Если бы я был вампиром
Шрифт:
– Кажется, да... точно! Во всяком случае исчезновение чудища. А в баре был такой грохот...
– Тогда все просто. Все эти чудовища вовсе не чудовища, а искусственные сущности. Создать одну такую сущность очень непросто, а вот разрушаются они запросто. Достаточно нарушить целостность структуры – уколоть ножом, сломать руку...
– Понятно! – обрадовался я.
– Но этот твой Колдун, судя по всему, явно очень неплох. Интересно, где он научился создавать искусственные сущности? И как он смог практически точно воссоздать обряд Посвящения?
– И все-таки я посвящен во что-нибудь или нет? – отсмеявшись, спросил я.
– А Посвящение было настоящим или все же пустым пшиком? – подхватил Кей.
Кельнмиир на некоторое время задумался.
– Вы видите отражение луны в воде, можно ли его назвать настоящей луной?
Кей почесал затылок.
– Можно
– Но ведь, увидев отражение луны, ты будешь знать, как она выглядит на небе. И увидев копию картины, даже плохую, ты будешь иметь представление о том, что на оригинале. Тем не менее ты не сможешь почувствовать красоту настоящей луны и не сможешь увидеть всю гамму чувств, которые передал гениальный художник оригиналом картины. Так и Посвящение. Оно не было оригинальным Посвящением, но тем не менее что-то могло и дать. А Виктору, который к этому времени уже был связан с Вельхеором, это дало куда больше...
А потом догнало и еще раз дало...
– ... И каким-то образом улучшило связь Виктора с Вельхеором. А возможно, и не улучшило, а лишь ускорило медленный переход души Вельхеора в тело Виктора. Тут я уверенным в чем-либо быть не могу.
– Зато я могу, – первый раз за все время перебил Ромиус. – После того как мы узнали, что Вельхеор это не Вельхеор, а Виктор, мы с Зикером вернулись в пограничные земли и пробрались в горящий замок Вельхеора под предлогом помощи в тушении пожара. Это, конечно, смотрелось странновато – два Ремесленника, помогающие тушить пожар в замке одного из самых злейших своих врагов, но политические интриги могут и не такое. Если вспомнить, что в советниках у Императора сейчас ходит один из родственников Кельнмиира... Но сейчас не об этом. Так вот, пока Зикер помогал в тушении пожара, я пробрался в кабинет Вельхеора и там нашел остатки сгоревших записей. Судя по ним, Кею и Виктору я это уже рассказывал, Вельхеор переносил свою душу по частям в тело Виктора. Уж не знаю, каким образом, но ему это удавалось довольно легко и равномерно до тех пор, пока Виктор не прошел это их Посвящение.
– Выходит, Посвящение, пусть и некорректное, упрочило связь с темной душой Вельхеора, и переселение пошло быстрее, – кивнул Кельнмиир. – С этим все понятно. Теперь у нас есть еще одна загадка – перстни.
– Какая же это загадка? – удивился Ромиус. – Неужели вы не узнали ученических перстней? По внешнему описанию и свойствам все сходится.
– Это-то понятно, – отмахнулся Кельнмиир. – Но вот откуда они взялись в их мире? Есть лишь две вероятности: либо кто-то их создал в том мире, что невозможно, потому что техномагия такой сложности требует высокого развития Ремесла; либо они попали к вам из нашего мира, что так же невозможно, потому что перенос материи из мира в мир невозможен.
Я опять начал зевать, но едва услышал о перстнях, встрепенулся.
– А что это за ученические перстни?
Ромиус с трудом отвлекся от размышлений и объяснил:
– Это перстни, которые у нас носят все дети примерно с шести до десяти лет. Они развивают способность использовать «маги» и управлять энергией. Зачем ребенку целыми днями сидеть на занятиях, когда он может просто ходить в ученическом перстне и ежедневно, не осознавая этого, развивать свои способности? А когда развитие достигнет предела, который может выдержать перстень, он сам снимется. Соответственно, пока ребенок этого уровня не достигнет, он его снять не сможет. Чем раньше ребенок снимет этот перстень, тем больший вес он будет иметь среди своих сверстников. Сам не осознавая того, желанием быстрее снять перстень ребенок помогает учебному процессу. Перстни придумал Великий Ремесленник, который, к сожалению, был убит на одной из войн. Было это... дай бог памяти... около четырех сотен лет назад. До того, как этот Ремесленник создал перстни, дети ходили в специальные детские школы, в которых проводили долгое время в упражнениях на развитие внутреннего контроля и умение обращаться с энергией, причем занимало это лет восемь. А теперь требуется всего четыре года, чтобы научиться тому же самому, и все благодаря этому Великому Ремесленнику. Жаль, что он умер приблизительно в возрасте Кея...
– Да, веселый был парень, – согласился Кельнмиир. – Любил хорошие шутки и при этом был весьма умен. Возникла короткая пауза.
– И этот перстень, надетый на тебя, так же сыграл роль катализатора, – наконец продолжил Ромиус.
– То есть я закончил вашу начальную школу? – удивился я.
– А толку? – усмехнулся
– А зеленый перстень, а глаз на стене?! – перебил я.
– Какой глаз? – отвлеченно спросил Кельнмиир, явно размышляя о своем. – Ученические перстни всегда красные, потому что используют силы сферы огня. Они не могут быть зелеными.
Я растерялся.
– Я же рассказывал уже...
– Э-э-э, Виктор, да ты уже заговариваешься. Когда ты такое говорил? – повертел пальцем у виска Кей.
Такого я от них не ожидал. Никто почему-то не слушает меня, когда я говорю о зеленом глазе на стене. Даже внимания на него никто, кроме Даны, не обратил. Да и она потом, как мне кажется, забыла об этом.
Поэтому я обиженно засопел, но больше спорить не стал.
Кельнмиир и вовсе меня не слушал, а продолжал рассуждать:
– Дальнейшие события объясняются довольно легко. Способности Вельхеора передавались достаточно быстро, но все же были растянуты во времени. А проявлялись они лишь при соответствующих раздражителях. Реагировать на рефлексы тело Виктора еще не могло, потому что для этого нужно полное слияние души и тела, то есть чтобы энергетические выбросы происходили вследствие физических раздражителей. Например, замахнись ты на меня сейчас, – и еще до того, как ты поймешь, в чем дело, ты будешь лежать на полу. Мое тело и душа будут работать вместе и реагировать на все уже закрепленными рефлексами. Собственно, как ты помнишь, Искусство и является искусством владения телом и рефлексами. Это программирование рефлексов и тела, чтобы использование энергии проходило без участия медлительного мозга. А поскольку твое тело и душа Вельхеора еще не были настолько связаны, твое тело реагировало лишь на чувственные раздражители, свойственные Вельхеору. Злость, раздражение и любопытство – вот три чувства, которые движут Вельхеором. И именно на эти чувства, испытываемые тобой, уголки души, уже принадлежащие Вельхеору, и реагировали. Если это была злость, то у тебя увеличивалась сила и ловкость; если досада, то ты неожиданно начинал читать чужие мысли и даже влиять на них; если любопытство, то ты мог замедлять время. Хотя, конечно, все это очень расплывчато, ведь обычно человек испытывает несколько чувств одновременно. Этакий коктейль из чувств, на который частицы души Вельхеора реагировали по-разному, в зависимости от ситуации. А уж умереть телу Виктора Вельхеор дать никак не мог и поэтому восстанавливал его снова и снова.
– Да он же просто гений, – громче, чем следовало бы, сказал Кей.
– Злой гений! – поправил Кельнмиир, и опять в его глазах промелькнула лютая злость, но тут же скрылась за насмешкой. – Тем более что он упустил слишком многое, видимо, торопился. Интересно почему... – Он замолчал, уйдя в размышления.
Я же, борясь с желанием спать, пытался понять, каким образом этот Вельхеор разделил свою душу на маленькие кусочки и почему я не ощутил в себе ничего подозрительного? Стоп. Почему не ощутил? Ощутил. Перед использованием способностей Вельхеора я всегда испытывал жуткую злость, даже мысли в голове были какие-то странные и явно не похожие на мои обычные мысли. Даже когда в парке, убив трех человек, я наслаждался кровью и называл их «жалкими людишками». На само убийство трех человек я среагировал не так, как должен был. Мне было все равно. Я только один раз со смешком подумал, что теперь я убийца, и все! Даже раскаяния не испытывал. А ведь у этих троих были родители, а возможно, и семьи. Какой ужас...
– Идем дальше, – ворвался в мой мозг голос Ромиуса. – Опираясь на предыдущие размышления, когда Виктор первый раз потерял контроль над телом, Вельхеор перешел к завершающей стадии. Он пытался перехватить контроль над телом. Причем при этих попытках тело почему-то умирало. Лишь душа Виктора продолжала жить и следить за всем происходящим вокруг. По каким-то причинам Вельхеор не смог завладеть телом Виктора сразу. Получилось у него это лишь с третьей попытки. Виктора в этот момент каким-то образом перебросило сюда. Теперь вернемся к основному вопросу: как вернуть Виктора в его тело?
– Все просто, Виктору нужно всего лишь пройти по пути Вельхеора и выкинуть его из своего тела, а здесь этого поганца уже будем ждать мы, – подсказал решение Кей.
– Ага, – серьезно кивнул Ромиус. – Виктору нужно всего лишь стать вампиром, затем пройти обучение в Школе Искусств, стать Мастером и провести пару сотен лет за исследованиями. Не забывай, чтобы стать вампиром, ему потребуется еще около двух сотен лет.
– Двух сотен? – удивился я. – А мне казалось, что одного укуса достаточно, чтобы стать вампиром.