Если нет выбора или Герцог требует сатисфакции
Шрифт:
Февраль
Кредиторы больше не беспокоят. Отец где-то нашел возможность и покрывает долг сам. По-прежнему редко ночует дома. Я скучаю по герцогу.
Дальше шел перерыв, а на следующей странице с самого начала написано Май ****года
Прошло уже больше года. У меня все не было времени обращаться к письму. Все долги отца перекупил герцог де Арвиаль, став нашим кредитором. Полгода выплачиваю долг за отца, продаю или сдаю в ломбард мамины драгоценности. Отец почти что спился и разговаривать не желает, как и слушать наши увещевания.
Июль
Хороший
Август
Еле нашла деньги, чтобы купить одежду Жан Рену — вырос. Эленор пока ходит в моей старой, но на выход нужно покупать. Про себя и вовсе не говорю. От балов отказалась давно, от яркой одежды тоже — не чему радоваться.
Сентябрь
Продала очередную драгоценность матери, чтобы нанять учителя Эленор. Боюсь, что отстанет от сверстниц. Придется продать еще, чтобы обеспечить топливо и овес. Сено и продукты обещали привезти с деревни.
Октябрь
Какой-то кошмар! Правду говорят, беда не приходит одна. Сгорело сено, приготовленное для нас. Теперь придется покупать. Герцог потребовал увеличить ежемесячные выплаты до двух тысяч золотых. Голова кругом, не знаю, что делать.
Проплакала целую ночь, отдала долг за отца, нет денег, чтобы купить необходимое, а он требует вино. Противно, но поругалась с ним, упрекнув, что именно из-за его эгоизма и халатности мы в долгах как шелках, что не можем есть мяса вдоволь и купить хорошую одежду.
Ноябрь
Выплатила долг на этот месяц, закупила продукты, оплатила учителей и слуг. На день рождение брата денег нет. Жан Рен все понимает, обнял и сказал, что отметим в семейном кругу. Анна перешла жить к нам, как только дедушка продал дом.
Я стала плохо себя чувствовать, постоянно колет под левой лопаткой, аж захватывает сердце.
Принесли извещение об очередном долге отца. Мне стало плохо. Анна сильно испугалась, даже накричала на отца, когда я лежала без сознания. Успела услышать последние ее слова, что он всех сводит в могилу и ни к чему не приспособлен, даже любить.
Декабрь
Отец лишил себя жизни. Оставил письмо и дневник или записную книжку, чтобы я прочла. Мое состояние ухудшается, постоянно болит голова и сердце. Что же будет с малышами?…
После этого запись прерывается. Очевидно, что после очередного приступа Сесиль все-таки умерла, а меня сунули в ее тело. Кошмар какой-то! Последние страницы дневника погибшей юной графини дочитывала уже на заре. Легла спать с переполненным знанием мозгом. Тут хоть бы самой не свихнуться от прочитанного.
ГЛАВА 4
Проснулась от настойчивого голоса Жанны, которая не переставала меня трясти и говорить:
— Мадемуазель, мадемуазель, проснитесь. — Пришлось вначале усмирить свой гнев, а потом ответить:
— Я уже не сплю. Что за пожар? — Она недоуменно на меня посмотрела.
— Нет никакого пожара.
— А зачем, скажи, пожалуйста, меня требовалось
— Простите, мадемуазель.
— Жанна, накорми детей, а я отдохну до обеда, потом меня разбудишь. Если кто-то соберется навестить меня, то скажешь, что мне нездоровиться из-за вчерашнего события. — Даже сейчас неприязнь юной графини к отцу прорывалась. Хотя, если судить из всего увиденного и прочитанного, нет ничего удивительного.
Едва служанка окинула спальню, я вновь заснула сном младенца, а проснулась сама ближе к полудню. Спасибо, никто больше меня не потревожил. Есть совсем не хотелось, поэтому я отправилась в кабинет. Мне нужно просмотреть бумаги, и понять, смогу ли я, как и прежде, выплачивать оговоренную сумму герцогу, так как в разговоре с ним откровенно блефовала. Разумеется, что я просто не могла знать о количестве денег, кроме воспоминаний, что их очень мало.
В кабинете достала все бумаги и углубилась в чтение, когда все дочитала и сопоставила, пришла в глубочайший шок — у меня нет ни-че-го. Не может быть, надо быть внимательной. Еще раз перечитала, точно, денег очень мало, доход с поместья едва покрывал расходы дома. М-да. Забарабанила пальцами по столешнице. Удружила Сесиль, сказать нечего. У нее где-то оставались драгоценности. Надо найти. Пошла в комнату матери, заглянула в сейф. Да, драгоценности там были, и еще достаточно. Там же лежал отчет о выплатах долга. Мама моя дорогая! Отец Сесиль умудрился проиграть почти столько же, сколько она выплатила герцогу. И как только он успевал? Этот герцог, похоже, обогащается за счет таких дурачков. Спаивает, а потом играть зовет. Надо держать с ним ухо востро. И как только Сесиль могла в него влюбиться? Мерзкий тип.
Подумав, отделила от драгоценностей «родовые» и убрали их подальше. Осмотрела оставшуюся кучку: рубиновое колье, сапфировые подвески, гранатовый набор (по качеству, так себе), изумрудные серьги с кольцом, небольшие бриллиантовые серьги и ажурное ожерелье с вкраплениями бриллиантов. Негусто с учетом долга. И куда это все тащить? Я «вспомнила», куда носила и сколько мне платили за них. Да Сесиль откровенно обдуривали! Теперь будет по-другому. Я буду выбивать с этого жулика вплоть до медных монет. Достала рубиновое колье. Его продам, но прежде поковыряюсь в законах, поищу, чем можно припугнуть жулика.
Плотно поев, села со сводом законов. Ага, вот и подходящее. «Продажа и покупка». Так, это не то… не то… не то… а вот: покупатель обязан выплатить не менее 90 % суммы от настоящей стоимости драгоценного изделия, чтобы оно считалось купленным. А этот гад покупал у девочки по бросовой цене. Конечно, так можно разориться. А так смогу припугнуть, что он у меня просто своровал, а тогда по закону (сунула нос в книгу) — казнь! От нетерпения даже руки потерла. Сейчас я тебе, гад ювелирный, отмщу, устрою и Варфаламееву ночь, и утро стрелецкой казни в одном посещении. И велела Полю закладывать лошадей.