Еще одна из рода Болейн (Другая Болейн)
Шрифт:
Мы с Анной уже переоделись в ночные рубашки и отпустили служанок, когда в дверь постучали знакомым стуком.
— Георг, кому бы еще, — сказала Анна. — Входи же.
Наш красавчик-братец ввалился в комнату с кувшином вина и тремя стаканами.
— Пришел поклониться божеству красоты. — Он был хорошенько навеселе.
— Входи, входи, — пригласила я. — Мы поистине прекрасны.
Он пинком закрыл за собой дверь.
— Куда лучше при вечернем освещении, — заявил он, тщательно изучая наши лица. — Боже мой, Генрих, наверно,
Анне явно не по вкусу напоминание, что я была любовницей короля.
— Он со мной всегда так внимателен.
Георг закатил глаза. Подмигнул мне:
— Винца?
Мы разобрали стаканы, брат подкинул в камин еще одно полено. За дверью послышался какой-то звук. Георг, неожиданно быстро и проворно, подскочил к двери, распахнул ее настежь. Там стояла Джейн Паркер, пытаясь распрямиться — только-только оторвалась от замочной скважины.
— Моя дорогая женушка! — медоточивым голосом проворковал Георг. — Если хочешь затащить меня в постель, просто попроси, незачем сюда подкрадываться — это спальня сестры.
Она покраснела до корней волос и уставилась на Анну в глубине комнаты — сорочка соскользнула с голого плеча, рядом я в ночной рубашке у камина. Что-то в ее взгляде заставило меня вздрогнуть. Она всегда так глядит, что становится стыдно, словно и впрямь чем нехорошим занята. Но нет, теперь она смотрит на нас троих, будто хочет быть с нами в заговоре, будто мечтает выяснить все наши секреты и грязные делишки.
— Я проходила мимо и услышала голоса, — попыталась оправдаться Джейн. — Побоялась, вдруг кто-то побеспокоил леди Анну. Как раз собиралась постучать, узнать, все ли у нее в порядке.
— Постучать? Ухом? — воскликнул Георг. — Или носом?
— Брось, Георг, — внезапно вмешалась я. — Все в порядке, Джейн. Георг зашел на минутку выпить и пожелать нам спокойной ночи. Он скоро придет, не волнуйся.
Она меня и не поблагодарила за защиту.
— Придет он или нет, его дело. Пусть хоть на всю ночь здесь остается, если ему тут так нравится.
— Убирайся, — резко сказала Анна, словно выяснять что-то с Джейн было ниже ее достоинства.
Георг почтительно поклонился и захлопнул дверь прямо перед носом у жены. Повернулся к нам, расхохотался, сказал громко — пусть слышит, если хочет:
— Вот гадюка! Мария, не стоит обращать на нее внимание. Учись у Анны. „Убирайся“. Боже мой! Отлично сказано: „Убирайся“.
Он присел у камина и налил всем нам еще вина. Протянул один стакан мне, другой Анне. Поднял третий, собираясь сказать тост.
Анна не подняла своего стакана, не улыбнулась брату.
— В следующий раз, — заметила сестра, — изволь подавать мне первой.
— Что? — Он не сразу сообразил, о чем она говорит.
— Когда наливаешь вино, первой подавай бокал мне. Когда стучишься в дверь, спрашивай разрешения войти у меня. Я буду королевой, Георг, пора тебе научиться
Он не вспылил, не то что в первое время, когда только вернулся из Европы. Понял за это время — Анна обладает немалой властью. Ей нипочем поссориться даже с дядюшкой, не говоря уже об остальных верных ей придворных. Ей все равно, кто ее ненавидит, пока король у ее ног. Теперь она кивком головы может уничтожить любого на своем пути.
Георг поставил стакан на каминную доску, забрался на постель, встал на четвереньки и замурлыкал:
— Моя маленькая королева, будущая королева.
Анна перестала хмуриться — невозможно сердиться на нашего очаровательного братца.
— Моя маленькая принцесса, — прошептал он, легонько чмокнул ее в нос, потом крепко поцеловал в губы, протянул умоляюще: — Не становись такой мегерой. Не со мной же. Мы все знаем — ты первая дама королевства, но со мной будь поласковей, Анна. Будешь ласкова со мной, всем нам станет хорошо.
Анна, сама того не желая, рассмеялась.
— А ты изволь выказывать мне полное уважение, — потребовала она.
— Обещаю лежать под копытами твоей лошади.
— И никакой фамильярности.
— Лучше мне умереть.
— Тогда можешь приходить сюда, и я не буду на тебя сердиться.
Он снова наклонился и поцеловал сестру. Глаза закрыты, на губах улыбка, Анна приоткрыла губы. Я глядела на них, брат продолжал поцелуй, коснулся пальцем обнаженного плеча, погладил шею. Я смотрела как завороженная — в восторге и в ужасе одновременно. Вот его пальцы ласкают гладкие черные волосы, вот его рука у нее на затылке, губы впиваются все сильнее. Тут она с легким вздохом открыла глаза, пробормотала: „Довольно“, и легонько столкнула его с постели. Георг вернулся к своему месту у камина, сделав вид, что это был всего-навсего нежный братский поцелуй.
На следующий день Джейн Паркер вновь обрела уверенность в себе. Она улыбнулась мне, присела в реверансе перед Анной, протянула ей накидку, когда та решила прогуляться с королем у реки.
— Я боялась, вы сегодня в расстроенных чувствах, миледи.
— С чего мне расстраиваться? — Анна взяла у нее из рук накидку.
— Такие новости.
— Какие новости? — спросила я, поскольку Анна не проявила ни малейшего любопытства.
Джейн ответила мне, но глаз не спускала с Анны:
— Графиня Нортумберленд разводится с Генри Перси.
Анна пошатнулась, побелела как полотно.
— Какой скандал! — громко сказала я, пытаясь отвлечь внимание от Анны. — С чего это она вздумала разводиться? Вот глупость, что это на нее нашло?
Анна уже пришла в себя, но Джейн по-прежнему не спускала с нее глаз.
— С чего? — продолжала Джейн, голос просто шелковый. — Говорит, что их брак все равно недействителен. Говорит, он уже раньше подписал другой контракт. С вами, леди Анна.
Анна подняла голову и улыбнулась Джейн: