Еще один шанс
Шрифт:
– Знаю, – произнесла она, прежде чем выйти.
Конечно же, он сделал это ради Марии Швецовой. И пусть он знал сейчас её как Мышкину, но, как ни крути, это все равно было ради неё.
Едва дверь за девушкой закрылась, Тетерев залпом выпил из бокала, к которому она даже не притронулась, понимая, что его нервы натянуты как струна. Он был зол на Лобкову, затронувшую запретную тему, но в данный момент его беспокоило совсем другое.
Что за выражение было на лице Мышкиной?
***
Вот уже неделю Маша постоянно ждала проблем из-за стычки с Лобковой, но, к её удивлению, все было спокойно. Она как раз подошла к кабинету Макса с мыслью об этом и вдруг услышала из-за двери его раздраженный голос.
– Ты же ещё недавно сам хотел её увольнения, – кричал младший Тетерев, и до Маши донесся резкий удар, словно кто-то с силой опустил ладони на столешницу. – Я не верю, что ты передумал. Или ты так сильно хочешь досадить Миле?
Повисла тишина. Маша затаила дыхание. Она почувствовала невольную обиду из-за предательства Макса, готового уволить её ради капризов подруги. Но вдруг раздался второй голос: спокойный, прохладный и такой знакомый.
– А ты готов пойти на поводу у привередливой девчонки и потерять ценного сотрудника? – в голосе Леонида угадывалось презрение.
– Конечно же, нет! – взорвался Макс, – но на меня давит отец, а я не могу противостоять ему, как ты!
Опять наступило тягостное молчание. По-видимому, Максим запустил руку в шевелюру, потому что после этого его голос стал звучать расстроенно и подавленно.
– Честно говоря, всегда завидовал тебе, – признался он. – Отец понимает, что не может заставить тебя делать то, что тебе не по душе, поэтому с удвоенной силой давит на меня.
– Значит, пришло время показать ему, что ты тоже имеешь собственное мнение, – уверенно произнес Лёня.
– Ладно, я поговорю с ним ещё раз, – младший Тетерев вздохнул, – ведь ему должно быть известно, что убедительней его можешь быть только ты.
Понимая, что разговор подошёл к концу, Маша, чтобы не быть пойманной, как в тот раз, робко постучалась.
– Доброе утро, – поздоровалась она, войдя в кабинет.
Леонид расслабленно сидел в кресле и на её приветствие лишь кивнул, а Макс виновато отвел глаза.
– Я помешала? – спросила Швецова.
– Нет, мы уже закончили, – вставая, произнес Тетерев и
– Как много ты слышала? – напрямик спросил он, нарушая гнетущее молчание.
Маша покраснела, с головой выдав себя.
– Ясно, – Макс вздохнул, – ты, наверное, хочешь знать, что происходит.
Девушка кивнула.
– Знаешь, я до сих пор уверен, что ты виновата в сложившейся ситуации, – не сдержался он, повысив голос, но силой воли заставил себя успокоиться. – Не нужно было попадаться на провокации Лобковой и распускать руки. Из-за этого у нас появились проблемы.
– Она добивается моего увольнения?
– Да, – не стал утаивать Макс, – тебе известно, что наши родители создали эту компанию. Когда отец решил, что мы с Леонидом готовы управлять вместо него, то он отписал нам по двадцать процентов акций, оставив себе лишь десять. Как ты сама понимаешь, остальные пятьдесят – остались у Лобкова, но их семья оказалась в затруднительном финансовом положении и они продали часть акций, оставив себе лишь двадцать процентов. Пятнадцать – приобрели несколько акционеров, а остальные купил Леонид. Вместе с моими у нас большинство, а значит – решающий голос.
После вашей с Милой стычки она пожаловалась своему отцу, а он – моему. Поскольку наши семьи очень близки, то, естественно, мои родители приняли её сторону и подняли вопрос о твоем увольнении на совете директоров.
Макс огорчённо поморщился.
– Я оказался в затруднительном положении. С одной стороны, я не хочу терять лучшего сотрудника, а с другой, – на меня давят отец и совет директоров. Честно говоря, я уже готов был сдаться, но неожиданно мой брат вступился за тебя.
Маша удивилась.
– Но отец не унимается, а противостоять ему может только Леонид. Сегодня снова будем говорить о твоем увольнении, – с сожалением в голосе произнес он.
– Я доставляю тебе слишком много хлопот, – расстроенно проговорила Маша. Макс не ответил.
Швецова пробормотала извинения и вышла из кабинета. Сев за свой стол, она взяла чистый лист бумаги и начала писать заявление об уходе.
***
Совещание уже длилось пятнадцать минут, когда она, постучав, вошла под укоризненными взглядами присутствующих. Мила тоже присутствовала, восседая на стуле возле своего отца, словно королева. На её лице сияла победная улыбка, а Макс, наоборот, был мрачным, словно туча, и по сравнению с рядом сидящим братом казался жалким. Маше сразу стало понятно, что её начальнику приходится тяжело и его решимость тает.
– Тебя сюда не звали! – ядовито проговорила Мила. Но, к её досаде, Мышкина улыбнулась и подошла к Максу. Проигнорировав всех, она положила руку ему на плечо и поцеловала в щеку.