Эротические рассказы Рунета
Шрифт:
Ногато принялся оправдываться.
– В мой словаре нет таких слов, я смотрел… Билл окончательно потерял терпение.
– Мог бы и сам догадаться! Курва – это такая женщина, которой мало одного мужчины. Она хочет трахаться как можно с большим количеством… Ну, понимаешь?…
Ногато на несколько секунд задумался, а потом, видимо, понял смысл сказанного.
– А, понимай, теперь мой понимай… Курва – это такой девушка, который любит всех людей вместе взятых…
– Ладно, мне надоели твои шуточки,- перебил его Билл,- мне кажется, что эту прошмандовку следовало бы наказать…
Машина Хильера неслась по нью-йоркским улицам к зданию телецентра. Сидя
– Значит, так, дорогая. Веди себя как можно более естественно. Раздеваться на сцене следует очень медленно и непринужденно.
Трахтенберг, кутаясь от вечернего холода в теплую куртку, заметила:
Кого вы учите раздеваться… Хильер погладил ее по обнажившейся коленке.
Я рад, что не ошибся в выборе…
Я тоже рада… Хильер продолжал:
Помните, что вы – центр внимания.
Я понимаю…
– Что на вас будут смотреть сотни глаз, следя за каждым вашим движением, сотни рук будут работать в едином порыве…
Трахтенберг неожиданно перебила телеведущего;
– То, что мне предстоит сейчас выполнить, конечно же, очень и очень интересно…
– Вас что-то смущает?
– Я понимаю, что быть центром внимания – очень и очень лестно. Но мне не нравится одна вещь…
– Какая же? – Эти люди – я имею в виду онанистов -
действительно получат удовлетворение… Хильер насторожился.
– Вас что-то не устраивает?…
Трахтенберг, посмотрев ему в глаза, ответила одними губами:
– Ая?…
Телеведущий, резко притормозив, остановил машину. Посмотрев на обидчивое лицо Агаты, он рассмеялся.
– А, так вот вы о чем! Вы имеете в виду, что…
– Доставив удовольствие всем, я сама останусь неудовлетворенной,- закончила Агата.
– И все? Деточка,- Хильер вновь погладил оголенную коленку Трахтенберг,- после передачи к вашим услугам весь наш телеканал новостей – от последнего осветителя до генерального директора программы…
И вы? Хильер утвердительно кивнул.
Конечно!…
– Ну, тогда я согласна. Поехали…- сказала она.- Впрочем, вот еще что: могу ли я получить то, что хочу, еще до выступления, авансом?…
ВАЛЬРИСА. Фантастика, подростки
День рождения у Мишки проходил по накатанной колее. Прибытие гостей (друзей), поздравления, торжественный ужин и переход к неофициальной части: танцы и разговоры. В общем Мишкино шестнадцатилетние мы встретили в тесном кругу. К мужской части «круга» относились я, то есть Валик, Серега и естественно сам Мишка. Женская половина была представлена Светкой, Маринкой, Оксаной и Томкой. Из этой четверки, мне больше нравилась Оксанка. Я пытался наладить мостик в наших взаимоотношениях и кажется что-то получалось. По крайней мере, Оксана была не против моего к ней внимания. Но, как и все представительницы прекрасного пола, кокетничала со всеми остальными. Мои товарищи тоже имели свои предпочтения: Мишка – Тома и Серега – Света. Наличие Маринки вносило дисбаланс в наши отношения, и порой нельзя было предугадать, какие коллизии могли у нас возникнуть. Однако мы продолжали дружить во всех отношениях: ребята с ребятами, девчонки с девчонками, а также ребята с девчонками, где порой подходили близко
После застолья мы направились в комнату Мишки, оставив взрослых вести разговор и наслаждаться сладким столом. Хозяин включил музыку, кто-то выключил верхний свет. Осталась гореть только настольная лампа, создавая в комнате полусвет.
– Переходим к увеселительной программе, – провозгласил Серега. – Джентльмены развлекают, дам и приглашают их на танец.
Он подошел к Свете и театральным поклоном головы пригласил ее на танец.
– Как можно устоять против такого изысканного приглашения, – пошутила та, и встала с диван. Заключив свою даму в объятия, Серега стал медленно ее кружить в такт музыки. Мишка тут же подал руку Томке. Передо мной же встал выбор между двумя дамами. Хотелось, конечно, потанцевать с Оксанкой, но… наверное надо оставить ее на закуску.
– Мариночка, идем потолкаемся среди этой изысканной публики.
В комнате действительно было тесновато.
– Если только они не будут наступать на ноги, – рассмеялась она и подала мне руку.
– Мы тогда их выгоним, – пообещал я, обнимая девушку.
– Не боишься остаться в одиночестве?
– Надеюсь, ты останешься со мной?
– А это не опасно? Для тебя?
– Если только не превратишь меня в жабу.
– Фу! Не люблю этих тварей. Скользкие и противные.
– Тогда у меня есть гарантия, что, по крайней мере, в нее меня не превратят.
– В жабу не буду, а вот в кого-нибудь мягкого, пушистого, послушного… – рассмеялась Марина.
– Неужели хватит на это смелости?
– Еще и какой!!! – обнадежила она.
– Я уже трепещу. Вот послушай, – и я плотнее прижал ее к своей груди.
– Раздавишь, – выдохнула она, пытаясь отстраниться. Пришлось вернуться в прежнюю позицию.
– Я буду кусаться.
– А зубки мы тебе не дадим.
В этот момент закончилась тема. Я обернулся к остальным и пожаловался.
– Господа! Меня хотят превратить в пушистое и без зубов.
– Мариночка! То, что ты ведьмочка, всем известно, – начал Серега, но заканчивал он уже уворачиваясь от кулачков Марины. – Но зачем лишать нас Вальки.
В комнате началась свалка. Марина атаковала Серегу. Тот, уворачиваясь, начал валиться на стоящий сзади диван. При этом он потянул за собой и Светку, которую еще держал в объятиях. Светлана попыталась удержаться за стоящих рядом Мишку и Томку. В свою очередь, те подались в сторону стола, чуть не завалив лампу и прочие настольные принадлежности. В порыве азарта меня отпихнули назад, и моя пятая точка оказалась на коленях у Оксанки. В комнате стоял смех, возгласы и звуки начинающегося бардака.