Если бы не ты
Шрифт:
— Ладно, Жень, — поднявшись из-за стола, я выбросила в урну пустой стакан и недоеденную булку, — мне было очень приятно с тобой пообщаться, но я должна вернуться к маме.
— Да и мне пора возвращаться к работе, — он тоже встал. — Всего хорошего, Ева.
— И тебе, — я попятилась к выходу и махнула рукой. — Пока.
Когда я вернулась на второй этаж, в отделении неврологии происходило что-то странное. Остановившись у пустовавшей стойки дежурной медсестры, я натянула на ноги бахилы и прошаркала по коридору в сторону реанимации, откуда доносились какие-то суетливые звуки и голоса. У палаты мамы столпились
— Зафиксируйте время смерти — 17:32.
Осознав, что произошло, я закрыла рот рукой и горько заплакала. Монотонный писк монитора ЭКГ смешался с шумом крови в моих ушах, и превратился в приговор. Для мамы. И для меня. Теперь она была воспоминанием. Светлым, добрым и дорогим. Как и всё, что когда-то мне было дорого.
Глава 8
Пять лет назад…
— В этом году мы можем принять участие в гонках на законных основаниях, — Влад буравил взглядом Марка, вытягивая наружу ту черту характера моего брата, которую можно было назвать беспечностью. Уже битый час Влад подначивал его поучаствовать в традиционном заезде местных мотоциклистов-гонщиков, подливая масла в огонь воспоминаниями о самых ярких моментах прошлогодних гонок, а у меня кровь стыла в жилах. — Нам по восемнадцать, можно теперь не придерживаться ограничений. Подумай только: ночь, только уличные фонари освещают дорогу, гул моторов… тёлочки в обтягивающих топиках, — друг лукаво поиграл бровями.
Я скептически фыркнула, печатая на смартфоне сообщение Леночке:
— Вы собираетесь на гонки из-за бешеной любви к мотоциклам или к девочкам?
— Одно другому не мешает.
Марк отбросил в сторону университетские конспекты и шумно вздохнул:
— Всё это конечно очень соблазнительно, но есть парочка «но», — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Во-первых, гонки эти незаконные, так что и мы на законных правах там сделать ничего не можем. Во-вторых, наши мотоциклы недостаточно мощные. Обычные «хрусты» в спортивной облицовке. Нет даже смысла рыпаться.
Марк тоже прикупил себе так называемый «хруст» в прошлом году, заработав какие-то деньги на летней подработке, так что парни теперь гоняли на пару. Теперь я волновалась за двоих, хотя уже обвыклась.
— Ну, с таким-то настроением… — пробубнила я.
— Это всё фигня, Марк, — энтузиазма у Влада не убывало. Даже как-то наоборот. Казалось, сомнения моего брата его только подзадоривали. — Ты то должен знать, что мощность тут играет не самую большую роль. Главнее — умение самого гонщика. Да там большая часть участников положатся на первом же крутом повороте.
Оторвавшись от телефона, я шокировано уставилась на друга. Ужасающая картинка, где мотоциклы моих мальчишек слетают с трассы и разбиваются вдребезги вместе с ними, предстала перед глазами, и меня передёрнуло.
Переписка с подругой, в которой мы обсуждали расставание Алины с парнем, была успешно позабыта.
— Ну теперь я точно против, — нажав на телефоне кнопку блокировки, я бросила гаджет в кресло, а сама поднялась на ноги. — Что
— Да успокойся, малая, — сказал брат. — Всё там нормально.
— Ева, знаешь ли, смерть — это в принципе дело случая. Можно зимой выйти из дому, поскользнуться на крыльце, треснуться башкой о ступеньку и отъехать. Так что теперь, не выходить зимой на улицу?
Я подозрительно посмотрела на парней:
— Вы что, в какую-то секту суицидников записались? Что это за размышления вообще?
— Нормальные размышления, — Влад почесал тёмную бровь. — Ну так как? Едем?
— Нет!
— Ладно, — в голос со мной лениво протянул Марк.
— Короче, вы тут разберитесь между собой, окей? Потом наберёте, — сказал Влад и направился в коридор.
Я поспешила за ним, продолжая на ходу спор с братом. По сути и спорить было не о чем. Я напрасно надеялась на то, что хоть кто-то из мальчиков ко мне прислушается. Они всегда поступали так, как хотелось им, а я оставалась в меньшинстве своим количеством протестующих голосов.
— В общем, я готов, Владос, — крикнул другу Марк у меня из-за спины. — Во сколько начало?
— В двенадцать, — ответил тот, протискивая ноги в кроссовки.
— Да вы что, с ума посходили? Я не готова… я не… я не… — чёрт! И ведь они уже в том возрасте, что маме жаловаться глупо. Совершеннолетние. Могут делать, что душе угодно.
Владька мило улыбнулся и легонько щёлкнул меня по носу:
— Всё будет хорошо. Трусишка.
Наверное, такое ласковое название должно было звучать мило. Но только не для меня. Встав в позу, я возмущённо возразила:
— Эй, никакая я не трусишка.
— Нет? — усмехнулся он, лукаво вздёрнув бровь.
— Нет, — настаивала я.
— Ну так докажи, — он что-то достал из кармана и бросил мне в руки. Поймав, я разжала ладонь и увидела ключи.
Не совсем точно соображая, что с этим делать, я исподлобья посмотрела на Влада. Его лицо светилось от ожидания и предвкушения:
— Хочешь прокатиться?
Услышав, что предлагает мне Влад, из комнаты выскочил Марк, высказывая своё «фи» по этому поводу, но мне его «фи» было, как для быка красная тряпка. Почему он постоянно пытался мне что-то запрещать? Почему?.. И тут я осеклась. Да ведь всё просто. Я веду себя зачастую так же и даже не замечаю этого, обосновывая свои протесты искренним волнением за него и за Влада. А с их стороны это выглядит так, как будто пятнадцатилетняя девчонка пытается им указывать.
Соблазн пойти наперекор брату был огромен. Мне до зуда в голове хотелось сделать поступок ровно противоположный его мнению. И признаюсь, мне при этом хотелось прокатиться на мотоцикле. Чуть-чуть. Влад был прав, назвав меня трусишкой. Мне правда было не по себе, стоило только подумать о том, что мне предстоит удерживать вес огромного мотоцикла под собой, но азарт не пропадал. Я хотела попробовать.
В итоге я позвала Марка с нами.
Был разгар летнего дня. Мы выехали за город, туда, где широкие поля золотились колосьями пшеницы, а ярко-жёлтые головки подсолнухов тянулись вверх, желая, чтобы лучи понежили тёплыми ласками их лепестки. Между полями пролегала грунтовая дорога, где машины встречались не чаще одного раза в несколько дней. Туда мы и свернули.