Эридан
Шрифт:
— Я не хочу быть боссом, мистер Карпентер, просто я волнуюсь за вас. Вот, выпейте молока.
Он повиновался. Это было разбавленное консервированное молоко.
— Скажи мне, крошка, как Хаксли понял, что я не марсианин? Террористы тоже сразу догадались об этом, так же как и вы, ребята. Как все вы сразу понимаете, что я не с Марса?
— Из-за вашего лица. Оно не такое суровое, как лица марсиан. И ваши глаза тоже другие. Они добрые, а не мрачные.
— Такие же, как твои.
— Я всего лишь ребенок. И кроме того, я еще не десентиментализирована.
Он подумал о террористах.
— И у всех взрослых марсиан лица такие же, как у Флойда, Фреда и Хью?
— У большинства из них лица не такие жестокие, но они достаточно суровые. И их глаза почти такие
— Лицо Хаксли не суровое. И у него пустые глаза.
— Это потому что он стар, но в его глазах скрыта твердость. Ешьте больше супа, мистер Карпентер.
— После того как я поем, сразу ложись спать.
— Я лягу, мистер Карпентер. Вот, выпейте еще молока.
— Слушаюсь, мэм.
С утра Карпентер чувствовал себя отлично, и Дидри позволила ему совершить небольшую прогулку. Он сообщил, что вполне бы управился с завтраком, состоящим из яичницы с беконом, и сказал ей, где бекон и как его поджарить. Она сварила и какао тоже и принесла его ему на подносе. В качестве подноса была использована доска для резки хлеба, извлеченная из буфета Сэма, которая вполне подошла для этой роли. Дидри держала ее все время, пока он завтракал.
Скип уселся с на его кровать с другой стороны.
— Вам понравился Хаксли, мистер Карпентер?
— Он выглядит вполне безобидным.
— Сегодня утром он приходил за водой. Он осматривал дорогу сюда, и я подумал, что он собирается нанести нам визит, но он не стал. Он поднялся обратно по лестнице.
— Почему бы тебе не включить Сэма и не дать ему поработать на холостых оборотах, пока его батареи не будут заряжены как следует?
— Хорошо. Я все время включаю и выключаю его, мистер Карпентер. Разве я не говорил вам, что я гений по части техники?
— Только не надо хвастаться этим! — откликнулась Дидри.
— Я не хвастаюсь!
— Хвастаешься!
— Правило сегодняшнего дня — сказал Карпентер, — никаких семейных ссор.
Буря в стакане воды затихла, и Скип направился к Сэму.
Поскольку Дидри настаивала чтобы он оставался в постели, за исключением регулярных коротких прогулок, Карпентер провел большую часть дня в дреме, периодически просыпаясь и размышляя в периоды бодрствования о детях. Дэдри сняла бандаж с его руки и заменила его другим, гораздо меньшим. Рана отлично заживала. Он сказал ей, что она напоминает ему Флоренс Найтингейл, а когда она спросила, кто такая Флоренс Найтингейл, он рассказал ей, что она была первой настоящей медсестрой на Земле. Дидри сообщила ему, что в Большом Марсе всех девочек обучают сестринскому делу и медицине. Это навело его на мысль, что, возможно, неприглядная картина, которой Хаксли обрисовал свою родную страну, могла быть карикатурой. Жадность была далеко не единственным мотивирующим фактором, и в то, что в Большом Марсе двурушников было больше, чем их будет в старых добрых Штатах 74.051.622 лет спустя, верилось с трудом. На самом деле, несмотря на свою программу десентиментализации, цивилизация Большого Марса могла быть частью замечательной цивилизации, особенно если вам посчастливилось быть ключевым членом Королевского Дома.
Эти размышления вернули его к вопросу номер один: как вернуть ребятишек обратно на Марс. Упоминание Хаксли о наступающем ледниковом периоде отвлекли его размышления на мгновение, но он не принял это во внимание, потому что всю свою жизнь он слышал о наступающем ледниковом периоде на Земле и рассматривал подобные катастрофы как неизбежные в будущем явления, с которыми люди ничего не могли поделать. Идеальным решением его проблемы было бы вернуть Сэма назад в тот момент, когда Кейт, Флойд и Фред пьянствовали на третьем этаже тайного дома террористов, а он дрался с Хью на третьем. Тогда можно было, ничего не опасаясь, проникнуть на корабль и отправить радиограмму на Большой Марс. Но с того момента прошло слишком много времени, и если сейчас Сэм прыгнет так далеко в прошлое,
Единственным разумным решением этого вопроса было бы незаметно подогнать Сэма поближе к кораблю так, чтобы можно было держать его под наблюдением, настроив камуфлирующее поле ящерохода таким образом, чтобы он слился с окрестностями, а затем просто дожидаться пока террористы не оставят корабль без охраны. Это было бы долгим ожиданием, потому что террористы понимали, что радио предоставляет для детей единственный шанс на спасение, и они должны будут смотреть за ним, как курица-наседка смотрит за своими цыплятами, но в конце концов они допустят промах. Может быть, Хью снова как следует приложится к бутылке и оставит свой пост, или, быть может, уснет. В последнем случае Карпентеру придется проникнуть на борт корабля, чтобы найти радиорубку, и это будет рискованным предприятием. Он должен будет хладнокровно сделать это, как только наступит подходящий момент, но сейчас самым важным было начать осуществлять эти планы как можно скорее, сразу, как только он встанет на ноги, потому что террористы могут отказаться от поисков детей и, удовлетворившись выкупом, который к тому времени их сообщник на Марсе должен будет собрать, и стартовать на свою родную планету.
Дидри подала Карпентеру на ланч куриный суп и молоко. Куриный суп уже начинал лезть из его ушей. К тому же его тошнило от своей лежанки. У него появилась блестящая, на его взгляд, идея.
— Почему бы тебе не позволить мне приготовить ужин, крошка? Это не справедливо, что готовишь всегда ты.
— Я люблю готовить.
— Ну, даже если тебе нравится готовить, ты должна устать от этого. Я сделаю вот что — встану пораньше, приготовлю кое-что особенное, и…
— Мистер Карпентер, вы пытаетесь надуть меня, чтобы я позволила вам выбраться из кровати!
— Но я отлично себя чувствую. Я…
— Завтра вы будете чувствовать себя еще лучше. Тогда вы сможете выбраться из кровати и делать все, что вам будет угодно. А я пока что буду готовить.
Ну ладно, так или и иначе это казалось блестящей идеей. Но не все еще было потеряно:
— В морозильной камере холодильника, крошка, ты должна найти плоские, почти квадратные коробки с изображениями еды на них. На Земле будущего мы называем их TV-ужинами. Обычно я их терпеть не могу, но, я думаю, сегодняшним вечером они будут весьма недурны на вкус. Если они там, принеси две или три коробки с разными картинками.
Она принесла макароны с сыром, жареного цыпленка и Солсбери стейк с картофелем. Он показал на коробку с Солсбери стейком и картофелем.
— Я буду вот это.
— И я тоже, — отозвался Скип рядом с Дидри.
— Найдется пара таких коробок, крошка?
— Их тут три, я буду тоже.
Он прочитал ей инструкцию, и она сказала, что запомнит ее; а затем в тот вечер у них был TV-ужин, за семьдесят четыре миллиона и сколько-то там тысяч лет до того, как телевидение будет изобретено. Дидри села со своей коробкой на лежанку Карпентера с одной стороны, а Скип со своей коробкой — с другой. Их вечеринка были почти такой же, как известная Вечеринка с Жареным Зефиром; это навело его на мысли о всех тех бесконечных милях, которые лежат между Землей и Марсом, и немного времени спустя он обнаружил себя размышляющим о стройной принцессе с лютиковыми волосами, летящей походкой поднимающейся по золотым ступеням к золотому трону; ее лицо было твердым, как камень, а в глазах угасли последние огоньки нежности; и он увидел Скипа, высокого и взрослого, с таким же, как у Флойда, суровым лицом, стоящего среди членов Королевской Семьи, появившихся в своих пышных убранствах по случаю восшествия на престол; и он захотел, захотел изо всех своих сил взять с собой этих детей на Землю будущего, и чтобы совесть его оставалась при этом чиста. Но он в совершенном отчаянии понимал, что не может этого сделать.