он считал изъяном в психике, а теперь знал, что это способности Мантикоры подсказывала ему: - лес пропитан Силой. Эта была Магическая Сила, но иная: - не такая, какая исходила от ведьм:- Ясмин и Мираха, но и не такая , какой обладали Древнейшие: - Левиафан, они встретили его по пути сюда и сам Зарьян. Если есть слова способные описать эту Силу ,то больше всего здесь уместны прилагательные :- «плотная», « густая» и «вязкая», но особенно подходит слово « могучая». Как и любая другая энергия , она была живая. Иначе и быть не может. Здесь , в резервации Бессмертных живым было все. Только здесь эмоции и намерения волшебников,обретали столь необычную , а иногда даже опасную форму. Здесь , в лесу принадлежащем Сидхе присутствовало нечто похожее на то, что создал Чернокнижник, но с противоположным вектором. Безусловно, это не было Чистое Добро, но энергия отчасти воспринималась как мудрость веков и святость. Она не просто окружила вошедших сюда Зарьяна и Ясмин, но играла с органами чувств, липла , щекотала, проникала сквозь как шаловливое маленькое привидение. Зарьян не мог этого не чувствовать . Однако именно это его и пугало. Если Сидхе - Полубоги и они смогли наполнить лес такой невероятной Силой, чем же, по сути, являются они сами.
Ближе к полудню они стояли у подножия округлого холма и тупо пялились на металлическую заслонку круглого отверстия. Было совершенно непонятно, что теперь делать. Они не могли открыть эту дверь снаружи. Ясмин объяснила , что заклинания ведьм на территории Сидхе не действуют и в этом лесу она не сможет даже костер развести.
– Ясно. – констатировал Зарьян – «Алохомора» не поможет!
Ясмин нахмурилась и смотрела в недоумении то на него, то на дверь. Зарьян, конечно понимал. Что она не смотрела фильмы про Гарри Поттера, да и вообще когда – либо смотрела кино, но он пытался хоть как-то разрядить обстановку. Затем он предложил постучать и, когда Ясмин нахмурилась еще больше, развел руками всем своим видом демонстрируя:- «все , я сдаюсь». Так они стояли и смотрели на дверь, и Зарьян уже начал было искать глазами какой-нибудь дверной звонок или нечто похожее, ну а вдруг, когда с достойным для этой заслонки жутким лязгом она поехала вверх.
Они как по команде, вытянулись оба по "стойке смирно" и напряглись.
Ясно. – констатировал Зарьян – «Алохомора» не поможет!
Человек в длинном белом балахоне и в серебристой мантии с капюшоном шагнул из отверстия в холме к ним навстречу.
– Приветствую Вас от лица Госпожи нашей Аирмед и Владыки Ллундаина!
– произнес он. После этого откинул капюшон и Зарьян завороженно ахнул.
У мужчины – сидхе были очень длинные переливающиеся как новогодняя мишура волосы , часть которых была забрана в хвост и заколота на темени какой-то заколкой украшенной прозрачными самоцветами, открывая для обозрения остроконечные уши с длинными серьгами в них. Остальные занавесом падали вниз. Кожа на лице и как успел разглядеть Зарьян, на руках была бледно – серебристой и мерцала при ярком солнечном свете. На вид ему было не больше тридцати лет, кажется в резервации бессмертных это оптимальный возраст на который выглядят все , но паутинка мелких морщинок вокруг глаз выдавала не столько количество прожитых лет, да что там – столетий, сколько присущую этим годам мудрость и опыт. Но самым завораживающим зрелищем были его глаза. В них наслаивались , проникая друг в друга как полосы радуги, оттенки серебристого : от холодного старого, слегка почерневшего серебра, такими бывают старинные украшения и кинжалы передающиеся по наследству, до пронизанного серебристыми блестками , режущего глаз светлого цвета , каким Зарьян
– Мое имя Коедуин! – произнес сидхе, слегка кланяясь.- Примите мою личную признательность! Я очень рад встрече с Древнейшим из Древнейших, а также с Тобой , ведьма « Клана семи Столбов»! Прошу воспользуйтесь моими услугами до тех пор, пока Владыка сможет встретиться с вами. Вам, вероятно, нужно отдохнуть и помыться после дороги? Прошу вас следовать за мной.- Он снова шагнул внутрь холма. Ясмин решительно переступила порог, и , несмотря на то, что Зарьян сейчас испытывал странное чувство настороженности и смятения, он последовал ее примеру.
В тот же миг они оказались в длинном коридоре с каменными стенами и причудливыми канделябрами на них. Свечи не горели, но здесь было светло, ни как снаружи при свете солнца, а скорее как в полнолуние или в помещении , освещенном ночными лампами. Зарьян уставился в потолок. Там под самой крышей копошились крохотные огоньки, мириады огоньков. Они сияли как далекие звезды, но при этом создавали эффект бесконечного полотна, как светящиеся обои в детской комнате. Боги знают, что это такое!
Ясмин реагировала спокойно, даже как-то равнодушно. Поначалу Зарьян решил, что ей уже приходилось посещать ситхены полубогов, но потом он догадался, что она изо всех сил пытается скрывать свое изумление, видимо полагая, что из них двоих должен быть хоть кто-то, кто не будет таращиться по сторонам, как ребенок, впервые попавший в зоопарк. Возможно, такое откровенное удивление и было бестактным, но Зарьян не мог с ним справиться, поэтому и не пытался. Они долго шли по коридору, то и дело, поворачивая то налево, то направо и за все это время им не попался ни один сидхе. Минут через пятнадцать они вошли в какую-то огромную залу. Здесь были все те же свечи, что и на стенах и они горели, а с потолка свисала невероятных размеров конструкция с перекрученными , перемешанными подсвечниками. Посередине залы возвышался столб до самого потолка исписанный непонятными символами. Зарьян не был силен в эзотерике, но эти символы не походили ни на один известный ему набор знаков или тайный язык.
– Что это? – шепотом спросил он у Ясмин.
– Это тайные символы сидхе – ответила она. – Это Зал приветствия или Первый зал. Символы складываются в заклинание Силы Дома Аирмед. В них магия каждого члена Дома. Это их мощь и основа.
В конце Залы находилась одна единственная дверь. При появлении их немногочисленной группы дверь распахнулась. Из нее вышла женщин,в шикарном, но каком-то средневековом платье с глубоким вырезом на высокой груди и широкими раструбами на рукавах. Ее такие же длинные , как и у Коедуина волосы отливали белым с примесью голубого цвета, они также мерцали и переливались в причудливом свете горящих свечей и были убраны в густую косу. На шее у нее висела цепочка с массивным серебряным кулоном размером с куриное яйцо. Приглядевшись, Зарьян узнал камень : - глубоко насыщенный, как морская вода, аквамарин.
– А самоцветы и драгоценные камни в резервации такие же , как и в человеческой части мира – отметил про себя Зарьян. Ему отчего-то было важно это знать.
приблизившись, женщина внимательно осмотрела столб и только после этого протянула Ясмин руки для объятия. Зарьяна обнимать никто не собирался. Взглянув на него , женщина присела в почтительном реверансе и произнесла:
– Приветствую Вас. О Древнейший в Доме Госпожи нашей , Аирмед!
– Меня зовут Зарьян – ответил он.- И пожалуйста, мне очень неловко оттого, что мне оказывают столь много незаслуженных почестей.
Меня зову Гелиодора - улыбнулась она в ответ.-Скромность - величайшее из достоинств. Располагайте мной! Я буду рада оказать Вам любую услугу.
Что-то двусмысленное было в этой фразе, такой тонкий намек на особое отношение, отчего Зарьян слегка смутился и внимательно посмотрел на Гелиодору.
Она была очень красива. Высокие благородные скулы, чистая безупречная кожа и в глазах слоились оттенки серого: от цвета бледного, слегка мутного , почти белого до свинцово-мрачного как предгрозовое небо. Взгляд Зарьяна невольно притянула ее высокая совершенная грудь. На мгновение он представил, как обеими руками вытаскивает ее из декольте. Он поспешил отогнать эти мысли. Гелиодора то ли догадалась интуитивно, то ли каким-то образом увидела его мысли или прочитала их. Она смотрела в глаза Зарьяна с вызовом и многообещающей улыбкой. Он сам почувствовал , как пунцовая краска заливает щеки. Блин! Неужели же его внезапное желание было так заметно.
Видимо так оно и было потому, что Коедуин с трудом скрывал самодовольство и , наверно, смех , а вот Ясмин... В тот момент, когда, переводя взгляд от одного присутствующего к другому, Зарьян заглянул в ее глаза, он почти испугался. В этой чудесной лесной зелени горел пожар, и было в них столько гнева и какого-то иного чувства:- отчаянной боли что ли. Зарьян опустил глаза.
Молчание прервал Коедуин.
– Гелиодора проводит Вас в приготовленные покои – обратился он к Ясмин – А Вы. Зарьян, прошу, следуйте за мной.