Эрос
Шрифт:
Звонит телефон, и она берет трубку:
– Алло.
– Ты обнаружила пакет? – журчит в трубке голос Якоба.
– Да.
– Открой его.
– Я уже открыла.
– Открой его!
– Слушай, откуда ты знаешь, что я его еще не открывала?
– Это приказ! – говорит Якоб и кладет трубку.
Наступает ночь. Софи смотрит на пакет, но так и не решается прикоснуться к нему.
Она пишет завещание – сначала личное, но оно впрочем, заканчивается, даже не начавшись, поскольку у нее нет имущества, которое можно завещать. Затем выводит на листе бумаги слова «Политическое
Теперь она понимает, что чувствовал Сократ, когда перед ним стояла чаша цикуты. Заранее представляет, с какими огромными заголовками выйдет завтрашний «Бильд»: «ТЕРРОРИСТКА, ИЗГОТОВЛЯЯ БОМБУ, ПОДОРВАЛАСЬ НА НЕЙ САМА!«А ниже, шрифтом помельче: «Наконец-то мразь получила по заслугам». Значит, твой жизненный путь завершен, хоть и под громкий удар в литавры.
Софи пишет несколько писем – Биргит, Рольфу и Лукиану, но затем разрывает все три послания в клочья. Она постоянно возвращается к мысли, что надо бежать. В кармане у Софи нет даже сотни марок, но это нетрудно поправить. Например, можно ограбить банк с игрушечным пистолетом в руках, а на крайний случай не стоит забывать, что она все-таки женщина. Как же мало ей осталось!
Потрясенная этой мыслью, Софи сидит неподвижно. Может, поставить точку прямо сейчас?
Пакет. Рано или поздно каждого ждет свой пакет. И никому не удастся избежать этой участи. Какая разница – сегодня или завтра? Может быть, товарищи правы?
В комнате шелестят голоса, они нашептывают ей, что все идет как надо, это самый лучший выход, нужно только решиться и не писать никаких патетических писем и завещаний, что в данной ситуации совершенно лишнее и даже, можно сказать, вредит общему делу. Погибла при исполнении общественного долга – так скажут о ней люди.
Несчастное существо с большими черными глазами идет на автозаправку и покупает спиртное в количестве, достаточном для того, чтобы отравиться. Но она не хочет умирать пьяной. Мертвецки пьяной.
Около полуночи, выпив бутылку вина, она снимает с пакета первый слой упаковочной бумаги. Картонную коробку оплетают тонкие проволочные нити. Вот они, линии жизни, проводники в никуда, – что ж, наверное, так тому и быть, может, это и в самом деле самое разумное решение, часть высшего распорядка. А может, стоит окончить свой жизненный путь, как следует надравшись? В качестве протеста. Чтобы перестать быть собой.
И в этот момент Софи в голову приходит одна идея, которая совсем не выглядит абсурдной. Александр. Вот кто может помочь ей сменить это Ужасное существование на другое, лучшее. А что? Но нет. Это просто невозможно. Такой шаг обратит в ничто всю ее прошлую жизнь, сделает из нее фарс. Большинство людей уходит из жизни просто и банально, без мучительных раздумий с чашей
Примерно в три часа ночи Софи берет кухонный нож и начинает перерезать проволоки. Но ничего не происходит. Пакет запечатан теперь лишь полоской широкого скотча.
Полминуты спустя раздается телефонный звонок.
– Да?
– Ты открыла пакет?
– Да.
– Что ты имеешь в виду?
– Я сама ничего не понимаю.
На другом конце провода воцаряется тишина. Молчание длится несколько минут.
– Якоб? Ты еще там?
– Сейчас в твою дверь позвонят. Два коротких звонка, один длинный. Иди и открой.
Софи судорожно хватает пальто. Она хочет убежать, но смотрит как завороженная на пакет и не знает, что ей делать и куда деваться.
Раздаются звонки в дверь. Два коротких и один длинный. Она медлит. Оцепенев от бессилия, Софи стоит, прислонившись спиной к холодильнику. В замке щелкает ключ. Дверь в квартиру медленно открывается, и Софи в ужасе смотрит, как по стене ползет тень от двери. Импульсивным движением она выключает свет.
Незнакомый мужской голос зовет:
– Софи!
Она спряталась на кухне – жмется в нишу у раковины, накинув на себя пальто.
Тихими шагами по квартире ступает человек. Он шарит в поисках выключателя, заходит на кухню.
– Софи?
– Оставайтесь на месте! Не подходите ко мне!
– Я должен позаботиться о тебе.
– Я вас не знаю!
– Чего ты боишься?
Человек подступает все ближе. Впервые в жизни Софи жалеет, что не носит оружия. В руке она сжимает столовый нож, но разве это оружие? Во все глаза она смотрит на визитера. Это мужчина среднего возраста – угловатые черты лица, седые виски; онслегка полноват, но маскирует свою полноту широким черным макинтошем.
– Послушай. Мы долго решали, что с тобой делать. Очень долго. Весы качались то туда, то сюда понимаешь? Твоя судьба нам не безразлична. Тебя ценят. Вот только для общего дела ты уже не годишься. Ты и сама понимаешь это.
– И куда же мне теперь деваться?
– Мы решили, что твой портрет на розыскных плакатах – это самое большее, что ты можешь нам предложить. Что ж, пусть так и будет. Пусть твое лицо останется там, по возможности надолго и без изменений. Ты можешь начать новую жизнь. Считай, что тебе страшно повезло. На твоем месте я бы улыбнулся. Честное слово! – Незнакомец улыбается, словно показывая, как это делается. У него крупные, мясистые руки и волосатые пальцы.
– Новую жизнь?… Я с вами не знакома!
– Новое имя, новая профессия – все новое. Ведь ты хочешь этого? Это твоя мечта?
Незнакомец расстегивает плащ. Он одет в простой серый костюм, а в руках у него действительно ничего нет.
– Пойдем, пойдем, все будет хорошо.
Покачиваясь в пьяном угаре, Софи кладет столовый нож в сторону и садится на корточки. Мужчина протягивает ей руку.
– Что было в пакете? – спрашивает она и вскрикивает от страха, когда незнакомец касается ее плеча.