Эрина
Шрифт:
В общем, через минное поле мы ехали несколько часов. Затем пришлось куда-то девать мою машину. Слишком уж много их скопилось тут - припарковаться оказалось банально некуда. Словно не на фронте, а в столице империи.
Я выпрыгнул из машины, оставив разбираться с этой проблемой Хельга, и быстрым шагом направился к центральному форту укрепрайона. Внутри было уже достаточно людно - и от сплошного галуна рябило в глазах. Я отошел в угол, чтобы особенно не отсвечивать в столь высоком собрании.
Совещание начало еще спустя почти час, когда прибыли генералы и штаб-офицеры из самых отдаленных участков линии
Генералы обступили большой стол, устланный картами, мы же, штаб-офицеры, предпочитали только слушать, держась подальше от стола. Вряд ли нам дадут право голоса, а если и выскажемся, кто прислушается к нашим словам. Наше дело - воевать, а вот стратегию войны определяют галунные погоны.
Примерно в таком ключе военный совет и прошел. Первым высказался, конечно же, фон Литтенхайм. Он выпрямился во весь свой немалый рост, оглядел собравшихся генералов, мельком глянув и в нашу сторону.
– Господа, - произнес генерал-фельдмаршал, - операция на Эрине входит в финальную фазу. Наши войска в нескольких сотнях миль от Девелина, - так называлась столица Эрины, - но взять город будет тяжело. Пусть Аркадские острова пали под натиском наших союзников, и теперь гвардейские полки практически уничтожены. Последние Зеленые львы отступили к столице. Однако не гвардейцы беспокоят меня сильнее всего. Во-первых: вражеская авиация до сих пор еще толком не показала себя, и этот факт весьма сильно тревожит меня. Что по этому поводу может сказать наша воздушная разведка?
Он повернулся к генерал-майору в голубой авиационной форме.
– Я потерял уже несколько эскадрилий, пытаясь выяснить это, - ответил тот.
– Противовоздушная оборона у альбионцев поставлена отлично. К предполагаемым аэродромам нам не удалось подобраться и на десяток километров. Где нет зенитных батарей, там в небо поднимаются вражеские истребители. Прорваться не удалось. А все имеющиеся в нашем распоряжении военно-воздушные силы поднять в воздух вы разрешения не даете.
– Чтобы угробить их все разом?
– покачал головой Литтенхайм.
– Нет, Кулеша, таких растрат я себе позволить не могу. И спорить по этому поводу мы больше не будем.
– Взмахом руки остановил уже готового возразить генерал-майора.
– У врага хорошо поставлена система противовоздушной обороны, мне этого вполне достаточно. Нам и дальше придется жить под этим дамокловым мечом. Раз уж вы, генерал-майор, не смогли обнаружить врага, так теперь сумейте оборонить нас от его атаки. В том, что она воспоследует, - он именно так и сказал "воспоследует", наверное, я впервые слышал это слово, раньше только читать приходилось в романах, - я не сомневаюсь.
Генерал-майор Кулеша щелкнул каблуками. И даже в этом звуке была слышна обида.
– Оставим авиационный вопрос без ответа, - продолжал Литтенхайм.
– Ведь этот дамоклов меч пока еще висит на своем конском волосе. Более же насущной проблемой является решительный удар по Девелину. Дорогу к нему перекрывает укрепрайон Серых гор. Его надо преодолеть в кратчайшие сроки. Я хотел бы выслушать ваши предложения по этому поводу, господа.
– Решительный удар, - хлопнул кулаком по столу пожилой генерал-лейтенант в серо-зеленой форме строевика и при роскошных седых усах, - собрать клин бронетехники и тяжелой пехоты - и ударить по этому укрепрайону. Предварительно,
– И потерять две трети личного состава, - возразил ему столь же пожилой генерал-майор в черной форме с золотым танком в петлице.
– Так воевать нельзя. Идти по трупам не только вражеских, но и своих солдат.
– Это - война!
– снова хлопнул кулаком генерал-строевик.
– И без жертв ее не бывает.
– Отставить пустопорожние споры, - оборвал спорщиков Литтенхайм.
– У нас нет столько времени, чтобы тратить время еще и на них. Нам надо принять решение относительно прорыва вражеской линии обороны.
– А какую помощь в этом нам окажут союзники?
– задал вопрос генерал-майор в строевой форме.
– Самую непосредственную, - отмахнулся Литтенхайм.
– Но постоянно полагаться на нее нам не стоит.
– Через укрепрайон, - задумчиво произнес генерал-лейтенант с танком в петлице, который спорил с седоусым, - есть две, так сказать, дороги. Самая очевидная и хорошо укрепленная, конечно же, по самому краю Серых гор, а точнее между Серой и Пепельной горами.
– Он провел рукой линию по карте. Но здесь войска окажутся под перекрестным огнем. С фронта и флангов нас будут обстреливать альбионцы. Однако штурмовать горы куда опасней. Ведь на их склонах против нас будут не только укрепления, но и сама природа.
– К тому же, - добавил генерал-полковник Волостов, - и в горах, и между ними очень мало места. Нашим войскам будет негде развернуться. Будем топтаться в той узости под огнем с фронта и флангов. Альбионцы там давно сектора обстрела разметили, расстреляют нас в два счета.
– Тогда мы можем рискнуть, - заявил седоусый генерал-строевик.
– Разделить силы - и ударить по одной из гор, и одновременно в проход между горами. Тогда решится вопрос с ограниченным пространством. С другой же стороны, атакующие гору войска скуют одну из группировок противника. И тот не сможет обстреливать нас хотя бы с одного фланга. Что существенно увеличит шансы тех, кто прорывается мимо подножья.
– Делить силы...
– с сомнением произнес танковый генерал-лейтенант.
– Но именно этого противник от нас-то и не ждет, - снова начал распаляться седоусый, - а значит, не будет готов!
– А вы знаете, господин генерал-лейтенант, почему эти горы называются Серыми?
– поинтересовался у него танкист.
– Вы о той глупой легенде, - отмахнулся седоусый.
– Именно, - кивнул танкист.
– Эти горы уже однажды штурмовали наши войска. Еще в те времена, когда Эрина была спорной планетой. За нее боролись мы с Альбионом. И наши полки, как и теперь уже наступали на Девелин. И как раз через этот самый горный хребет.
– Да, да, да, - не слишком вежливо перебил его седоусый.
– Альбионцы любит вспоминать ту кампанию. Мы так активно штурмовали горы, что их склоны посерели от тел в нашей форме.
– Вот именно, - повторил танкист.
– И с тех пор альбионцы еще сильнее укрепили горы, превратив их в практически неприступную крепость.
– Неприступных крепостей не бывает, - заявил генерал-полковник в черной форме и со скрещенными пушками в петлице.
– Осадные орудия разобьют любые стены, а остальную работу доделают пехота и танки.