«Если», 2004 № 04
Шрифт:
Предлагаем читателям новый рассказ мастера.
Роберт Шекли
Туфли
У меня износились туфли, а я как раз проходил мимо магазина «Гудуилл» [3] , поэтому и зашел посмотреть, не найдется ли у них чего-нибудь, подходящего для меня. Ассортимент товаров в таких местах вряд ли удовлетворит покупателя с изысканным вкусом. А обувь у них таких размеров, что не налезает на нормальную ногу вроде моей. Но на сей раз мне повезло. Пара отличных
3
Сеть магазинов, куда можно сдать на продажу или просто отдать ненужную вещь. (Прим. перев.)
Но сегодня настроение у меня было замечательным. Подобные туфли не каждый день увидишь, а на ценнике значились какие-то смешные четыре доллара. Я стянул дешевые потрепанные кроссовки и примерил туфли.
И немедленно услышал, как у меня в голове кто-то четко произнес:
— Вы не Карлтон Джонсон!
— Я Эд Филлипс, — машинально ответил я.
— Значит, у вас нет права носить туфли Карлтона Джонсона.
— Послушайте, — возразил я, — я нахожусь в «Гудуилл», эти туфли оценены в четыре доллара, и их может купить любой желающий.
— Вы уверены? — изумился голос. — Карлтон Джонсон никогда бы со мной не расстался! Тем более задаром. Он был так доволен, когда купил меня, и так счастлив, когда я обеспечил ему максимальный комфорт.
— А вы, собственно, кто?
— Неужели не очевидно? Я прототип умных туфель с микропроцессором и разговариваю с вами через контакты в подошве. Я улавливаю вибрации мышц вашей гортани, перевожу их в слова, а потом таким же путем транслирую вам свои ответы.
— И вы, туфли, все это умеете?
— Да, и еще многое другое.
К этому времени я заметил, что две дамы как-то странно на меня поглядывают, и до меня дошло: они слышат лишь половину разговора, ведь вторая раздается прямо у меня в голове. Я заплатил за туфли (которые никак это не прокомментировали) и вышел на улицу.
Потом вернулся к себе — в однокомнатный номер с минимальными удобствами в отеле «Джек Лондон» на 4-й улице неподалеку от Пайк. Туфли молчали, пока я не поднялся на второй этаж по покрытым линолеумом ступенькам — лифт сегодня вечером не работал.
— Какая трущоба, — услышал я.
— Вы что, и видеть можете?
— Мои дырочки для шнурков окаймлены светочувствительными диодами.
— Насколько я понимаю, у Карлтона Джонсона вы привыкли к обстановке получше, — заметил я.
— Повсюду были ковры, — тоскливо произнесли туфли, — кроме участков полированного пола, которые не закрывались коврами специально. — Туфли помолчали и вздохнули: — Износ был минимальным.
— А теперь вы в жалкой ночлежке.
Наверное, я повысил голос, потому что в коридоре открылась дверь, из-за нее выглянула женщина. Увидев, как я разговариваю сам с собой, она печально покачала головой и закрыла дверь.
— А кричать совсем не обязательно, — сообщили туфли. — Вполне достаточно направлять ваши мысли на меня. Я без труда улавливаю субвокализацию.
— Кажется, я поставил вас в неловкое положение, — сказал я вслух. — Мне очень жаль.
Туфли не отвечали, пока я не открыл ключом дверь, вошел и включил свет. Тогда они заявили:
— Мы смущены не собой, а вами — новым владельцем. Карлтону Джонсону мы тоже помогали…
— И как же?
— Во-первых, стабилизируя его. У него имелась прискорбная привычка время от времени принимать слишком много спиртного.
— Так он был пьяницей?
— Карлтон Джонсон был джентльменом!
— Сдается мне, что о Карлтоне Джонсоне я услышал вполне достаточно. У вас не найдется другой темы для разговора?
— Он был моим первым владельцем. Но я перестану о нем говорить, если вас это раздражает.
— Вообще-то он мне по барабану. А сейчас я собираюсь выпить пива. Если ваше величество не возражает.
— А почему мы должны возражать? Просто постарайтесь не облить нас пивом.
— В чем дело? Вы что-то имеете против пива?
— Ни за, ни против. Дело всего лишь в том, что алкоголь может затуманить мои диоды.
Я достал бутылку пива из маленького холодильника, открыл ее и уселся на продавленную кушетку. Потянулся к пульту телевизора. И тут у меня мелькнула мысль.
— А почему вы так разговариваете? — вопросил я.
— Как именно?
— Немного формально, но всегда на темы, которые я не ожидал услышать от туфель.
— Но я ведь компьютер этих туфель, а не просто туфли.
— И все же ты слишком умен для устройства, которое всего лишь подгоняет туфли по ноге.
— Потому что я не стандартная модель, а прототип. К худшему или к лучшему, но создатели наделили меня избыточными способностями.
— И что это означает?
— Вы уже сами ответили на этот вопрос: я слишком умен, чтобы просто настраивать туфли по ноге. В меня встроена и схема эмпатии.
— Что-то я не заметил особого сочувствия…
— И не удивительно: я все еще запрограммирован на Карлтона Джонсона.
— Я когда-нибудь услышу имя этого типа в последний раз?
— Не волнуйтесь, моя схема декондиционирования уже включилась. Однако потребуется некоторое время, чтобы эффект ауры ослабел.
Я немного посмотрел телевизор и отправился спать. Однако покупка умных туфель выбила меня из привычной колеи, и посреди ночи я проснулся. Туфли что-то замышляли, и я мог это утверждать, даже не надевая их.
— Вы что затеяли? — спросил я, потом сообразил, что туфли меня не слышат, и принялся нашаривать их на полу.
— Не утруждайтесь, — сказал компьютер. — Я способен улавливать вашу субвокализацию и без непосредственного контакта.
— Чем ты сейчас занимаешься?