Эрлик-19

Тэк Кэтрин

Все присутствующие неохотно закивали головой, среди них был и Калман.

– Если всё для всех понятно, то выдвигаемся, – резюмировал главарь.

После все трое грозных мужчин немедленно двинулись к выходу, за ними робко семенили еще два, стоявших неподалеку незнакомых человека, за ними прошел Ган, следом Алма и, наконец, Калман. Сложившаяся ситуация не нравилась последнему уже совсем, и дело было даже не в боязни этих странных и, видимо, очень опасных людей, и даже уже не в возможности попасться, а в полной неизвестности. Неизвестность пугала, а Калман уже очень давно и невероятно сильно привык к тому, что его жизнь выстроена

по определенным правилам, и потому сейчас испытывал только ощущение надвигающейся катастрофы. Впрочем, как это ни странно, она не наступила сразу после того, как они вышли, и даже не случилась в тот момент, когда их долго и почти в полной тишине водили по лесу, расставляя по местам. Ее также не возникло и тогда, когда они все по общему звуковому сигналу пошли вперед, загоняя невидимую глазу дичь. Калман был уверен в том, что она вот-вот произойдет, но этого почему-то, раз за разом не происходило.

Спустя еще пару часов, уже сидя возле небольшого костра, он наблюдал за тем, как эти же странные люди в камуфляже легко разделывают убитое ими животное и размышлял. Внешне происходящее казалось довольно простым и обыденным, но его последствия могли быть очень тяжелыми, и Калман по какой-то причине думал именно о них.

– Да харе кукситься! – с довольным видом ткнула его в бок сидевшая рядом Алма. – Ну хорошо же всё?

Калман нелепо улыбнулся в ответ, но сказать что-либо не решился. Она, конечно, как и всегда, была права, но он почему-то точно знал, что, определенно что-то упускает, и это «что-то» никак не давало ему покоя.

– Уважаемые господа! – обратился к заканчивающим разделывать их общую тушу Ган. – Я все-таки должен спросить.

– А давай без прелюдий? – усмехнулся в ответ один из грозных людей.

– Лады. Что мы будем делать, когда дичь перестанет сюда выходить? Уйдем дальше?

– По-хорошему давно нужно, – сказал самый главный из них и, сев рядом, достал кусок ткани, чтобы обтереть окровавленный нож. – Мы немного засиделись в этих местах, могут обнаружить.

– А что на счет слежки? – неожиданно вступил в разговор Калман. – Кто даст гарантию, что за нами прямо сейчас не следят?

– Никто, – честно сознался бородач. – Но и возможности слежки нашего трухлявого государства за такими мелкими преступниками, как мы, ты явно сильно переоцениваешь.

– Для меня важнее то, что за такое положено двадцать лет тюрьмы.

– У нас вообще за всё положено двадцать лет тюрьмы. Однако и оттуда не возвращаются, так что какая разница? – ответил бородач и наконец выразил единственную за столько времени эмоцию – он прищурился, а после продолжил. – Но вообще если это всё не по тебе, бери свой пакет с мясом и уходи прямо сейчас. Никто корить не станет.

– Я не об этом, – покачал головой Калман. – Мне важно понимать, что существуют хоть какие-то механизмы защиты.

– Особых механизмов нет, но есть вот это, – тихо сказал бородач и осторожно показал край давно не виданного для многих устройства – смартфона, и тут же спрятал его обратно. – Если им правильно уметь пользоваться, то и проблем не будет. Хочешь, покажу?

Он вдруг неожиданно поднялся на ноги и ушел в лес. Калман неуверенно встал и пошел следом. Через несколько десятков метров, уже довольно далеко от костра, этот странный человек также внезапно остановился и показал экран. На нем были обзоры камер и, очевидно, правительственных.

– Так вот в чем дело, – с усмешкой высказался

Калман. – Это довольно умно.

– Еще бы! – ответил бородач и спрятал телефон обратно в обмундирование. – Твой страх вполне понятен, но и бояться нужно только того, что видишь.

– Возможно. Но почему ты показал это только мне? Может, я шпион?

– Неет. Шпионы, как правило, хитрые, но туповатые, а ты точно умнее остальных.

На этом моменте мрачный человек приветливо подмигнул, а после развернулся и ушел обратно. Калман еще какое-то время стоял и смотрел ему вслед. То, что он увидел, его немало обнадеживало, но в то же время точно не успокаивало. Вернувшись обратно к костру, он устало сел рядом с Алмой и осмотрел несколько готовых пластиковых пакетов с мясом. Двое оставшихся бородачей всё это время продолжали разделывать тушу, временами интересуясь у остальных, кто желает взять кости, внутренние органы или копыта. Главный сидел чуть поодаль и внимательно наблюдал за происходящим. Иногда он прищуривался и потихоньку тянул настоящую сигару. Взгляд невольно задержался на нем. Этот человек даже в процессе отдыха выглядел невероятно угрожающе, но в то же время сейчас почему-то очень интересно.

– Что? – заметив внимание к себе, хитро осведомился он.

– А можно еще вопрос? – с таким же прищуром поинтересовался Калман.

– Да хоть десять, но только коротко и здесь, – главарь похлопал на место возле себя.

Пришлось быстро переместиться и устроиться рядом.

– Будешь? – уже совсем добродушно спросил бородач и протянул ему сигару.

– Да, не откажусь, – согласился Калман и вроде смело, но всё равно очень неловко схватил предложенную коричневую толстую палку пальцами и, немного повертев, попытался затянуться, но тут же закашлялся.

– Это тебе не сигареты, – вновь прищурившись, сказал главарь и похлопал его по спине, после чего зловеще улыбнулся, обнажив на мгновение почти полностью железные зубы.

– Как давно вы этим занимаетесь?

– Сколько себя помню. Мой отец ненавидел это правительство, еще до моего рождения.

– А почему не берете за это плату?

– С тех, кто участвует, не берем. Остальные хорошо платят.

– Интересная стратегия. И, вероятно, справедливая.

– Да. Мы знаем, что вы здесь от безысходности, а с руководящих боровов сильно не убудет.

Калман усмехнулся и отчего-то ненадолго притих. Этот человек по какой-то причине начинал нравиться ему всё больше. А еще, несмотря на то, что у него курить сигару никак толком не получалось, тот всё равно продолжал делиться ею.

– Как думаешь, это когда-нибудь закончится? – нарушив молчание между ними, вновь спросил Калман.

– Что? Безысходность? – хитро переспросил у него бородач. – Точно никогда.

– Почему?

– Она так же, как и эта война, не имеет конца и начала. Мы находимся в вечном противостоянии и словно застряли в безвременье.

– Не соглашусь. У всего на свете есть и начало, и конец.

– Тебе, вероятно, хочется узнать мое мнение о способах выхода из этого состояния?

– Да.

– На мой взгляд, единственный очевидный и возможный вариант – это покинуть эту землю. Она уже никому не нужна, и уж нам тем более. Мы действительно бездари и относимся к ней как к туалету, в котором можно безнаказанно гадить, причем столько, сколько вздумается. А вот инопланетяне, они вероятно построят здесь что-нибудь приличное, возможно, даже спасут ее.