Эрика. Путь сквозь завесу
Шрифт:
– Я все равно не понимаю! – на пути к новым знаниям Грола было не остановить, вот она – дотошность инкубов. – Допустим, кронпринцесса наложила завесу. Ты сказал, что завеса пропускает только кровную магию, но Элизабет погибла в последней битве в Дайреноре! И детей у нее не было, а значит, через завесу не пройти. Да и весь род их тогда погиб – даже дальних родственников нет. И мне совсем непонятно, зачем мы тогда ищем артефакты? Завеса и с ними не пропустит! Это же магия. Или я что– то не так понял?
– Понял ты все правильно, просто тебе не хватает информации, – Дарен нахмурился, – нужно
– Я бы так не сказал, – вставил Алекс, – директор рассказывал как-то эту историю, но это мог быть ее призрак. Всем известно, что сильные сущности могут проявляться на месте гибели большого количества людей.
– Да, ты прав – могут. Но только не там, где полностью уничтожен магический фон, – Дарен немного помолчал, и добавил, – хотя верить в то, что она все-таки выжила, не совсем рационально, ведь видели ее издалека всего двое целителей, да и те не были с ней знакомы лично.
Еще немного посидев у костра, и попереваривая полученную информацию, мы стали расходиться по палаткам. Первыми ушли инкубчики, потом я. А вот Дарен с Алисией в последнее время засиживались до глубокой ночи, и, судя по взглядам, которые они украдкой кидали друг на друга с начала нашей экспедиции – мечты Лиски по поводу детей могут сбыться.
Я была за них очень рада. За этот месяц Дарен для меня стал хорошим другом. Мы периодически друг друга подкалывали, подстрекали, иногда в шутку флиртовали (что жутко бесило Лиску), но не больше. Со мной в этом плане очень туго.
Начитавшись эльфийских романов, я уже лет пять жаждала большой и страстной любви, сметающей на своем пути все преграды, но не преуспела в этом. Вообще-то немного парней в Школе пытались добиться моего расположения, но все зря. Не знаю, почему так происходило, но стоило мне очередного красавчика узнать поближе, как он застревал в ранге «друг».
Алекс по этому поводу меня подкалывал, мол, Богиня Судьбы уже соединила меня с кем-то, и не дает встречаться с другими, чтобы, так сказать, не подпортить товарный вид. Шутки шутками, но иногда мне казалось, что он прав. А ведь завтра мне уже исполняется двадцать лет, а я без мужа, без парня… да у меня на данный момент даже ухажера нет! С нашей продолжительностью жизни, это конечно не так страшно, маги живут в среднем примерно лет триста, но обидно.
Хотя, можно прожить и гораздо дольше – если заключаешь брак с представителем другой расы, то автоматически продолжительность твоей жизни увеличивается. Например, эльфы живут около тысячи лет, и если я выйду замуж за одного из них, средний срок моей жизни с трехсот лет увеличивается до тысячи. Вот такой вот подарок от
***
Высокая статная женщина стояла у окна и смотрела на меня абсолютно белыми, без зрачков, глазами. Она что-то шептала, но я слышала ее лишь обрывками – все звуки перекрывал стук моего испуганного сердца. Мне хотелось убежать, чтобы не видеть и не слышать ее больше никогда, но ноги будто налились свинцом. А она все шептала.
– … Сними завесу, ты сможешь,… попадешь в… откроется четвертая стихия… ловушка… не верь…
Потом она резко, в одно неуловимое движение оказалась около меня, с силой сжав мои плечи прямо в лицо прошептала:
– Сними завесу!
Я пыталась кричать, но из горла вырвался только хрип.
***
Проснулась я посреди ночи в холодном поту. Плечи ныли безумно, как будто меня на самом деле до сих пор за них держала странная женщина, лицо которой я видела, стоило лишь закрыть глаза. Меня затрясло. Это был очень страшный сон. Поняв, что точно не смогу уснуть пока не успокоюсь, я решила немного побродить вокруг лагеря. Быстро натянув на себя брюки, свитер и завязав шнуровку на сапогах, я взяла куртку и тихо выбралась из палатки.
Не смотря на то, что ночь была теплой, а на мне был свитер – меня колотило. Факел зажигать не пришлось, в небе сияла луна, хорошо освещая пространство. Намотав круга три вокруг лагеря, я услышала тихий плач. Сначала не обратила на него никакого внимания, приняв за крики ночных птиц, но потом остановилась, как громом пораженная – в Черной Пустоши нет птиц, здесь вообще нет животных! Недолго думая я сломя голову бросилась на голос. Мы ведь были не единственной экспедицией, наверно кто-то ушел слишком далеко от лагеря и потерялся, а потом, долго плутая, совсем отчаялся и дал волю слезам.
Пробежав метров пятьсот за такими мыслями, я увидела маленькую девочку, сидевшую на коленях и горько плачущую. Глядя на нее, у меня сердце заныло от жалости, и я сама чуть не расплакалась. Босые ножки выглядывали из-под подола свободного черного платья, многие прядки длинных черных волос выбились из толстой косички, а заплаканные большие глаза смотрели на меня просто с нечеловеческой надеждой. И я – буду не я, если не постараюсь ей помочь.
– Малышка, что случилось? – от забега и страха за ребенка слова дались мне с трудом.
– У меня браслетик в колодец упа-а-а-ал… – завывая и всхлипывая, ответила малышка, показав рукой вправо, – там, зацепился…. Но мне-е-е… не доста-а-ать…
– Ну-ну, не плачь, пожалуйста, – присев на колени рядом с ней, и вытерев рукой ее слезы, сказала я. – Сейчас я попробую его достать!
Встав и отряхнув колени, я подошла к колодцу, и, перевесившись через его бортик, увидела зацепившийся за небольшой каменный выступ браслет. Конечно, девочка слишком маленькая, чтоб его достать, ей до него просто не дотянуться. Зато я могу легко! Что и сделала.