Если можешь - беги
Шрифт:
— Да как сходили… Нормально, Игорь Павлович, — с опозданием на полминуты ответил Кузнецов. — Если бы только не этот несчастный случай в Вакканае!..
— Жаль парня. Но…Что ж, всякое бывает, — Каратов выдержал небольшую паузу, которую условно можно было бы назвать минутой прощания. Потом спросил: — Как с грузом? Сдали без проблем? У наших консигнаторов никаких вопросов не возникало? Рекламаций не было?
Кузнецов толково на все отвечал, а Каратов внимательно слушал. Потом поговорили еще о каких-то мелочах. Наконец, Каратов спросил:
— Когда
— Да как забункеруемся… Примерно дней через десять.
— Это ваш последний рейс перед отпуском, не так ли, Павел Артемьевич? — участливо спросил Каратов. — Ну правильно, надо же и отдохнуть… Тем более, что первого июля заканчивается путина. Ну, хорошо. Еще разок сходите — и в отпуск. Я буду иметь в виду. Об этом потом поговорим.
Кузнецов поднялся с кресла.
— Вроде бы и все… Нет, еще что хотел сказать. Там жена Анисимова приехала, сегодня в Корсакове нас встречала…
— Анисимова? Какая Анисимова? — Каратов удивленно посмотрел на Кузнецова.
— Ну, второго механика…
— Ах, Анисимова! Конечно, конечно… Я распоряжусь по бухгалтерии, пусть ей оплатят… Ну, это я завтра все решу, с утра. Вы можете идти, Павел Артемьевич. До свидания. Отдыхайте!
Кузнецов ушел. Провожавший его Каратов дверь запирать не стал. Вернулся к себе в кабинет. Задумчиво посмотрел на сейф. Достал из холодильника початую бутылку коньяка, плеснул в рюмку, другую же взял двумя пальцами за самые краешки, задумчиво покачал на весу. И бросил в корзинку для бумаг.
У каждого — свои причуды. Были они и у Каратова.
Два разговора состоялось в один и тот же июньский день в двух разных зданиях Южно-Сахалинска.
— Я прочитал ваш рапорт, касающейся недавних событий на «Академике Елистратове»… Кое-какие места мне не понятны, — Борисов легонько барабанил пальцами по столешнице. Обычной в разговорах сигареты у начальника ОСО не было. В последнее время он стал решительно бороться со своей вредной привычкой. К тому же дело шло к реформированию КГБ, из Москвы приехала комиссия и… Бог его знает, какое решение по кадрам она примет! Уже ходили слухи, что начальника управления забирают на Лубянку — заведовать каким-то отделом, и что вроде бы начальник подыскивает себе помощников среди сахалинцев… Но слухи, они и есть слухи, а вот избавиться от курения Борисову давно уже хотелось. Так что, можно сказать, искоренять свою вредную привычку начальник ОСО взялся вне зависимости от предстоящих выводов московской комиссии. Благоприятное стечение обстоятельств, не более того.
— Вообще-то я не думаю, что какие-то места в резюме можно подвергнуть двойному толкованию, — осторожно начал Малюгин. — Я опросил около двух десятков человек… Все опрошенные сходятся во мнении, что это был просто несчастный случай.
— Вы думаете?
— Уверен в этом.
— Ну-ну…
Борисов протянул руку к низкому шкафчику, на котором с утра дежурил в японском электрочайнике кипяток, поджидая, когда начальник ОСО будет пить кофе.
— Ты будешь?
— Да, благодарю.
Кофе был хорош, слов нет, а вот резюме Малюгина Борисову край как не нравилось. Интуиция подсказывала: здесь, верно,
— «Тойота» эта где? Ее привезли в Корсаков?
— Да специалисты уже осматривали ее.
— Ну и?..
— Тормоза в полном порядке.
— Вот как?.. Интересно… — Борисов по привычке потянул на себя ящик стола. Увидел красноватую пачку «Винстона». С трудом пересилив себя, задвинул ящик на место. — Может, действительно, несчастный случай. Но… Странная все-таки ситуация, ты не находишь? Абсолютно трезвый человек, к тому же — механик, садится в машину, разгоняется — и не может ее остановить. Ну как же так? Ведь он от авторынка до аэропорта ехал своим ходом, верно? Небось, не раз и не два на тормоза нажимал… И вот вдруг на пирсе он не может справиться с управлением. Да чушь собачья!
Малюгин молча слушал начальника ОСО, не перебивая. Он сделал главное — расспросил людей, беседовал и с этим матросом, Петелиным… Нет, все говорят — несчастный случай! И тормоза исправны… Просто растерялся человек, на такой-то скорости, может, нога с педали сорвалась… Все бывает!
Стоп! А если Анисимов не смог затормозить потому, что находился в тот момент в бессознательном состоянии? А ведь такое — возможно… А почему бы и нет?
— Спасибо за кофе. Можно идти?
— Да, конечно. Работайте…
Борисов понимал, что никакое, даже самое подробное резюме, «Камчадала» уже не воскресит. Но он знал и другое: несчастный случай в Вакканае слишком уж похож именно на случай, чтобы на самом деле быть таковым. Хорошо бы самому поговорить с этим Петелиным…
Борисов раздраженно погасил сигарету, убрал пепельницу на подоконник — за штору, чтобы избежать искушения снова закурить.
Потом позвонил в ГУВД.
— Михаил Ильич, ты с этим механиком закончил? Что, несчастный случай? Уверен? Понятно… Да ничего, служим помаленьку… Ну, всего доброго. Пока…
Не повезло. «Академик Елистратов» опять в море. Капитан Кузнецов ушел в рейс. Ну ладно, будем ждать конца июня. Ничего, можно и подождать. Куда он, Кузнецов, с судна-то денется?..
Был и другой разговор. Это после того, как Колючко, переговорив по телефону, положил трубку и продолжил совещание, от которого его так некстати оторвали.
— Ну так на чем мы там остановились? — спросил Колючко, оглядывая своих оперов. — Ты продолжай, Семенов, я слушаю.
— Так вот, насчет убийства в Корсакове — в межрейсовой гостинице моряков, — продолжал тот. — Нашли мы этого парня. Сегодня же его и задержали.
— С кем ездил?
— Да вон, с Тарасовым и ездил, — капитан кивнул на сидевшего рядом старлейта. — Сделали обыск. Кастет нашли, «Черемуху» в баллончике…
— Это кто ж у нас в Южном «Черемухой» балуется? — удивленно спросил Колючко. — В свободной продаже вроде бы ее нет… Из бывших наших, что ли?
— Выходит, так. — Несколько листков легло перед Колючко. — Вот протоколы задержания, обыска… Некий Жученков Николай Афанасьевич, экспедитор фирмы «Кондор».
— Жученков, говоришь? Не знаю такого. Из залетных, наверное, — Колючко повертел в руках протоколы, вернул их оперу. — Ладно, крути этого Жученкова дальше.