Эрика
Шрифт:
— Какой я образ веду? Ты видела? — в упор спросила она Римму.
— Ну, это все знают, — убежденно сказала Римма и торжественно посмотрела в зал: — Кто еще может сказать что–то по поводу поведения Рен?
Зал молчал. Не вставая с места, заговорил Попов:
— Вот у нас во время войны, вот такие морально разложившиеся красивые молодые девушки, оказываясь в тылу у врага, сами становились их пособницами…
Эрика не стала больше слушать. Вся в слезах она выскочила за дверь. В голове у нее билась одна мысль: «Теперь все на фабрике будут показывать на нее
— Не плачь, не обращай на них внимания. Я сейчас Римме сказал, что она просто счеты сводит с тобой и если она захочет вступить в коммунистическую партию, я ей это напомню еще раз. Только чего ты и, правда, все с бывшими заключенными якшаешься? Все же замечают. Оставь ты их, иди к нам. Ребята тебе рады будут.
Эрика ничего ему не ответила, стараясь справится со слезами.
— Придешь на квартиру Новый год встречать? — с надеждой в голосе спросил Женя.
Эрика хотела сказать: «Ничего мне не надо», — но потом решила пойти назло. Коротко ответила: «Приду», — и убежала домой.
Вечером 31-го Адель сказала ей:
— Александр Павлович отвезет тебя на такси, а ровно через час, после встречи Нового года, он за тобой приедет. Тебе же надо быть там в десять вечера?
— Конечно. Кто–то должен готовить и накрывать на стол. Ах мама! Мне так хорошо! Раньше меня никуда не приглашали, — говорила Эрика матери.
Адель поняла дочь. Это был первый Новый год, который она будет встречать как взрослая девушка! Но спросила:
— Говорят, тебя пропесочили на комсомольском собрании и ты убежала от стыда. Что же там было на самом деле?
Эрика удивилась, что она так хорошо осведомлена.
— Я не хочу даже говорить об этом. Это так противно, — сказала она, уклоняясь от разговора. Мать не стала настаивать.
Готовясь к встрече Нового года, Эрика перебирала свои наряды, примеряя один за другим и возбужденно спрашивая мать: «В этом, мне хорошо? А в этом?»
Мать почему–то не была в восторге от того, что дочь уходит из дома. Но Эрика думала: «Соберутся здесь одни взрослые. Граф придет с женой, еще кто–нибудь». Ее тянуло к молодежи и волновало ожидание встречи с Женей. Он, наверное, предложит ей дружить. Она не знала, что ответит, но ей было приятно чувствовать его внимание к себе. Все–таки из тех, кого она знала, он был лучшим парнем. И выбрал он ее, Эрику, а не Римму.
Такси пришло ровно в десять часов, и Гедеминов отвез Эрику на квартиру. Там уже была слышна музыка и хлопанье дверей. Хозяйка квартиры Люда, девушка из другого цеха, спросила ее:
— Что будешь делать — салат или картошку с мясом варить?
— Картошку с мясом, — сказала Эрика, потому что не представляла себе, как делают салат. А картошка с мясом — это просто, — подумала она. Почистила картошку, помыла, нарезала большими кусками мясо. Потом и то и другое бросила в кипящую воду. «И не трудно, — подумала она, — пусть себе кипит». Через некоторое время Люда, что–то заподозрив, заглянула в кастрюлю. Мясо, которому нужно было вариться часа два, еще было
— Ты все вместе бросила в кастрюлю?
— Ну да, — удивилась Эрика ее вопросу. — А что?
Пришла Вера и тоже удивилась:
— Ты никогда не варила картошку с мясом?
— Нет, — призналась Эрика. — Я жила в детском приюте.
— А чего не спросила, как варить?
— Когда я спрашиваю, надо мной всегда смеются, — ответила Эрика.
Увидев ее расстроенное лицо, Люда сказала:
— Ладно, съедим и так под водку.
Пришли ребята, с хлопушками и конфетти, насорили.
— Уже выпили, — сказала укоризненно Вера.
— Ну надо же как следует проводить старый год! — радостный и возбужденный отвечал Женя.
Эрика знала, что говорит он так громко, чтобы она услышала. Но настроение у нее было испорчено. Опять она сделала все не так. Снова про это будут говорить.
В это время Гедеминовы тоже ждали гостей. Адель постелила на стол скатерть, рядом с приборами положила вышитые собственными руками салфетки.
— Меня беспокоит Эрика, слышишь, Александр? — обратилась она к мужу, настраивающего радиоприемник.
Он поднял голову и вопросительно посмотрел на нее:
— Что именно?
— Эрика сейчас на этой вечеринке, среди чужих людей… Она только входит в жизнь, которую совсем не знает, и у нее может возникнуть неправильное представление о жизни. Ведь многое зависит от того, кто будет рядом с ней. В этот момент там сейчас фабричная молодежь, с простыми взглядами на жизнь, которая им нравится. Так жили их деды и прадеды. Но Эрика вообще не получила никакого жизненного опыта. Она просто впитывает окружающий ее образ жизни… Господи! Как поздно я ее нашла! — воскликнула она с горечью. — А не дай Бог, влюбится — и станет неуправляемой! Как уберечь ее от ошибок?
— Только деликатно направлять ее действия в нужное русло, — ответил муж. — Не волнуйся, дорогая. В течение года дом будет готов, и мы все в него переедем. А пока ты не одна. Мы вместе. — Он подошел к Адели и обнял ее за плечи: — Моя прекрасная женщина, у меня нет ничего дороже на земле, чем ты и наши дети. Оставь волнения мне! Твоя дочь — это и моя дочь тоже.
— Как ты добр! — растроганно ответила Адель и прижалась к мужу. — Я действительно за тобой, как за каменной стеной. Я люблю тебя, Сашенька!
Он поцеловал жену и сказал:
— А теперь иди, переодевайся. Сейчас придут гости. А после Нового года и Рождества серьезно займемся образованием Эрики.
В дом вбежал весь в снегу Альберт, рядом с ним был Пилот.
— Дед Мороз идет! — закричал он. И стал быстро сбрасывать с себя полушубок и шапку.
— Пилота отряхни от снега, — напомнил отец.
И тут же следом ввалился Дед Мороз, тоже весь заснеженный, и начал свои небылицы про то, как он долго из Лапландии добирался самолетом, поездом, санями и, наконец, на такси, чтобы поздравить юного князя по имени Альберт. И поэтому хочет знать, слушался ли Альберт родителей. Мальчик посмотрел на мать и отца.