Эра Огня 5. Мятежное пламя
Шрифт:
Я падал. Мои крылья без толку, слабо лупили по Дракону. Моё лицо оказалось напротив лица Мелаирима, которое вновь стало видным, а не сокрытым тенью.
— Ты не представляешь, какие силы мне подвластны, — проорал он. — Соберите хоть все Сердца — вам не одолеть меня! Отдай Сердце Огня, пока не поздно!
— Сейчас! — заорал я в ответ.
Сунул левую руку в карман. Мелаирим жадно следил безумным взглядом за каждым движением. Когда я вытащил из кармана сжатый кулак с выставленным средним пальцем, лицо Мелаирима на мгновение
— А ну, отвалил от него! — загремел голос Натсэ.
Каменный кулак врезался в драконью голову. Дракон с визгом отлетел в сторону, подняв тучу искр. Я глубоко вдохнул и заработал крыльями. На этот раз обошёлся без заклинаний, просто пламя зарастило повреждения, подчиняясь мысли.
Я повис в воздухе рядом с каменным гигантом, в глубине которого скрывалась Натсэ.
НАТСЭ: Морт, я знаю, что меня нельзя простить и не прошу этого. Но позволь мне хотя бы помочь уничтожить эту тварь. Мне больше ничего не нужно.
МОРТЕГАР: Нет.
НАТСЭ: Нет?..
МОРТЕГАР: Давай лучше наоборот. Я не позволю тебе мне помогать, но зато прощу тебя. Так мне спокойней будет.
НАТСЭ: Морт, перестань! Нельзя так легкомысленно относиться к предательству!
МОРТЕГАР: Я — тряпка, мне можно.
НАТСЭ: Никакая ты не тряпка.
МОРТЕГАР: А ты — никакая не предательница.
Диалог занял пару секунд. За это время Дракон выправил траекторию полёта и полетел на нас. Натсэ шагнула ему навстречу, размахнувшись каменным мечом. Я набрал воздуху в грудь своей птицы и... Кто сказал, что только драконы могут изрыгать пламя? Это оскорбительный стереотип!
Мой огонь ударил Дракона в голову, заставил его замешкаться. В следующий миг гигантский меч Натсэ ударил Дракона поперёк туши, выбив ещё сноп искр, будто бы от гигантской сварки.
— Получи! — донёсся снизу визг Маленькой Талли.
Сотни каменных пик одновременно ударили в Дракона с земли. Он завертелся, суматошно размахивая крыльями. За первым залпом последовал второй, потом — третий. Маленькая Талли била без устали. Да ещё и порывы ветра начали сбивать Дракона.
— Прикончим скотину! — воскликнула Натсэ.
Меч в её руке превратился в огромное стальное копьё. Каменный гигант размахнулся и швырнул своё орудие в Дракона. Копьё должно было пронзить его насквозь, но...
— Хватит!
Громовой голос оглушил. Копьё исчезло, будто испарившись, не долетев до Дракона. Та же судьба постигла и все остальные залпы снизу. Маленькая Талли мигом сообразила, что атаки смысла не имеют, и прекратила стрелять.
Дракон повис под пылающим небом, увеличился в размерах. Мне сделалось не по себе. Теперь он казался каким-то незыблемым, недоступным ни для какого оружия. Как... как цветная наклейка на чёрно-белом карандашном рисунке. Как трёхмерная фигура в двухмерном мире.
— У вас была возможность выжить,
Я не успел даже осмыслить его слова. На нас обрушилось небо.
***
Как будто я вновь оказался в Ядре Земли. Кругом было лишь пламя, жидкое, твёрдое, текучее и вязкое, из него состоял весь мир.
Боль была такой, что все мысли вылетели из головы. То, что осталось, наверное, можно было назвать инстинктами, рефлексами, которые я воспитал в себе, следуя всю дорогу за сердцем, а не за разумом.
Я повернулся к огню спиной и, расправив крылья, заслонил собой Натсэ. Она была ближе всех, я по крайней мере знал, где она вообще находится.
Огонь сжигал Огонь, перед глазами расползалась белизна, та самая, что сродни вечному ничто. Свечение, изничтожающее самую ткань, из которой создаются миры.
Повалив каменного гиганта на землю, я вдруг обнаружил, что здесь пламя закончилось. Оно не достигало земли, что-то остановило его в воздухе.
Я убрал своё огненное облачение. Одновременно избавилась от каменной оболочки Натсэ, получилось, что мы лежим на земле, глядя в глаза друг другу.
— Вы живы?! — подбежала к нам Авелла, держа за руку Маленькую Талли.
— Почему-то, — сказал я, скатившись с Натсэ. — А где все...
Ответ уже не требовался. Я увидел, куда стремились все стихиали и близнецы с близняшками.
На крыше чудом уцелевшего после стольких апокалипсисов каменного дома стоял, воздев посох, Старик. От конца посоха распространялось сияние. Оно тоже было белым, но сердце подсказывало, что это — не та белизна, не уничтожающая. Та, что, напротив, способна создавать Вселенные.
Сияние, будто стеклянная преграда, останавливало пламя, не позволяя ему прорваться ниже, уничтожить нас.
Вся нечисть бежала к Старику, гонимая слепым инстинктом.
— Какие злые, — пробормотала Талли.
Земля содрогнулась. Огневушки и Огневушки-мальчики стали падать целыми толпами в возникающие то тут, то там разломы. Стихиалей это, конечно, не застопорило. Огненные птицы взлетели, тигры и лошади — прыгнули.
—Вакуум! — Авелла вытянула руку.
Кажется, пару стихиалей ей удалось поймать и уничтожить, но это была капля в море.
Старик заметил, что на него нападают, вовремя. Я почувствовал его усилие. Вот он будто толкнул вверх посох, и магическое поле его души поднялось, прогнав огонь ещё выше в небо.
А следующим движением Старик крутанул посох, одновременно сам поворачиваясь вокруг своей оси. Стихиалей, которые готовы были испепелить его, расшвыряло в разные стороны. По телам многих побежали белые разряды ослепительной энергии. Они взорвались, засыпав землю медленно гаснущими искрами.
Пламя вверху погасло. Остался только огромный Дракон, с недоумением взирающий вниз, на эту внезапно появившуюся помеху.