Эра Огня 5. Мятежное пламя

Криптонов Василий Анатольевич

И из земли, будто муравьи из разворошённого муравейника, посыпались близнецы с близняшками. Сначала десятками, потом — сотнями. Только первые были в одежде, остальные выскакивали в чём мать родила. Хотя какая там, к чёрту, «мать»! Мелаирим порождал их один.

Они появлялись вокруг него, выскакивали из «стены»-границы Материка. И все, не нуждаясь в командах, тут же бросались карабкаться вверх по этой стене.

— Бегите! — крикнул я Зовану с Огневушкой, для пущей верности продублировал приказ в Мессенджере и с последним взмахом крыльев

опустился на землю перед Мелаиримом.

Он поднялся мне навстречу. Он... смеялся. По его грязным закопчённым щекам текли слёзы от безудержного хохота.

— А ведь я ещё даже не начал, — едва выдавил он из себя. — Ещё даже не начал, Мортегар! А ты думал, что уже с чем-то там «сражаешься»?

Глава 66

Пока над морем, возле самого берега, три Сердца сражались с полчищами драконов, пока оголтелые толпы близнецов и близняшек лавиной накрывали падший Материк, Мелаирим смотрел мне в глаза и смеялся над моим бессилием.

— Ты не убьёшь меня, глупый мальчишка, — воскликнул он. — Мне жизнь даёт само Пламя! А повергнуть Пламя вы не сумеете даже вчетвером. Но постой! Придёт ночь, и я разбужу Яргар. Я порожу новых драконов, и их будет столько, что...

— Что когда всё закончится, ты не будешь знать, чем их прокормить, — перебил я его. — Да очнись ты, безумец! Неужели не видишь, что ты не строишь никакой новый мир? Ты просто уничтожаешь то, что есть!

— Не я, — покачал головой Мелаирим. — Вы. Вы все погибнете, но погибнете, понимая, что всеми своими усилиями вы лишь уничтожили мир. А надо было всего лишь склонить голову перед сильнейшим... но ещё не поздно, Мортегар. Время есть, мы можем сохранить то, что осталось. Я щёлкну пальцами, и мои дети перестанут атаковать твоих друзей. Драконы улетят в свои вулканы и пещеры. Мы обсудим дальнейшие действия. Просто отдай мне Сердце, мальчик. Просто отдай то, в чём нет для тебя никакого...

— У меня есть идея получше, — перебил я вновь. — Ты и я. Один на один. Без всяких Стихий и роялей. Сейчас.

И прежде, чем Мелаирим успел сказать хоть слово, я заставил воздух взвихриться вокруг нас. Поднялась сухая пыль, отрезав нас от всего мира. Мелаирим загорелся. Вернее, вокруг него появилось пламя. Запаниковав, он вновь призывал тело Дракона.

— Не бойся, сладенький, — улыбнулся ему я. — Это ещё не страшно. Страшно будет — сейчас!

Мелаирим вскрикнул, когда нас рвануло вверх, будто на сверхскоростном лифте. Воздух свистел в ушах. Я и не думал озаботиться защитой — ни к чему. Мне воздух и так не навредит, а если Мелаириму продует гланды — я как-нибудь переживу.

НАТСЭ: Морт, что ты задумал?

МОРТЕГАР: Не вздумайте лезть. Разбирайтесь с драконами, защитите тех, кто на Материке.

НАТСЭ: Что. Ты. Задумал?

МОРТЕГАР: Не могу объяснить, ты не читала «Дозоры».

НАТСЭ: Какие ещё дозоры?!

Мелаирим полностью вернул огненное тело и попытался улететь из моей «воздушной капсулы», которая уже пронзала тучи.

— Куда?! — рявкнул я и протянул руку.

Резерв был полон до

отказа, из руки выскочила стальная цепь и, обхватив Дракона поперёк туловища, плотно сжала. Я вцепился в цепь обеими руками, рванул на себя. Дракон дёрнулся, взревел.

— Страшно? — проорал я сквозь громы и ветры. — А ты не бойся! Мы с тобой уже видели смерть, бояться там нечего!

Это был последний шанс. По крайней мере, последнее безумное решение, которое я придумал. Если и сейчас ничего не получится — нам останется лишь продолжать бессмысленную драку на земле, в воздухе, в воде, в пламени — до тех пор, пока весь мир не превратится в обугленный шарик, плывущий по кругу в равнодушном космосе.

По звеньям цепи побежали фиолетовые разряды, тут же к ним добавились голубые. Моя душа была цельной, и сил в ней хватало. Хватило бы даже на то, чтобы создать или разрушить Вселенную, не говоря уже о задуманном.

Наверное, я мог бы разрушить Мелаирима, но он, каким-то непостижимым образом, был частью этой Вселенной. Неотъемлемой, хотя и самоубийственной. Чтобы избавиться от него, требовалось чем-то пожертвовать. Но чем? Этого я не понимал. А жертвовать целой Вселенной — не собирался. И всё, что я мог, это атаковать безумие безумием.

Мы вырвались из плена туч, и солнце ослепило, резануло по глазам безжалостным светом. Сдвоенный голос Дракона издал визг. Огненные крылья захлопали.

— Ещё не всё! — крикнул я. — Потерпи, малыш! Самое веселье только начинается!

Солнце уже перевалило за середину небосвода. Ещё час-другой, и закатится, подарит свой свет другой половине земли, где, может быть, живут люди, которые вовсе не ведают магии, или используют Магию Души. Счастливые и беззаботные — ну, по сравнению с нами, сейчас.

Дракон на свету выглядел жалко. Он как будто поблек, потускнел, съёжился.

— Хочешь убить меня солнцем?! — Дракон повернулся ко мне, намотав на себя ещё десяток метров цепи. — Таков твой план?

— Нет! — крикнул я. — Но почему бы не попытаться, раз уж мы тут?

Стукнуло Сердце Огня. Особенно сильно, особенно больно — и солнце мигнуло. А потом все его лучи вдруг сконцентрировались на Драконе. Всё вокруг погрузилось во тьму, лишь Дракон горел, и горел тянущийся к нему луч, сконцентрированный, будто увеличительным стеклом.

Дракон орал на все голоса. Орал, визжал и бился, силясь оборвать цепь. От удара лучей в воздухе разлилось белое свечение. И чем выше мы летели, тем ярче оно становилось. Внизу оставался ломаный белый след — трещина в ткани мироздания. Что-то подобное создавала Искорка в Дирне.

Приближается граница мира. Немедленно поверните назад

Наверное, это же сообщение одновременно со мной увидел и Дракон. Он начал биться особенно яростно. Я обеими руками схватился за цепь. Мышцы напряглись, едва не лопаясь от усилий. Наверное, что-то подобное испытывает рыбак, удерживая крупную рыбу. Жаль, я не был на рыбалке. Как-то совсем иначе сложилось детство. Сначала меня посадили перед телевизором, потом сунули в руки смартфон. Я прожил жизнь, так ничему и не научившись, ничего не узнав о мире.