Эротические страницы из жизни Фролова
Шрифт:
А на следующий день они встречали детей. На вокзал пришли намного раньше положенного и прохаживались по перрону, поскольку все скамейки были безнадежно заняты. Отправлялся с первого пути на юг какой-то поезд, они рассматривали провожающих, уступали дорогу опаздывающим пассажирам, тоже размечтались о море… И надо же было такому случиться, - в двадцати метрах от них вдруг оказалась Катька Решетилова, машущая пальчиками в окно вагона, из-за грязного стекла которого ей отвечали тем же мужчина и женщина - по всему
– Красивые сейчас девчонки, - сказала Ирина, глядя на нее.
– Вольные, раскованные.
– Да уж, - ответил он, когда Катька повернулась и увидела их. Махнула еще раз рукой уходящему поезду и подошла к ним.
– Здравствуйте, Виктор Степанович. Добрый день. Провожаете?
Добрый день - это в сторону Ирины.
– Нет. Наоборот, встречаем. Детей из деревни ждем. Из России.
– Самих что ли?
– удивилась она.
– Нет. С одной женщиной, моей землячкой.
Затем представил их друг другу:
– Ирина. Моя жена. А это Катя Решетилова, мы с ней вместе работаем.
– Очень приятно… Вы очень красивая.
– Спасибо, - благодарно засмеялась Ирина.
– Вы тоже. Очень.
– Ну пока.
– Пока. До свидания, - ответили они.
Когда та отошла, Ирка крепко сжала его локоть ладонью:
– Ничего себе, Катенька. Ягодка некусаная…
Детской радости не было границ. Они очень соскучились, а отношения в семье были такими, что они захлебывались от нетерпения высказаться, рассказать обо всех своих впечатлениях сразу, прямо на ходу. Две огромных сумки были полны гостинцев от его родителей и они взяли такси, раскошелившись на целую десятку и еще пару гривен в придачу.
Дома их уже ждала Елена Андреевна, она сияла от радости, обнимая и целуя любимых внучат. Стол уже был накрыт, они просидели за ним несколько часов, потому как не столько ели, сколько слушали то и дело перебивающих друг друга детей об интересностях деревенской жизни. Самым внимательным слушателем как всегда была бабушка, она слушала их с открытым от искреннего любопытства ртом, интересовалась тонкими подробностями, и ее совсем не притворная позиция абсолютного равенства с детьми страшно нравилась им.
Наговорившись с "предками", Сережка стал звонить своему лепшему дружку, а тот, оказывается, сидел дома, ждал его звонка и обижался, что он так долго не звонил.
Он тут же стал поторапливать бабушку - его дружок Стасик жил в ее дворе, там они и подружились с трехлетнего возраста.
Вслед за ними улетела Светланка, тоже к подружкам, смешливым сестричкам-близняшкам Ане и Маше, ее одноклассницам.
Виктор и Ирина остались одни, перебирали по памяти услышанное, радовались, что все, слава Богу, благополучно…
– Ты заметил, как изменилась мама за эти дни?
– спросила потом Ирина.
– Совсем помолодела,
– Ладно тебе.
– Ну не злись, не злись… Я так рада за нее.
А потом вдруг переметнулась мыслями на Катьку.
– Слушай, она мне так понравилась. Такая хорошенькая. Сколько ей лет?
– Не знаю точно. Двадцать два-двадцать три. Так наверное. Спрошу.
– Не злись, - прижалась она к нему, - я так хочу тебя ревновать… по-настоящему, как ты тогда… страдать, мучиться… терпеть… Я уже немножко ревную.
– Мазохистка. Будешь ревновать, не стану ничего рассказывать.
– Ты что? Нам так нельзя. Я уже не ревную, правда. Ты так и не сказал, какого цвета трусики у нее были…
– Белые. Чисто белые. Как твои. Только свободные внизу, с напуском, так это называется?
– Те же, наверное, что и сегодня на ней. Под брюками. Давай мне такие брюки купим, а?
– Давай. Тебе будет здорово.
– А удобно в моем возрасте?
– В каком еще возрасте? Тебе же не пятьдесят. Совсем юная еще.
– Светланке купим. С получки. А я примерю и посмотрим…
– Рано еще Светланке сверкать задницей. В таком виде это место не только взгляды притягивает… Джинсовые ей купим. Перед школой. А завтра на лагерь шорты. И Сережке.
– Она у меня мои в лагерь просит. Представляешь, они на нее уже почти как раз. Даже не почти. Давай дадим. А то влетим завтра… гривен на триста пятьдесят. В общем зачете.
– На Анголенко съездим. Там дешевле, чем на Вознесенке.
– Слушай, а давай я попрошусь - Катькины примерю. Как ты смотришь?
– В магазин пойдем и примеришь. Что, я ей так и скажу: дай штаны померить?
– Зачем? Просто пригласи в гости. Я сама скажу. Где это Светка задевалась? Поздно уже. И Сережку надо уже забирать. Ты поедешь?
Ехать не пришлось. Позвонила Елена Андреевна и сообщила, что он останется у нее.
– А он Вам… не будет мешать?
– Нет, - улыбнулась она в трубку, - у меня от сегодня большой перерыв. На целых три дня. По техническим причинам.
А потом тихо добавила:
– Спасибо, Витя… За все…
Светланка заявилась в полдесятого. Точно как обещала. Довольная. Нарассказывалась.
– Вы уже в постель?
– Завтра с утра на рынок поедем. Шорты тебе купим.
– Я мамины хочу. Они уже поношены. И обтягивают.
– Обтягивают. А ей что?
– А ей новые. Сережка у Лены? Класс. Как он мне надоел…
И шмыгнула в ванную. Из-за двери еще прокричала:
– И две ее футболки - те, балдежные, тоже уже мои. Мы договорились.
– Может и трусы тоже?
Она приоткрыла дверь и, высунув только голову, кокетливо заявила: