Эрика. Путь сквозь завесу
Шрифт:
– Стоп! Это от кого жалоба? – мне стало так интересно, кого это я загубила, а главное как и когда, что я оторвалась от написания одного и того же текста на чистых листах, содержащего: «Объяснительное письмо от ученицы седьмого курса факультета стихийной магии, школы магов и прорицателей Эрики Дэйрус, для господина директора магистра Логронда Кансера.».
– От многоуважаемой госпожи Фокс! – с наигранным пафосом осведомил меня Алекс, заглядывая через плечо хохочущего Грола, который был уже просто не в состоянии читать. – Ты дальше слушай, так… о, вот: «… Змеюка проклятущая! Она же ведьма, господин директор, как пить дать ведьма!
Фокс, Фокс? А! Вспомнила такую мадам, да… Выдающаяся личность, ничего не скажешь. В конце каждого лета наш директор объявлял набор учеников на новый учебный год. И каждый день каждого набора к нему приходила госпожа Фокс со всеми своими детьми, расхваливая их направо и налево. Дара ни у кого из них не было, что прекрасно понимали все, даже сами дети, кроме самой мамаши. Какие же скандалы она устраивала директору! Мы все заслушивались, когда ее сопротивляющуюся тушку выталкивали за ворота! А в начале этого года она слегка поменяла стратегию – предложила директору взятку! Мы от смеха на полу корчились, когда услышали, что она за прием одного ее чада предложила Господину Директору бесплатную аренду торгового места на главной базарной площади столицы… Интересно, что я ей сделала?
– Алекс, давай ближе к сути, в чем конкретно она Эрику обвиняет? – озвучила мои мысли Лиска.
– Тебе пересказ, или по тексту? Хотя, давайте-ка по тексту, пересказ не такой захватывающий: «… И вот шла она, значится, магией и властью опьяненная, думая какую бы еще подлость доброму народу сотворить, и тут попался ей на глаза дом мой. Я то, господин директор, как ее увидела, поняла – последний день семья моя счастливо живет, вот клянусь Богиней Правосудия, так и подумала! И ведь права была! Ой, как права! Она ведь как ближе подошла, муж мой на крылечко-то и вышел, шел семью спасать, горемычный мой! А тварюга эта на него глянула, зашептала заклинание, змея подколодная! И упал! Упал кормилец! До сих пор дома лежит, в горячке бьется! Кто же теперь кормить семью то будет…», Эрика, тебе не стыдно?
Алекс, еле сдерживая смех, пытался состроить серьезно-обвиняющую физиономию. И ведь прав, не капельки мне не стыдно! Ведь из таверны мы шли вместе, и всю эту картину видели. Просто дом этой сварливой тетки находится как раз по дороге от нашей любимой таверны «Рассвет вампира» до не менее любимой школы. А дело было так – госпожа Фокс орала на своего пьяного мужа стоя на крыльце. Орала она знатно – на полгорода было слышно точно! Вот мы и встали, засмотрелись-заслушались. А мужик стоял, стоял, да и навернулся. Мы сначала испугались – не переломал ли он себе чего, все-таки лестница на крыльце немного крутовата. Хотели было уже подойти, но тут мужчина захрапел. Мы посмеялись и пошли дальше. А тут, оказывается, вот как оно все было…
Но самое абсурдное в этом все то, что единственное, в чем я действительно была виновата за тот вечер – это затопленная таверна. Просто ее хозяину стало лень таскать воду, и он решил попросить меня немного помагичить. Я хоть и знаю, что колдовать за пределами школы запрещено, но отказать почему-то не смогла. В итоге я затопила ему подвалы. Сам виноват – нечего просить колдовать пьяную магиню празднующую удачную сдачу годовых экзаменов. И самое интересное – жалобы от него не было.
– Ладно,
Закончили мы на удивление быстро. Не успела я обрадоваться данному факту, как над школой прогремело:
– Эрика Дэйрус, пройдите в кабинет господина директора. Повторяю. Эрика Дэйрус, пройдите в кабинет господина директора.
Мы с друзьями переглянулись, мне пожелали удачи, пока я быстренько собирала скрепленные жалобы вместе с объяснительными обратно в папку, и мы разошлись. Пока я шла к магистру, меня не покидало чувство опасности, будто чужой взгляд жжет спину. Но сколько раз я не оборачивалась, никого так и не увидела.
Зайдя в главный корпус, ненадолго остановилась у зеркала в главном холле, чтоб привести себя в надлежащий вид. Быстро проведя пятерней по вылезшим из высокого хвоста длинным волосам, невольно улыбнулась. Лиска почему-то всегда восхищалась цветом моих волос – пепельно-светло-русым, ну или по-простому – почти седым. Не понимала никогда этого, мне лично этот цвет напоминал шкурки лабораторных мышей, которых регулярно то умертвляют, то оживляют на кафедре некромантии. А особенно плохо этот цвет смотрелся с моими серыми глазами, вот если бы они были зелеными, как у мамы… Маму я помнила не очень четко, ее и папы не стало, когда мне было лет пять. Я очень плохо помню, что конкретно тогда произошло.
Мы жили в небольшом доме на отшибе маленького городка Варисия, не далеко от столицы. Все было хорошо, пока не пришли пять черных фигур в балахонах, из-под капюшонов которых были видны только горящие красные глаза. Мама, завидев их, сразу же начала призывать стихии, дар я унаследовала от нее, а папа просто телепортировал меня на другой конец города. Это потом, уже в Школе, я узнала, что это были поглощающие силу, одна из групп немногих выживших после войны отступников. Отвратительные существа, живущие за счет выкачивания магических и жизненных сил из магов. Их тогда победили, но моим родителям было уже не помочь. Их сила вырвалась после смерти, и сожгла дотла место сражения вместе с домом. Я же оказалась в сиротском приюте, где меня потом и нашел господин директор.
Встряхнувшись, отгоняя от себя нахлынувшие воспоминания, я снова посмотрела на свое отражение. Форма мне идет! Черные брюки в обтяжку, тонкий черный свитер с воротничком стоечкой, сапоги по колено со шнуровкой сзади и легкая кожаная куртка в тон с двумя нашивками на правом плече. На первой изображен герб школы – золотой жезл, скрещенный с мечом, и энергетическим шаром между ними, на второй нашивке было изображено обозначение факультета – закрытый глаз, на веке которого начертаны пять рун, обозначающие пять стихий.
Подойдя к двери, по привычке приложила к ней ухо. И ведь знаю, что на кабинет наложено заклинание тишины, и хоть будет там орать хор пьяных гоблинов, услышать ничего не удастся, но привычка есть привычка. Глубоко вздохнув, я постучала, и дверь отворилась, как всегда сама, с разрешения директора.
Зайдя в кабинет, я не сумела сдержать удивленное восклицание – директор был не один. Оперевшись боком на стол, скрестив на груди руки, стоял высокий красивый мужчина, чьи портреты украшали комнаты каждой уважающей себя девушки. В нашей комнате было шесть его портретов – мы с Алисией очень себя уважали.