Еретики Аквасильвы
Шрифт:
– Лично мне не известны способы… – начал я, но Равенна оборвала меня на середине фразы.
– Имеется один вариант, – сказала она. – Но этот метод очень опасен – особенно если рядом будет находиться маг ума.
Она подняла голову и посмотрела сначала на меня, затем на Палатину. Я не понимал, о чем она говорила. Кламас, Яшуа и старые книги настаивали на том, что единственным способом зашиты от мага ума являлась тотальная маскировка. Еретику предлагалось «уйти в подполье», «залечь на дно» и надеяться на лучшее К счастью, хороших магов ума было мало.
– Катан,
Мне показалось, что в ее глазах промелькнуло сомнение.
– Я воспользовался магией и проверил, не получила ли она ранения.
– Насколько глубоко ты проник?
– До сферы ума.
Я заподозрил неладное. Равенна явно и сама колебалась, и, судя по всему, ее план не сулил нам ничего хорошего.
– Думаю, мы можем… спрятать нашу магию, послав ее в сферу души. Это обезопасит меня и Катана от действий мага ума, если только он не подвергнет нас тщательной проверке.
Она смущенно замолчала.
– А где традиционное «но»? – спросила Палатина.
– Однако мы не сможем выполнить это действие самостоятельно… Нам необходима помощь друг друга.
Я с изумлением посмотрел на нее, но Равенна снова потупила взгляд.
– Теперь я понимаю, почему эту процедуру считают невозможной.
– Разблокировать магию будет не менее трудно, чем ее сокрыть, – добавила Равенна.
– Поговорим об этом позже, – сказал я, поднимаясь с кресла. – Мне нужно найти одного человека и выяснить, что задумал Мидий.
Сопровождая гостей из подводной гавани в храм, я сделал вид, что не знаю Илессель. Наше знакомство могло насторожить жрецов. Перед моим возвращением во дворец она улучила момент и шепотом попросила навестить ее как можно быстрее. Мы виделись с ней всего один раз пятнадцать месяцев назад. Но она заинтересовала меня, и я решил встретиться с девушкой. На прозаическом уровне мое желание объяснялось тем, что Илессель могла знать, зачем Мидий привез с собой мага ума. И еще мне хотелось уйти от Равенны.
Шагая по улицам, я пытался преодолеть смятение души. Гнетущая послеобеденная жара предвещала приближение очередного шторма. Неужели Равенна действительно намеревалась блокировать нашу магию? Теоретически это было возможно, но какой ценой? Меня пугала мысль о том, что кто-то проникнет в глубины моего ума. Когда Палатина упала с утеса, я воспользовался магией, потому что ей угрожала реальная опасность. После выхода из комы она оценила мои действия как необходимые и совершенно правильные. Однако план Равенны предполагал нечто другое – даже если условия нашего взаимодействия окажутся равными.
На самом деле временная блокировка магии была отличным решением. Ни один маг ума не мог вторгаться в сферу души без особого разрешения. Но я знал, что в этом случае мои былые способности мог вернуть только тот человек, который участвовал в процессе блокировки. Для их возврата нам придется провести процедуру в обратном порядке –
Зачем предполагать худшие варианты? В любом случае мы не могли использовать магию, пока в Лепидоре находились помощники Мидия. Интересно, почему новый аварх привез с собой родителей Илессель? Какими были их отношения?
На следующий день намечалась первая служба Мидия. Когда я вошел в храм, там царила суета. Послушники и слуги перетаскивали сундуки, одежду и мебель. У алтаря во внешнем дворе собралось несколько горожан. Они быстро закончили молитву и разошлись, не желая участвовать в переносе груза, прибывавшего из гавани. Я вошел в парадную дверь и направился в холл, стены которого были обиты лакированными деревянными панелями. Два прежних жреца, не примкнувших к свите Сианы (манта Сферы покинула Лепидор час назад), говорили с одним из помощников Мидия. Мне не хотелось мешать их беседе, поэтому я остановил знакомого послушника – того самого, с курчавыми волосами – и спросил его, где найти Илессель.
– Девушку?
Я кивнул.
– Наверное, в саду. Только не распускайте с ней руки. Она ужасная злюка.
– Похоже, ты выбрал неправильный способ знакомства.
Пройдя через холл, я открыл боковую дверь и зашагал по темной галерее. Знакомый путь вывел меня на садовую аллею. Мне нравился заросший и неухоженный храмовый сад. Деревья здесь росли так плотно, что создавали запутанный лабиринт. Я знал его как свои пять пальцев, потому что приходил сюда каждый раз, когда Сиана опаздывал на уроки. Лекции аварха казались мне скучными, и я сбегал с них при любой возможности. Теперь храмом заведовал Мидий. Мне повезло, что моим наставником был скучный Сиана, а не фанатичный хэйлеттит.
Илессель сидела на бортике, окружающем родник, в небольшом затененном гроте. Вход в пещеру был скрыт вьющимися растениями. Я осторожно пробрался между ними, но шелест листвы нарушил грезы девушки. Она с тревогой посмотрела в мою сторону и, узнав меня, успокоилась.
– Привет, Катан. Я боялась, что это один из наших старых козлов. Они не дают мне ни минуты отдыха и все время находят новую работу. Кто тебе сказал, что я в саду?
– Один из послушников.
– Эти проныры всегда все знают и повсюду суют свои носы. Мне понравился твой город. И лютнисты у вас хорошие.
Очевидно, у нас с Илессель были сходные понятия об уюте. Но она оценивала города по лютнистам, а я – по океанографам.
– Как ты оказалась в свите Мидия? Ты же говорила, что твои приемные родители миссионеры.
– Они бывают в разъездах не так уж и часто, – ответила девушка. – Сейчас мой отчим выполняет должностные обязанности писца и помощника казначея. Я не знаю, почему его назначили сюда и чего хочет от нас этот противный Мидий.
– Зачем он привез с собой мага ума? Обычно авархи не включают магов в свиту.