Эскорт для миллиардера 3
Шрифт:
— Вы не сделали этого, — выдавила я, наконец, из себя, и это прозвучало, как блеяние.
— Конечно, сделала, дорогая. И это была только разминка. Я, разумеется, могу остановить все это, но ты должна сделать все, о чем я прошу. В том числе не передавать моему сыну то, о чем мы с тобой только что говорили.
Она улыбнулась мне улыбкой триумфатора. Джеймс направился к нашему столику и его губы были сжаты в гневной линии.
— В чем дело, Одри? — спросил он, глядя мне в лицо.
— Ничего, — ответила я слишком
Он повернулся к своей матери.
— Что ты ей сказала?
— Она вполне в состоянии говорить сама за себя, — спокойно ответила Селия.
— Ничего. Мы не говорили ни о чем таком, — сказала я сразу же.
Джеймс протянул свою руку и схватил меня за руку.
— Пойдем.
Я оглянулась на Миссис Престон, когда он потянул меня прочь. Она смотрела на меня с выжидающей улыбкой на лице.
— Я полагаю, что у нас полное взаимопонимание, дорогая, — произнесла она.
Все, что я смогла сделать, так это только кивнуть ей в ответ.
Глава 12
Джеймс
— Давай останемся и выпьем еще, — сказала Одри.
Ее голос дрожал, и она смотрела на меня настороженно. Все, чего мне хотелось в данный момент, так это обнять ее и не выпускать из своих рук. Я заказал нам напитки, и мы подошли к Тоду и Иви.
— Что за проблемы с Селией? — спросил Тод, глядя на нашу мать.
— Никаких, — ответила Одри и поднесла дрожащей рукой бокал мартини, сделав глоток. — Она только разговаривала со мной по поводу высшей школы.
Тод поднял брови в удивлении.
— Она, вероятно, в этом не сильна, — сказал он. — Главным образом, образование моей матери состояло из наслаждения университетскими женскими обществами и ценными бумагами.
— У нее имеется некоторое представление, — заметила Одри.
Я смотрел, как она надела на лицо маску, сделав вид, что ничего не произошло. Сейчас на ее лице было невозможно ничего прочесть.
— Но не будем об этом. Вы, двое, скажите-ка мне, каково это быть молодоженами?
Она потянулась вниз и переплела свои пальцы с моими, отчаянно вцепившись в меня.
— Это так здорово, — сказала Иви, переплетя свои руки с Тодом. — Мы наслаждаемся каждой минутой в этой поездке. А затем предстоит вернуться в реальность.
— После поездки ты собираешься вернуться на работу? — спросил я.
— О, нет, — ответила Иви и засмеялась, продемонстрировав свои зубы, которые были ослепительно белыми на фоне ее свежего загара. — Мы покупаем таунхаус, и я буду заниматься перепланировкой, декорированием, ... а потом мы собираемся попробовать завести семью.
Иви обернулась и улыбнулась Тоду, который прижал ее тоненькое тельце к себе.
— Это замечательно, — произнесла Одри.
Только я уловил, что в ее голове прозвучала печаль, возможно,
— Вы двое будете замечательными родителями.
— А вы двое будете прекрасными тетей и дядей, — сказала Тод, лучезарно ей улыбнувшись. — Мы будем основателями наших собственных семейных традиций. Мы можем приехать к вам в Калифорнию на День Благодарения, а вы можете приехать к нам в Бостон на Рождество. Мы задвинем мать и отца на второй план, они больше не будут указывать, что нам делать. Иви все организует.
— Если только ты с этим согласишься, Одри, — заметила Иви.
— Я с радостью уступлю тебе это право, Иви. Я уверена, что ты справишься лучше меня, — сказала Одри, и я все еще мог услышать в ее голосе нотки затаенной грусти.
Ее рука держала меня мертвой хваткой, в то время как она допила свой мартини одним залпом.
— Вы двое простите нас, но Одри давно пора в постельку, — сказал я.
— Тебе пора повзрослеть, — буркнул Тод, взглянув на часы. — Еще только девять часов.
— Мы еще находимся на этапе новых отношений, на котором должны заниматься сексом раз в пару часов, — произнес я. — Ты уже старый женатый человек, и, наверное, даже не помнишь об этом, так ведь? — я усмехнулся и подхватил Одри на руки. Я притворился, что у нас все замечательно, несмотря на то, что мне было ясно, что Одри находилась почти на грани.
— На этой ноте закончим, — сказала Иви, смеясь, — Только помните, что надо отдыхать и от занятий любовью. Кстати, мы завтра плаваем на рифах на западной стороне острова.
— Спокойной ночи, — сказал я весело, и наклонился к Одри, шепнув ей на ухо, скомандовав. — Улыбочку.
Она сделала над собой усилие, улыбнувшись, но я точно мог сказать, что внутри ее разрывалось сердце.
— Что случилось? — спросил я, когда мы снова оказались в нашей комнате в полной безопасности. — Что, черт побери, она сделала с тобой?
Одри налила себе бокал белого вина.
— Я не могу тебе сказать, — произнесла она, и ее голос звучал придавлено и мертво.
Я подошел и встал рядом с ней. Не спрашивая меня, она налила бокал и протянула его мне. Я сделал глоток и посмотрел на ее усталое и бледное лицо, полностью лишенное цвета и румянца, который еще сегодня был у нее, когда мы были на лодке.
— Ты должна мне все рассказать. Мы в этом вместе.
— Я не могу больше участвовать в этом, — произнесла она глухим голосом. — Твоя мать сказала, что если я расскажу тебе, что происходит, то соглашение, которое я с ней достигла, будет аннулировано. И это даже не удачное соглашение, Джеймс. Это не закончится хорошо, я знаю.
Она выглядела побежденной. У меня прямо сердце кровью обливалось за нее. За нее и Даниэль, которые обе пострадали из-за любви ко мне. Я притянул Одри к себе.