Еретическое путешествие к точке невозврата
Шрифт:
– Трудно будет со стариком, – вздохнул Вольфгер, – боюсь, если надо будет ехать дальше Дрездена, придётся оставить его в какой-нибудь хорошей гостинице. Дам хозяину денег, пусть ухаживает за ним, а мы поедем дальше.
– Он не останется, – тихо возразил Карл, – ведь это его путешествие, он сойдёт с ума от тоски и ожидания… Будь что будет, пусть едет с нами и встретит свою судьбу. Он уже в таком возрасте, когда смерть может прийти в любую минуту, а где она настигнет человека – какая разница? Во всяком случае, он не умрёт в одиночестве, в чужом
Вольфгер задумчиво посмотрел на Карла. В словах оборотня ощущалась такая спокойная и выстраданная мудрость, что Вольфгер не стал возражать. Он припомнил кое-что из биографии Карла и понял, почему он так сказал.
– Скажи, Карл, а что ты думаешь обо всём этом, о знамениях, Втором пришествии, и вообще? – спросил Вольфгер.
– С вашего позволения, ничего, – ответил Карл. – Думать и предугадывать – это ваше дело. А моё – выполнять ваши приказы. Я ведь не христианин и даже не знаю, есть ли у меня душа? В той игре, в которую мы с вами затеяли, господин барон, у нас очень разные ставки. Я не знаю, что меня ждёт в посмертии, и есть ли у меня вообще посмертие.
– Так и я не знаю… Никто не знает! – возразил Вольфгер.
– У вас хотя бы есть религия, есть святые книги, есть Бог и Дьявол. А у меня – нет.
– Но ты же наполовину человек!
– А наполовину – нет. И кто знает, какая половина окажется важнее? Но оставим это. Господин барон, позвольте спросить?
– Конечно, спрашивай, что за церемонии…
– Гоблин сказал, что то существо, ну, от имени которого он говорил, обещало вам свою помощь…
– Да, говорил, и что? – насторожился Вольфгер.
– Вы собираетесь её в случае чего принимать?
Вольфгер тяжело вздохнул:
– Да-а, вот это вопрос… Не знаю! И ты прав, лучше бы решить его заранее, потому что принимать помощь от того, кто в худшем случае может оказаться Дьяволом, это, знаешь ли… Может статься, нам будет лучше расстаться с жизнью, чем воспользоваться услугами врага рода человеческого…
– Дьявол есть Дьявол, – задумчиво сказал Карл, – скорее всего, он обставит дело так, что отказаться от его помощи мы всё равно не сможем.
– Гадать бессмысленно, похоже, нас втянули в игру, в которой мы будем даже не пешками… – сказал Вольфгер. – Пусть так. Будем делать ход за ходом и смотреть, как ходит противник, другого выхода у нас нет. Что у нас на пути завтра? Ты хорошо помнишь эту местность, Карл? Карта у меня в сумке, неохота её искать в потёмках…
– Помню, когда-то мы здесь гм… работали, – ответил Карл, – завтра к полудню мы доберёмся до деревни. Хорошая деревня, большая, с рыночной площадью и церковью. Продукты у нас пока есть, можем, конечно, объехать её стороной, а можем и заехать, пополнить припасы. Дальше пойдут бедные поселения, там, кроме чёрствого хлеба да овечьего сыра мы ничего купить не сможем.
– Значит, будем охотиться! – решил Вольфгер. – Не успели выехать из замка, а уже съестное покупаем, это не дело, так мы до Дрездена и до весны не доедем!
– Как прикажете,
Глава 3
17 октября 1524 г.
День св. Анструдиса, св. Берария, св. Виктора, св. Джона Карлика, св. Иродиона, св. Лутиема, св. Мамилта, св. Нотслема, св. Регула, св. Рудольфа из Габбио, св. Флорентия, св. Этельберта.
Вольфгера разбудил стук топора. Он открыл глаза и увидел, что Карл уже нарубил дрова для утреннего костра и теперь заканчивает выводить маленькую поленницу для путешественников, которые заночуют на этой поляне после них. Монах, оказывается, тоже уже проснулся и, отойдя в сторонку, молится.
Утро выдалось весёлым и ярким, хотя и холодноватым. Изо рта у Карла, азартно орудующего секирой, вылетали клубы пара. Вольфгер заметил, что кое-где на травинках переливаются алмазные иголочки предутреннего инея, ещё не съеденные солнцем.
Жареный на прутиках бекон, подогретый хлеб и вино, разбавленное горячей водой, прогнали остатки сна и улучшили настроение. Даже отец Иона, уплетая скворчащее мясо, больше не выглядел сосудом мировой скорби. О вчерашнем странном госте и неприятных разговорах по молчаливому уговору не вспоминали.
После завтрака быстро свернули лагерь и двинулись в путь.
Лошади бодро бежали по лесной дороге. Вольфгер, насвистывая неприличную солдатскую песенку, ехал первым, иногда придерживая нависающие ветки, чтобы они не хлестали по лицу монаха. Пару особенно капризных ветвей он лихо срубил мечом, радуясь превосходной заточке клинка. Карл молча ехал сзади.
В полдень Вольфгер остановил коня, достал из сумки карту, долго вертел её туда-сюда, пытаясь сориентироваться, наконец, догадался, где они оказались, и, придерживая пальцем найденное место, обернулся к Карлу:
– Скоро должна быть развилка, нам надо будет свернуть направо, правильно?
– Да, господин барон, – ответил Карл, который, как видно, легко ориентировался и без карты, – налево будет деревня, а дорога на Дрезден – направо.
Вольфгер кивнул, убрал карту и тронул каблуками бока жеребца.
Вскоре появилась и развилка, отмеченная огромным дубом, росшим между двумя дорогами. Такие дубы в народе называли «королевскими», поскольку в старину царственные особы часто вершили под ними суд, а королевские палачи использовали крепкие сучья для скорого исполнения приговоров. К счастью, этот дуб не был осквернён ни одним трупом. Вольфгер облегчённо вздохнул, тронул поводья, чтобы свернуть направо, и вдруг остановился:
– Эт-то ещё что такое?!!
На дороге, ведущей в Дрезден, сидел кот. Кот был здоровенный, угольно-чёрный, без единой белой отметины на шубке, с пронзительно зелёными глазами. Кот бесстрашно и внимательно смотрел на Вольфгера, не собираясь уступать дорогу.