Если она полюбит
Шрифт:
Жаль, что я не сообразил прихватить с собой наушники. С момента операции я много времени уделял аудиокнигам, а каждая занимала меня на несколько дней. Теперь же оставалось только мечтать и наблюдать за людьми вокруг.
Через полчаса я погибал от скуки. Потом вспомнил, что в коридоре есть аппарат для продажи кофе. Я порылся в кармане и вытащил телефон, ключи, несколько листков бумаги, глазные капли, прежде чем нашел фунт. Стоя и пытаясь манипулировать сразу несколькими предметами — три пожилые дамы заинтересовались моими упражнениями, — я все же ухитрился уронить монету.
Пришлось
— Простите, я…
Я осекся, слова застряли в горле. Хотя мои зрачки были расширены, я смог вполне ясно разглядеть ее; на самом деле, гораздо яснее, чем кого-либо за долгое время. Она была красивой. Рыжие волосы спадали на плечи, густая челка. Огромные зеленые глаза. Полные губы изысканной формы. Немного веснушек. Белая блузка и юбка-карандаш, на шнурке бейдж больницы. Я почувствовал себя так странно, что не мог сосредоточиться даже для того, чтобы прочитать ее имя или должность.
Девушка присела и извлекла мою фунтовую монету из-под своей туфли, и я смог разглядеть контур татуировки на ее лодыжке — яркий проблеск цвета, скрытый под консервативными черными колготками. Ей было, вероятно, около двадцати шести, но выглядела она взрослее меня, одетого в поношенные джинсы и кардиган.
Глаза девушки сияли и лучились, пока она передавала мне поднятые деньги.
— Рекомендую горячий шоколад, — у нее был мягкий северный акцент.
Я уставился на нее. Честно говоря, если бы кто-нибудь попросил меня прежде описать идеальную женщину, она была бы именно такой. Она словно воплощала в себе всех девушек и женщин, которые сформировали мое представление о совершенстве: девочка, которая сидела передо мной в начальной школе; разведенная дама по соседству, выходившая на порог, чтобы забрать почту, в шелковом черном пеньюаре; звезда моего любимого телешоу, первая девушка, которую я поцеловал. Вот он — идеал, стоящий передо мной.
— Здешний кофе — просто коровья моча, — сказала она, и глаза ее лукаво блеснули.
Я в отчаянии искал остроумный ответ, а она улыбалась мне. Честно говоря, пройдут годы, прежде чем я придумаю нечто уместное, но тут я услышал свое имя.
— Эндрю Самнер?
Это был Ясир Маккави, консультант-офтальмолог, мужчина с немного детским лицом, который наблюдал меня с момента операции. Теперь он стоял перед кабинетом и выжидающе смотрел в мою сторону.
Рыжеволосая женщина подарила мне прощальную улыбку и пошла дальше по коридору.
— Ну, судя по всему, с вашим зрением все в порядке.
— Что?
Доктор Маккави поднял бровь, и я понял, что все еще гляжу на удаляющуюся женщину. Она свернула за угол и исчезла. Я хотел бежать следом.
Вместо этого я вошел в кабинет доктора и послушно выполнил все указания. Я смотрел на ухо мистера Маккави, потом левее, смотрел вверх и вниз, пока коралловый риф кровеносных сосудов не вспыхнул в моем напряженном глазу.
Доктор удовлетворенно кивнул:
— Отлично. Все просто отлично. Я могу выписать вас.
— О, благодарю Бога за это.
Он скрестил руки на груди.
— Знаете
— Ну, вы же понимаете, о чем я…
Он ухмыльнулся:
— Все в порядке. Вам и вправду повезло. Чрезвычайно повезло.
На прощание я энергично пожал ему руку. Он выглядел ошеломленным, как будто никто никогда не делал этого раньше. Но я испытывал такую благодарность и облегчение, что хотелось броситься в сувенирный магазин и купить ему подарок.
Я покинул больницу, полный сил и радости. Закончился один из самых мрачных периодов в моей жизни. Я позабыл о рыжеволосой красавице в коридоре. Лишь одно имело значение: я снова здоров.
* * *
Теперь, после всего случившегося, трудно не задуматься о том, что и как могло произойти: если бы я не уронил ту монету, если бы моя консультация закончилась на пять минут позже, если бы я не зашел в «Старбакс», а сразу отправился на станцию.
В той параллельной версии моей жизни все было бы иначе. Я назначал бы новые свидания по интернету. Я бы встретил милую девушку. Все пошло бы хорошо, и я бы не был одинок.
В том альтернативном будущем я бы не сидел сейчас среди дымящихся руин своей жизни, размышляя о возможном и невозможном.
Никто бы не пострадал. Никто бы не умер.
Глава вторая
Я спустился по улице до станции метро «Олд Стрит», Силиконовая Круговая[1]. В этих местах обосновались многие из моих клиентов — вебстартапы и небольшие издательства. Дизайнерское агентство, для которого я выполнял значительную часть своей работы, было расположено неподалеку от района Кларкенуэлл-Грин. Я вебдизайнер, и хотя иногда кажется, что в Лондоне нас больше, чем крыс, тем не менее я без труда нахожу, как заработать на жизнь. У меня даже есть небольшие сбережения, хотя три месяца болезни без возможности работать изрядно истощили мой банковский счет. Надо позвонить Виктору, подумал я, спускаясь по ступенькам ко входу в метро.
Дело было в конце декабря, сразу после пяти вечера, и станцию заполняли люди с рождественскими покупками. Офисные работники, направляющиеся домой. Пожалуй, надо поздравить Виктора с Рождеством, когда вернусь домой, а заодно напомню ему о своем существовании. К счастью, он с пониманием отнесся к ситуации и обещал найти мне работу, когда я буду готов вернуться. «По крайней мере, если не начнется очередная долбаная рецессия», — сказал он по телефону, не в силах противостоять желанию прибавить нечто мрачное.
Я так погрузился в мысли о работе, деньгах и характере моего главного работодателя, что невольно замедлил шаг. Платформа показалась мне переполненной и такой неприветливой, что у меня даже возникло искушение повернуть назад — пойти посидеть в пабе, пока не закончится час пик. Вот прибыл поезд и втянул в себя толпу пассажиров, оставив только тех, кто не очень спешил домой и надеялся, что вагоны следующего окажутся посвободнее. Я взглянул на табло, чтобы понять, как долго придется ждать… и тут увидел ее.