Эркюль Пуаро
Шрифт:
Я спустился по лестнице вместе с Франклином. Он тихонько насвистывал себе под нос и улыбался.
Я заметил довольно зло, поскольку был подавлен:
– Кажется, сегодня вечером вы собой довольны.
– Да. Я сделал то, что собирался сделать уже давно. И все прошло успешно.
Я расстался с ним внизу и на минуту заглянул к игрокам в бридж. Когда миссис Латтрелл отвернулась, Нортон подмигнул мне. Судя по всему, за роббером царило непривычное согласие.
Аллертон еще не вернулся. Мне казалось, что без него атмосфера в доме не такая безрадостная и гнетущая.
Я
– Она простила вас, mon ami, – объявил Пуаро.
Возмутительное замечание!
– В самом деле... – забормотал я бессвязно, – не думаю, что...
Джудит встала. Она обвила рукой мою шею и поцеловала.
– Бедный папа, – сказала она. – Дядя Пуаро пощадит твое самолюбие. Это меня нужно простить. Так что прости меня и пожелай доброй ночи.
Я не совсем понимаю, почему я сказал следующее:
– Прости меня, Джудит. Я очень сожалею, я не хотел...
Дочь остановила меня:
– Все в порядке. Давай забудем об этом. Теперь все хорошо. – Она улыбнулась каким-то своим собственным мыслям и повторила: – Теперь все хорошо... – И тихо вышла из комнаты.
Когда Джудит ушла, Пуаро взглянул на меня.
– Итак? – спросил он. – Что происходило сегодня вечером?
Я развел руками.
– Ничего не случилось, да и вряд ли случится.
На самом деле я был весьма далек от истины. Потому что кое-что случилось в ту ночь. Миссис Франклин стало очень плохо. Послали еще за двумя врачами, но тщетно. На следующее утро она скончалась.
Лишь сутки спустя мы узнали, что она умерла от отравления физостигмином.
ГЛАВА 14
Через два дня было дознание. Итак, я во второй раз в этих краях присутствовал на дознании.
Коронер был человеком средних лет, не без способностей. Его отличали сухая манера речи и пристальный взгляд.
Вначале было оглашено медицинское заключение, согласно которому смерть наступила в результате отравления физостигмином, а также другими алкалоидами калабарского боба. Яд был принят накануне вечером, между семью часами и полуночью. Медицинский эксперт из полиции и его коллега не могли указать более точное время.
Первым давал свидетельские показания доктор Франклин. В целом он произвел благоприятное впечатление. Его показания были четкими и точными. После смерти жены он проверил свои растворы в лаборатории. Он обнаружил, что одна бутылочка, в которой содержался концентрированный раствор алкалоидов калабарского боба, необходимый ему для экспериментов, была теперь наполнена обычной водой. В воде остался лишь след этого раствора. Доктор не
Затем возник вопрос о доступе в лабораторию. Доктор Франклин объяснил, что обычно лаборатория была заперта и ключ находился у него в кармане. У его ассистентки, мисс Гастингс, имелся дубликат этого ключа. Чтобы войти в лабораторию, необходимо было взять ключ у нее или у доктора. Его жена иногда брала ключ, когда оставляла свои вещи в лаборатории. Он никогда не вносил в дом раствор физостигмина и полагал, что его жена ни в коем случае не могла взять этот раствор случайно.
Отвечая на дальнейшие вопросы коронера, доктор Франклин сказал, что у его жены было расстройство нервной системы. Никакими органическими заболеваниями она не страдала. У нее бывали состояния депрессии и быстрой смены настроения.
В последнее время, продолжал он, она стала бодрее, и он считал, что ее здоровье и нервная система окрепли. Они не ссорились, и у них были хорошие отношения. В последний вечер его жена, по-видимому, пребывала в хорошем расположении духа и не предавалась меланхолии.
Доктор сказал, что иногда жена говорила о том, что покончит с собой, но он не принимал ее слова всерьез. Когда ему был задан вопрос со всей определенностью, он ответил, что жена не принадлежала к тем, кто имеет склонность к самоубийству. Это его мнение как врача, а также личное впечатление.
После доктора показания давала сестра Крейвен. Она выглядела элегантно в своей опрятной форме, отвечала уверенно и профессионально. Два месяца она ухаживала за миссис Франклин. У ее пациентки была тяжелая форма депрессии. Свидетельница по крайней мере три раза слышала, как миссис Франклин говорила, что «хочет покончить со всем этим», что ее жизнь бесполезна и она жернов на шее у мужа.
– Почему она так говорила? У них была размолвка?
– О нет, но она знала, что мужу недавно предложили работу за границей. Он отказался от нее, чтобы не покидать жену.
– И порой она болезненно переживала этот факт?
– Да. Она сетовала на свое расстроенное здоровье и огорчалась по этому поводу.
– Доктор Франклин знал об этом?
– Не думаю, чтобы она часто говорила ему о своих переживаниях.
– Но у нее бывали приступы депрессии.
– О, несомненно.
– Она когда-нибудь конкретно высказывала желание покончить жизнь самоубийством?
– Я помню, как она употребила выражение «Я хочу покончить со всем этим».
– Она никогда не имела в виду какого-либо конкретного способа самоубийства?
– Нет. Она выражалась весьма туманно.
– Что-нибудь особенно угнетало ее в последнее время?
– Нет. Она была в довольно хорошем расположении духа.
– Вы согласны с доктором Франклином, что у нее было хорошее настроение вечером, накануне смерти?
– Пожалуй... – запнулась сестра Крейвен, – она была возбуждена. Днем она жаловалась на боли и головокружение, однако вечером, похоже, ей стало лучше, хотя ее бодрое настроение казалось каким-то неестественным. В нем было что-то лихорадочное и показное.