Эрик, а также Ночная Стража, Ведьмы и Коэн-варвар
Шрифт:
Матушка опять принялась рыться в мешке.
— Ты ведь тоже придешь, а, Гита?
— Я? — сказала нянюшка. — А как же! Да я ни за какие коврижки такое не пропущу!
VII
Нянюшка нарочно поднялась ни свет ни заря. Ей хотелось быть в первых рядах — на случай какой–нибудь заварушки.
Дорогу к месту Испытаний украшали гирлянды. Раскрашенные в яркие, крикливо–безвкусные цвета шары свисали с каждого дерева.
И во флажках чувствовалась знакомая рука. По идее, если обладатель ножниц
Кроме того, нянюшка никогда прежде не видала, чтобы флажки носили воротнички.
На поле Испытаний уже вовсю кипела работа. Люди устанавливали ларьки и палатки. Под ногами путались дети. Комитет нерешительно стоял под деревом, изредка поглядывая на розовую фигурку на верху высоченной стремянки.
— Она явилась затемно, — пожаловалась Летиция подошедшей нянюшке. — Сказала, что всю ночь шила флажки.
— Ты про кексы расскажи, — угрюмо посоветовала мамаша Бивис.
— Эсме испекла кексы? — изумилась нянюшка. — Но она же не умеет стряпать!
Комитет посторонился. Многие дамы внесли свой вклад в продовольственное обеспечение Испытаний — это было и традицией, и своего рода конкурсом. Среди целого моря заботливо прикрытых тарелок, на большом блюде, высилась груда… предметов неопределенного цвета и формы. Словно стадо карликовых коров, объевшись изюма, долго маялось животом. Это были доисторические кексы, настоящие прародители современных кексов, увесистые и внушительные. На их фоне все прочие кулинарные изыски бесследно терялись. Эти кексы запоминались на всю оставшуюся жизнь.
— Выпечка ей никогда не давалась, — пролепетала нянюшка. — Кто–нибудь их уже пробовал?
— Ха–ха–ха, — глухо рассмеялась мамаша.
— Наверное, ужас какие черствые.
— Можно тролля забить до смерти.
— Но она ими так… э–э… гордилась , — развела руками Летиция. — Да, и еще… варенье.
Банка была большая. Казалось, она наполнена застывшей лавой.
— Цвет… приятный, — оценила нянюшка. — А варенье кто–нибудь пробовал?
— Мы не можем вытащить ложку, — призналась мамаша.
— Ну…
— А туда ее пришлось загонять молотком.
— Что она замышляет, госпожа Ягг, только честно? — спросила Летиция. — Она натура мстительная, всем известно… А ты ее подруга, — прибавила она тоном не только утвердительным, но и обвиняющим.
— Уж и не знаю, что у нее на уме.
— Я полагала, она оставит нас в покое.
— Она сказала, что хочет подсобить. И дать дорогу подрастающему поколению.
— Она что–то замышляет, — угрюмо повторила Летиция. — Она специально испекла эти кексы, надеясь таким образом подорвать мой авторитет.
— Да нет, —
— С флажками она почти закончила, — доложила мамаша Бивис. — И скоро потребует новых заданий.
— Что ж… пожалуй, отправим ее к Счастливому Котлу.
Нянюшка непонимающе воззрилась на Летицию.
— Это та громадная бадья, где ребятишки шарят наудачу, чего вынется?
— Вот именно.
— И вы хотите доверить это матушке Ветровоск?
— Да.
— Должна предупредить, у нее своеобразное чувство юмора, и…
— Доброе всем утро!
Это матушка Ветровоск спустилась с лестницы. Голос ее нянюшка узнала бы когда угодно и где угодно. Но в нем опять звучали непривычные нотки. Любезные и дружелюбные нотки.
— Матушка Ветровоск, мы хотели бы попросить тебя приглядеть за Счастливым Котлом, — проговорила Летиция.
Нянюшка вздрогнула и сжалась. Но матушка сказала только:
— С радостью, госпожа Мак–Рица, с радостью. Очень уж хочется поглядеть на их мордашки, когда пойдут ловиться подарочки.
И мне, подумала нянюшка. Что–то там сегодня будет плавать…
Когда комитет торопливо удалился, она бочком подобралась к подруге.
— Зачем это тебе?
— Ей–ей, не понимаю, о чем ты, Гита.
— Я видела, как ты одним своим взглядом усмиряла самых жутких тварей. Раз ты при мне поймала единорога! Эсме, что ты задумала?
— Все равно не понимаю, о чем ты, Гита.
— Ты злишься, потому что они нипочем не хотели пускать тебя на Испытания, и планируешь страшную месть?
На пару мгновений воцарилась тишина. Обе ведьмы смотрели на поле, которое потихоньку заполнялось народом. Кто–то гонялся за поросенком в яме с грязью, кто–то штурмовал натертый салом шест. Ланкрский любительский оркестр выдавал попурри на основе известных мелодий — попурри и впрямь получилось полное, потому что каждый музыкант играл свой любимый мотив. Малышня весело мутузила друг дружку. Денек выдался теплый, возможно, последний в году.
Взгляды подруг обратились к отгороженному веревками пространству в самом центре поля.
— А ты–то собираешься участвовать в Испытаниях? — спросила вдруг матушка.
— Ты не ответила на мой вопрос!
— На какой именно?
Нянюшка решила не ломиться в запертую дверь.
— Да чего греха таить, собираюсь, — призналась она. — Как обычно.
— Что ж, тогда буду болеть за тебя. С удовольствием покричала бы, как остальные, да боюсь, народ испугается. Поэтому я буду держаться сзади и вести себя тихо, как мышка.
Нянюшка решила испробовать другой подход. Ее лицо расплылось в широкой улыбке, она ткнула подружку локтем в бок и закивала: